Николай Задонский - Кондратий Булавин
- Название:Кондратий Булавин
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Молодая гвардия
- Год:1959
- Город:Москва
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Николай Задонский - Кондратий Булавин краткое содержание
Книга писателя Н. Задонского рассказывает о восстании под предводительством бахмутского атамана Кондратия Булавина, в ходе которого беднейшее казачество и крестьяне создали «Донскую либерию», свое правительство, низложили зажиточную казацкую старшину, сами чинили суд, решали дела свои демократически.
В основу книги положены подлинно исторические свидетельства, народные сказы и предания о Кондратии Булавине и вольнолюбивой голытьбе. Сочный язык, яркие, запоминающиеся образы предводителей восстания и рядовых его участников скреплены писателем документами, многие из которых он собрал сам в архивах и у любителей старины.
Кондратий Булавин - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
— Господи Исусе! Неужто так, Ларион Иваныч?
— Воистину так, боярин…
— Гм… Придется, пожалуй, ехать…
— Придется, милостивец, — кивнул головой подьячий. — Ополчения все равно тебе не миновать.
— Какое там ополчение! Воевать мне негоже. Поеду с воеводой говорить, как от воров вотчину свою обезопасить…
— Воевода не поможет. С двумя драгунскими ротами супротив воровской орды не пойдешь. Да и тебя, боярин, укрыть от ополчения князь Григорий Иванович не посмеет…
— Ты какие это темные загадки мне загадываешь? — нахмурился Салтыков.
Подьячий наклонился к нему и, понизив голос до шепота, промолвил:
— По старому дружеству открою тебе, боярин… На подозрении ты ныне состоишь. Из Москвы тайная бумага прислана. Велено строго сыскать, как ты государевым указам противенствуешь, недорослей своих от военной службы укрываешь, а Ивашку-холопа до смерти батогами застегал…
— Облыжные слова! Поклеп! Я в смерти Ивашки не повинен!
— Мы-то верим тебе, боярин, а посланцы государевы не верят. Его царское величество не раз указывал руду искать со всяким прилежанием, дабы божье благословение под землей втуне не оставалось. А сыщики, вишь, проведали, будто бы ты, не желая для отечества трудиться и заводы строить, за то Ивашку и застегал, что тот руду обрел…
Салтыков не выдержал, схватился за голову, застонал:
— Ох, время тяжкое! Прежде цари православные не так жили, не так поступали. А этот словно подмененный какой. Все государство разворошил. На болоте город строит. Лучших бояр на колья посажал. Басурманские порядки заводит. Скоро от веры православной отвращать станут…
— Вот и этакие слова твои непотребные государевым сыщикам ведомы, — сказал подьячий, — как же воеводе от царского гнева спасти тебя?
Салтыков вытер платком вспотевшую шею, признался:
— До сердца довели. Истинно говорю: ума не дам, что делается? Кругом плохо. Одни расстрой великие зрю, и куда прибегнуть, не ведаю… Ужель того хотят, чтобы старый род Салтыковых в бесчестии сгинул?
Подьячий, пощипывая по привычке бороденку, подсказал:
— В ополчение иди, боярин. Единый путь вижу, како царский гнев избыть и чести не утратить… Может, смерть честну примешь, боярин, а с мертвого токмо и не взыщут.
— Ан врешь, врешь! — перебил Салтыков. — И с живого не взыщут, коли ты поможешь…
— В толк не возьму, боярин, о чем ты речь ведешь? — удивился подьячий.
— Правая ты рука у воеводы, Ларион Иваныч. Ведаю: и оправить меня перед Москвою сумеешь и от ополчения избавить… А я за услугу сию ста червонных не пожалею.
Подьячий испуганно замахал руками:
— Что ты, опомнись! Ныне за малую корысть смертью наказуют, а за взятки и лихоимство — страшно молвить. Нет, уволь, боярин, мне своя голова дороже твоих денег.
Салтыков вышел из-за стола, принес деньги в бархатном кошельке, высыпал перед подьячим.
— Старой чеканки, Иваныч… А уладишь дело— вдвое получишь.
— Страшусь, страшусь, милостивец, — пробормотал Ларион, а у самого дрожащие руки так к деньгам и тянутся.
— Бери, не лукавь, — произнес Салтыков. — Все взятками живут. Все поползновенны!
