Роберт Шнакенберг - Тайная жизнь великих писателей

Торо считал себя в первую очередь натуралистом, поэтому он, скорее всего, был бы польщен, узнав, что в его честь назвали один из родов перепончатокрылых насекомых. Этот род наездников из семейства трихограмматид, получивший латинское наименование Thaeaua, открыл энтомолог А.А. Жиро.

[20] Из предисловия к сборнику «Листья травы» (1855).

Это сейчас Уолт Уитмен — любимая американской публикой фигура, он остался в народной памяти этаким добродушным пожилым дядюшкой с развевающейся седой бородой. Но среди современников Уитмен считался нарушителем спокойствия. Один критик даже назвал его «самым грязным животным своей эпохи». Бостонский «Интеллидженсер» в рецензии на величайшее творение Уитмена, сборник «Листья травы», нападал на поэта в самых нелестных выражениях: «Сам автор, описывая себя, упирает на собственную звероподобность. Он попирает человеческое достоинство, и за такие подвиги мы не можем придумать для него лучшей «награды», чем кнут. Автор этого опуса хуже скотины, поэтому его следует вышвырнуть из приличного общества. Возможно, он сбежавший из сумасшедшего дома жалкий безумец, пребывающий в состоянии бреда».

Предметом споров, разумеется, был секс. Уитмен в своих стихах воспевал секс с откровенностью, доселе в Америке невиданной. Он выступал адвокатом мужского «братства», часто со сладострастием описывал мужское тело и неоднократно упоминал о достоинствах самоудовлетворения, что с первого появления в печати его «варварских воплей» вызвало волну гнева со стороны всевозможных поборников цензуры.

Уитмен, как никто другой, много писал об Америке, трубил о ней, воспевал ее. Его неуемные патриотические мотивы, нашедшие воплощение в таких стихотворениях, как «Слышу, поет Америка…», потом неоднократно использовались в слезоточивых роликах, рекламирующих американские автомобили, не говоря уж об избирательной кампании Рональда Рейгана «Утро в Америке». Всякий раз, когда Вуди Гатри или Боб Дилан начинали перечислять добродетели и грехи американцев, они брали пример с Уитмена.

Уитмен любил говаривать, что он сам и его произведения — это одно и то же и что «Листья травы» — история его жизни. В некотором смысле это действительно так, однако в жизни Уитмена было много всего и помимо поэзии. У него было восемь братьев и сестер, и двое из них страдали серьезными душевными заболеваниями. Сам Уитмен был здоров как конь, и душевно, и физически, и чувствовал себя не в своей тарелке, только когда вынужден был работать в помещении: в тесных кабинетах газетных издательств или в классе школы на Лонг-Айленде, где он учительствовал. Наконец в 1849 году Уитмен нашел применение своей клокочущей творческой энергии, приступив к работе над первым вариантом «Листьев травы», постоянно разраставшегося сборника стихотворений, который поэт многократно дописывал и переиздавал на протяжении всей жизни.

Шесть лет спустя сборник был наконец опубликован и получил высокую оценку от светочей американского литературного сообщества, спровоцировав при этом шквал негодования со стороны прессы и истеблишмента. «Приветствую вас, стоящего в самом начале грандиозной карьеры», — написал Уитмену Ральф Уолдо Эмерсон (разумеется, «скромный» поэт, ничтоже сумняшеся, включил этот отзыв во второе издание своего труда). У Уитмена появились свои последователи, но одновременно он сделался объектом нападок. В 1865 году министр внутренних дел Джеймс Харлан уволил Уитмена с должности, которую поэт занимал в Бюро по делам индейцев, в порядке борьбы за улучшение морального облика департамента. Шныряя вокруг стола Уитмена, Харлан наткнулся на последнее издание «Листьев травы». Много лет спустя знаменитый критик и публицист Генри Луис Менкен отозвался об этом инциденте так: «Тот день в 1865 году свел самого великого поэта из всех, кого когда-либо рождала американская земля, и самого жуткого осла на свете».

Большую часть Гражданской войны Уитмен провел в Вашингтоне, работая санитаром-волонтером и ухаживая за больными и ранеными солдатами. При этом он нашел время, чтобы отправить своего брата Джесса в психиатрическую лечебницу. В 1863 году другой его брат, Эндрю, умер в возрасте тридцати шести лет, оставив после себя двоих детей и беременную жену-алкоголичку, которая позже стала проституткой. Так что совершенно неудивительно, что Уитмен предпочитал общаться с калеками, а не с родственниками.

После войны он продолжил перерабатывать свой поэтический сборник. Уитмен часто посещал бейсбольные матчи, писал очерки о демократии и выстраивал то, что стало единственным длительным романом в его жизни, — связь с трамвайным вагоновожатым ирландского происхождения Питером Дойлом. В 1873 году Уитмен перенес инсульт, после которого левую сторону его тела парализовало. Он перебрался в Кэмден, штат Нью-Джерси, в дом своего брата, где и прошел остаток его жизни. Большую часть времени поэт проводил в ванной, плескаясь и распевая национальный гимн США «Знамя, усыпанное звездами», песню «Когда Джонни вернется домой» [21] Песня Патрика Гилмора о завершении Гражданской войны 1861–1865 гг. и возвращении солдат обеих армий домой. и разнообразные итальянские оперные арии. В последние годы перед ним прошел настоящий парад знаменитых гостей, включая Оскара Уайльда, который заглянул, чтобы поболтать о том о сем и почерпнуть у старика мудрости. Второй инсульт, последовавший в 1888 году, совсем подкосил поэта, и четыре года спустя Уитмен умер. Ему было семьдесят два года — весьма почтенный по тогдашним меркам возраст.

Сексуальная ориентация Уитмена не была секретом для публики даже при жизни поэта. Стоило только однажды увидеть его, как все становилось понятно. А если не становилось, то, чтобы убедиться, достаточно было прочитать его «Песню о себе» с откровенно эротичными описаниями мужского тела. Этот мужчина определенно питал нежные чувства к другим мужчинам — по большей части к их неотесанной, неграмотной рабочей разновидности. Записные книжки Уитмена испещрены описаниями водителей автобусов, рабочих на пароме и прочих «грубых и не умеющих читать» мужланов, которых он встречал — или, выражаясь точнее, подбирал на улицах Манхэттена. Впоследствии Уитмен записывал в своей маленькой черной книжечке их имена, приметы и адреса:

Джордж Фитч — мальчик-янки — водитель… Симпатичный высокий парень, курчавые волосы, черноглазый…

Дэн’л Спенсер… что-то женственное… спал со мной 3 сентября…