Борис Соколов - Ванга. Величайшая пророчица XX века

Как-то мы заговорили о ее способности видеть прошлое и будущее. Все время между нами шла необыкновенная беседа. Ванга стала говорить о смерти. Все мы не отрывали пристального взгляда от ее лица. Очевидно, у нее были видения. Она рассказала о нескольких случаях, когда ощутила смерть. О своем супруге и о том, что видела точный момент его смерти. Потом описала, как однажды во дворе они варили варенье из слив, а смерть "прошелестела" меж ветвей деревьев. Все это звучало, как баллада. Ванга говорила о смерти, как о женщине с красивыми пышными волосами. У меня было такое чувство, что передо мной находится не ясновидица, а поэт".

Простодушный литературный критик не догадывался, что за ту неделю или больше, пока его друг устраивал ему свидание с Вангой, помощники ясновидящей тщательно изучили его биографию, поэтому Ванга и проявила поразительную осведомленность о его родственниках. А заодно придумали трюк с византийцами, зная интерес Здравко Петрова к этой теме.

Красимира Стоянова вспоминала: "Смерть… Эта страшная, нежеланная гостья, обрывающая нить нашей жизни. Но, по мнению Ванги, это проекция нашего "я" в каких-то иных, непонятных нам пока измерениях.

Однажды к Ванге приехала молодая женщина из Софии. Ванга внезапно повернулась к ней и спросила: "Где твой приятель?" — а женщина ответила ей, что он утонул несколько лет назад. Ванга описала его, заметив, что видит мертвого, как живого, и разговаривает с ним, он даже задает ей вопросы: "Вот он, встал передо мной, высокий, смуглый, у него родинки на лице и небольшой дефект речи". Женщина подтвердила сказанное. Ванга: "Он говорит мне: никто не виноват в моей смерти. Я сам упал в воду. Очень испугался, так как не умею плавать… Сердце и разорвалось. Я перегнулся пополам… Спрашивает, где его часы и другие вещи. Называет имена и спрашивает о разных друзьях и родственниках. Советует своей возлюбленной спустя какое-то время выйти замуж и уверяет, что выбор ее будет удачным".

Испанский ученый, профессор, рассказывает, как нежно заботилась о нем его мать, пока была жива, но она всю жизнь провела в бедности. Ванга обрывает его и говорит: "Погоди, я тебе расскажу, как было… На смертном ложе она сказала тебе: "Мне нечего завещать тебе, но я дам тебе старинный фамильный перстень. И поскольку ты останешься один — пусть он помогает тебе и напутствует тебя в жизни!"

Изумленный профессор подтвердил, что все было именно так. "Ну, — спросила его Ванга, — что же случилось с этим перстнем?" Испанец объяснил, что, уже будучи известным ученым, он как-то отправился на загородную прогулку, перстень соскользнул с руки и упал в реку. Он долго пытался отыскать его, но так и не смог.

— Что же ты наделал, человече! Ты оборвал связь со своей матерью!

Смущенный ученый признался, что такая мысль приходила ему в голову, потому что после потери перстня ему перестало везти, но он как ученый-материалист гнал подобные мысли прочь.

Во время наводнения в Скопье родители потеряли единственного ребенка. И решили, что он утонул. Приехали к Ванге спросить ее. А Ванга (случай рассказан мне ею самою) сказала им: "Не плачьте, потому что столько дней ему было отпущено. Ребенка действительно нет среди живых. Но вы ищете труп не там, где нужно. Он ниже, за большой излучиной реки. Там растут большие деревья, и тело запуталось в корневищах, с одной стороны торчит его ручонка. Отправься я сейчас — тотчас найду это место. Вот, я вижу его, как живого. Он мне говорит: "Пойдем, я отведу тебя к тому месту".

Спустя какое-то время родственники родителей приехали к Ванге и передали ей, что труп ребенка был обнаружен точно в том месте, где она указала.

Таких случаев — тысячи, но я не могу перечислить всех их, да и тема очень печальная.

Но Ванга движется не только в царстве мертвых. Она охватывает мыслью также и возрождение целых городов. Возьмем, к примеру, Мелник (это город в Благоевградской области, в общине Сандански, славящейся своим вином; Мелник — самый маленький город в Болгарии, в нем всего 390 жителей. — Б.С.). "Здесь, — говорит Ванга, — каждая былинка, каждый камушек, каждая пядь земли — святыня. В это место я приезжаю с удовольствием, здесь как нельзя лучше отдыхаю. Заряжаюсь силой, энергией и вдохновением. Сажусь на какой-либо камень, и мне хочется помолчать. И чтобы никто меня не беспокоил. Все, что меня окружает, разговаривает со мной, — и камни, и развалины, и насыпи. Город рассказывает мне свою историю со времен глубокой древности: вижу давно умерших людей, разрушенные храмы и дома, существовавшие тысячи лет тому назад.

Однажды мы снова приехали сюда с сестрой Любой, а она была со своим первым внуком, шестимесячным младенцем. Вдруг, словно сама его душа, сказала мне: "Посмотри, сестра моя, на Мелник. И ты, как он". Я сильно расстроилась и долго плакала.

Почему — как Мелник? Такая же пустая и одинокая, как он, или с такой же древней историей, как у этого города? Не знаю. И по сей день не могу разгадать этих слов.

В начале 70-х годов Ванга испытывала сильное желание приезжать в Мелник и там принимать своих многочисленных посетителей, так как считала, что в этих местах на нее снизойдет вдохновение и она сможет рассказать много интересного. Но подобная практика в таком маленьком городке сопряжена со множеством проблем, связанных с организацией ее работы, и просьба ее не была удовлетворена. Поистине очень жалко, потому что кто знает, что могла бы она нам поведать!

И такой интересный случай.

В 1983 году режиссер Н.П. поделился с Вангой своими планами о съемке фильма об Орфее. Идею этого фильма он вынашивал очень давно. Ванга ответила, что фильм не получится, потому как его замысел в корне неправилен. Она сказала (разговор записан на магнитофонную ленту, которая хранится у меня):

— Дар Орфея идет не от неба, а от земли. Он прикладывает ухо к земле и поет. И дикие звери стоят и слушают его, но не понимают. Орфей — земной. Он играл и на ивовом листе, и на ивовом прутике, и на коре вяза, и на коре бука и дуба. Он ложился на землю и слушал, и земля звучала для него. Орфей поет вместе с землей.

Куда ни пойдет, на любом дереве играет, и птички поют ему, и небо дает ему, и пишет по земле, а он, проходя, читает и снова поет.

— Хорошо, — обернулась она к режиссеру, — ты описываешь его оборванцем, а ты видишь его? Для меня Орфей таков: в лохмотьях, очень несчастный ребенок… Потом проходит небритым парнем, неподстриженным, с длинными ногтями… И все поет. Все голоса дает ему земля.

Не знаю почему, за ним идет Самуил…

Я, впадая в транс, вижу эти картины, но никто мне не задавал таких вопросов, и для меня это не было интересно. Но как задумаюсь: "Боже, чего только не было на свете!"

С наибольшим удовольствием Ванга говорит о цветах. Она воспринимает их как живые существа, и ранние прохожие могут наблюдать, как она обходит свой прекрасный цветник возле дома в Петриче.