Борис Могилевский - Артем

— Что тут делается?

Он лаконично ответил:

— Захватили «товарищи» броневики и увезли…

«Ну, думаем, раз так, значит все в порядке. Смотрите, господа делегаты, смотрите, дело уже сделано…»— заключил этот эпизод Покко.

9 декабря утром с пачками свежих газет по харьковским улицам бежали мальчишки, выкрикивая последние новости:

«Город занят красногвардейцами: бронеотряд разоружен, телефон и телеграф в руках красногвардейских отрядов!»

Несмотря на успешное разоружение войск Центральной рады и разгром белогвардейцев, прорывавшихся через Харьковщину и Донбасс в гнезда контрреволюции, на Дон и Кубань, все же в самом Харькове далеко не все было в порядке. Засели в своих берлогах местные враги советской власти, давал себя знать бандитизм, жизнь города лихорадило от анархистских элементов, пробравшихся в красногвардейские отряды.

Комендантом Харькова был назначен товарищ Кин, человек, твердого характера и решительный в действиях. В городе часто наблюдались случаи мародерства и грабежей; с этим злом необходимо было весги беспощадную войну. Однажды по распоряжению коменданта города был расстрелян мародер. Расстрелянным оказался боец отряда красногвардейцев под командованием Деркача. Отряд был собран из анархистских, деклассированных элементов и пришел в Харьков из сельских районов. Когда весть о расстреле бойца дошла до отряда, там поднялся настоящий бунт. Сотни разъяренных люден поклялись отомстить за своего дружка и собрались идти громить Харьковский Совет. Артем, Рухимович, Антонов-Овсеенко и эсер Букреев отправились в расположение отряда.

На телеге в гробу, покрытом черным покрывалом, лежал расстрелянный боец. Вокруг него стояла толпа деркачевцев во главе со своим батькой. Увидев Артема, отрядники исступленно закричали:

— Дайте нам Кина, смерть за смерть!

Артем пытался говорить с этой публикой, но безрезультатно.

— Пока не будет представлен сюда Кин, мы вас не выпустим, — заявили деркачевцы Артему.

— Что ж, по крайней мере отдохну и как следует высплюсь здесь у вас, — спокойно ответил Артем.

Антонов-Овсеенко сумел уйти из отряда, Артема же и остальных оставили заложниками до утра. Жизнь их была в опасности, деркачевцам ничего не стоило разделаться с руководителем харьковских большевиков.

Заперли заложников в одну комнату, поставили охрану. Вдруг за дверью раздался выстрел из винтовки, пуля пробила дерево и пропела где-то рядом с головой спящего Артема,

Дело обертывалось совсем плохо. Усталый Артем, как и обещал Деркачу, лег на скамью и уснул. Он не слышал выстрела. Но его товарищи решили, что бездействовать нельзя. Были вызваны штабники Деркача, произошли переговоры, и обе стороны достигли соглашения: на следующий день отряд Деркача посылает в исполнительный комитет своих представителей в количестве не более семи человек. На место переговоров доставят Кина, и будут заслушаны его объяснения по поводу расстрела отрядника.

Артема разбудили, он нехотя поднялся со скамьи и спросил, зачем его тревожат.

— Нас освобождают, достигнута договоренность о завтрашнем разборе происшествия с вызовом Кина, сказали товарищи Артему.

Утром следующего дня в условленное время руководители Совета собрались в исполнительном комитете. Пришел Деркач, но не с семью бойцами, как было условлено, а с восемнадцатью вооруженными с ног до головы отрядниками.

Предвидя такой оборот событий, охрана исполкома была усилена надежными красногвардейцами.

Началось совещание. Кина для успокоения Деркача привели в зал заседаний под конвоем, как арестованного. Во избежание случайностей поставили подальше от Деркача и его дружков, чтобы кто-либо из них не рубанул его невзначай саблей.

Тем временем весь отряд Деркача — несколько сот бойцов — начал окружать здание исполкома. Руководитель охраны здания Саблин принял ответные меры: поставил напротив исполкома броневик с наведенными на деркачевцев крупнокалиберными пулеметами. Деркач из окна зала заседаний увидел броневик и стал шуметь:

— Что это, вы хотите нас расстрелять?

Саблин, находившийся в зале заседаний, спокойно ответил:

— Какие-то темные личности приближаются к исполкому, и потому я на всякий случай поставил броневик. Но боже упаси, чтобы эта игрушка была направлена против доблестных бойцов вашего отряда, товарищ Деркач!

Броневик свою роль сыграл. Боевой пыл деркачевцев поостыл. Взять исполком штурмом было делом рискованным.

Кин объяснил свой поступок. Да, он действительно помнит о случае ареста пьяного стрелка. Помнит также, что на рапорте о задержании наложил резолюцию — направить бойца в тюрьму. Но в дальнейшем он неповинен, ибо администрация тюрьмы по преступной халатности вместо бандита привела приговор в исполнение над этим бойцом. «Виновные уже понесли серьезную кару. Я очень сожалею о случившемся несчастье».

Выступил Деркач, во время своей речи он держал в руках бутылочную гранату, которой азартно жестикулировал. Его предупредили, чтобы он осторожнее размахивал гранатой. Тогда Деркач с нарочитой небрежностью бросил гранату на стол и невозмутимо сказал: «Не бойтесь, она безопасная!»

В итоге разбирательства выяснилась невиновность Кина. Деркач извинился за то, что по его вине могла произойти роковая ошибка: ведь заложником был Артем, а бойцы его отряда находились в таком состоянии, что за их поведение нельзя было поручиться. Отряд Деркача вскоре ушел на фронт. Так закончилось это происшествие, не столь уже необычное для того беспокойного времени.

На Украине шла борьба за созыв Всеукраинского съезда Советов, который провозгласил бы Украинскую Советскую Республику и создал Советское правительство.

Центральная рада, объединившая всю контрреволюцию на Украине, сначала всеми силами сопротивлялась созыву делегатов съезда, но, убедившись, что помешать этому невозможно, принялась организовывать националистическое большинство на съезде.

И понаехали в Киев кулацкие представители. Вместо 200 делегатов самостийники доставили на съезд 1000 человек. Попробовали организаторы съезда протестовать против нарушения избирательных норм, отказали кулакам в выдаче мандатов, но случилось неслыханное. «Делегаты» при помощи оружия отняли у представителей оргбюро съезда печать и бланки и начали по своему усмотрению раздавать мандаты.

Сформированный таким способом съезд Советов стал собранием оголтелых буржуазных националистов, которые изрыгали невыразимую клевету и ложь в адрес большевиков и Советской России. Небольшой группе большевиков, затерявшейся среди зоологического сборища националистов, не оставалось ничего более, как заявить, что съезд подтасован Центральной радой и незаконен, а затем покинуть зал заседаний.