Противился Ларион недолго. Прибрал деньги, сказал:
— Ин ладно, боярин. Так и быть, приму грех на душу. Приезжай в Козлов — оправим. Токмо не мни, что златом меня, старого, купил… Злато сие сыщикам. А меня, видно, иным приветишь. Давча девку у тебя видел, Фроськой кличут, в метрессишки хочу… Подари да прикажи снарядить.
Салтыков только крякнул:
— Эх, дорог ты нынче, Ларион Иваныч, да, видно, твое счастье. Дарю девку.
И, налив венгерским вином чары, продолжил:
— Ну, во здравие твое и воеводы!
Но выпить вино не успели. Послышался какой-то странный шум. Дверь распахнулась, вбежал. перепуганный дворецкий.
— Беда, боярин! Неведомые люди приехали! Сюда идут!
Салтыков, багровея, крикнул:
— Кто… кто пустить посмел?
Силой взяли. Сотни две, все конные и оружейные…
Они входили уже в горницу, сопровождаемые взволнованными дворовыми мужиками и холопами. Впереди чернобровый, средних лет казак, в бархатном кафтане, подпоясанном красным кушаком, и с запорожской кривой саблей…
— Бьем челом, боярин… Не обессудь, что во множестве.
Салтыков ворочал выпученными от страха глазами и еле пробормотал:
— Не ведаю вас… люди добрые…
Казак обжег его горячим, недобрым взглядом, сказал с насмешкой:
— Кондрат Булавин. Может, слышал?
Салтыков молча шевелил губами. Подьячий дрожал всем телом.
Кто-то из казаков произнес:
— Не пытай, Кондратий Афанасьич… Видишь, от радости языка лишились…
— Воистину так, — не помня себя, вымолвил подьячий.
— А ты что за ворона? — спросил Булавин.
— Служилый, приезжий, подневольный человек… — залепетал подьячий.
Булавин, не дослушав, повернулся к дворовым:
— Кто ведает?
— За одно они стоят, атаман, — ответил хмурый пожилой крестьянин. — Боярин, как пес, народ грызет, а дьяк сей бесчинства его покрывает…
— Ну, ежели так, заодно и спрашивать будем…
Подьячий затряс бороденкой, бросился в ноги атаману:
— Неправда… оговорили меня…
— Молчи, род гадючий! — прикрикнул Булавин и приказал: — Ведите их во двор!
А там у крыльца толпились приехавшие с Булавиным казаки и одетые в рваные зипуны и лапти крестьяне. Когда Салтыкова и подьячего вывели из дома, толпа встретила их зловещим негодующим рокотом.
Булавин, выйдя на крыльцо, крикнул:
— Эй, народ! В чем боярин ваш повинен? Кажи, не таись…
Толпа закипела. Полыхала ненависть в глазах людей. Вековые обиды жгли мужицкие сердца. Потрясая дубинами и топорами, перебивая друг друга, кричали:
— Разорил всех, замучил, изверг!
— Ходим нагие, едим хлеб гнилой!
— От работ тяжких спины согнуло!
— Никакой управы на него нет! Собаками травит!
— Ивашку батогами до смерти забил!
— Зверь он лютый! Оборони нас, атаман, все тебе верно служить станем!
Булавин слушал жалобы молча. Только губы от еле сдерживаемого гнева чуть приметно дрожали. Потом повернулся он к Салтыкову, спросил:
— Слышал вины свои, боярин?
Салтыков, собрав силы, злобно выдохнул:
— Воры, смерды подлые… не вам меня судить…
— Нам! — грозно сдвинув густые брови, перебил Булавин. — Кончилось царство ваше, тунеядцы. Возьми, народ, обидчиков и недругов своих! В воду обоих!
Толпа охнула, расступилась и словно поглотила боярина и подьячего. Булавин обратился к крестьянам и холопам:
— Ведайте, браты, что встали мы, казаки, за старые обычаи и вольности, порушенные боярами и господами. Отныне крестьянству для них не пахать и не сеять. Созывайте круг, изберите атамана, живите вольно. А кто похочет с нами погулять — всем рады. Ведайте, браты, — возвысил он голос, — ныне и запорожцы и кубанцы с нами в единомыслии, работный люд и голытьба всех рек донских поднимаются за нас, а завтра Русь вся всколыхнется. Душа моя открыта перед вами… Покуда изменников старшин, князей, дворян, прибыльщиков и подьячих не переведем, — оружия не сложим. А ежели я от намерения своего отступлюсь или корысть какую заимею, этой саблей, — выхваченная из ножен сильной и ловкой рукой, она сверкнула в воздухе, — этой саблей голову мне отсеките…
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: