Вячеслав Козляков - Царица Евдокия, или Плач по Московскому царству

Она ждала возвращения своего мужа, хотя ее и должны были насторожить настойчивые уговоры «постричься» в монастырь. Об этом, по распоряжению Петра I, разговаривал с ней Тихон Никитич Стрешнев. Для этого и были убраны из Москвы и разосланы по воеводствам отец и дядья царицы, а брат ее отправлен учиться в Европу. Евдокии больше не с кем было советоваться, неоткуда ждать помощи и заступничества. Только ее духовник, которому полагалось исполнить царскую волю и склонить царицу к постригу, оказался ей подмогой. Петр уже окончательно решил, что жена должна быть отправлена в монастырь, и в начале 1698 года слал «цыдульки» к дяде Льву Кирилловичу, Тихону Стрешневу и самому духовнику. Тихон Никитич отчитывался сразу за всех в письме 18 апреля 1698 года, что они-де «о том говорили прилежно», только своей цели «учинить» царя Петра «свободным» не достигли, так как «она упрямитца». Стрешнев предлагал «ещо отписать к духовнику покрепче и не одинова, чтоб горазда говарил, а мы духовнику и самой станем и еще гово[рить] почасту». Со слов боярина, все упиралось только в духовника царицы Евдокии, который «человек малословной», но если ему «писмом подновить, то он болши прилежать станет о том деле» {150} 150 Устрялов Н.Г. История царствования Петра Великого… Т. 3. С. 188–189; Письма и бумаги императора Петра Великого… Т. 1. Прим. С. 700; Богословский М.М. Петр Великий… Т. 3. С. 12. . Однако ни давление на духовника, ни другие угрозы с подключением к делу главы Преображенского приказа Федора Юрьевича Ромодановского, который одним своим видом («как монстра», писал о нем князь Куракин) мог устрашить кого угодно, не сломили упрямство царицы. Она чувствовала свою правоту и без встречи с Петром ни на что не соглашалась. А Ромодановского могла и не бояться, так как он находился в свойстве с Лопухиными: его дочь Феодосия была женой родного брата царицы Авраама Федоровича Лопухина. Но отголоски «уговоров» с пристрастием царицы Евдокии, видимо, проникали далеко и питали стрелецкую ненависть к боярам и иноземцам из окружения царя Петра.

Еще до появления царя в Вене летом 1698 года оттуда в Москву было отправлено посольство Кристофа Игнаца фон Гвариента. Оно вынуждено было дожидаться Петра I и всего Великого посольства в русской столице. Посол Гвариент и члены его свиты даром времени не теряли, собирая сведения о делах в Московском царстве. Гвариент отправил ряд ценных донесений цесарю в Вену {151} 151 В XIX веке эти документы разыскал и опубликовал на языке оригинала Николай Герасимович Устрялов в одном из томов своей «Истории Петра Великого». Донесения Гвариента и послания других дипломатов приведены также в книге Пола Бушковича. . Еще более известны дневниковые записи о путешествии в Россию, сделанные секретарем этого посольства Иоганном Корбом (сначала думали, что их автором был сам посол Гвариент, и даже добились запрета на его новую дипломатическую поездку в Россию). «Дневник путешествия в Московию» Иоганна Корба впервые был опубликован на латинском языке в 1700 году. С тех пор это сочинение признано одним из самых интересных свидетельств иностранцев о России. Судьба царицы Евдокии тоже заинтересовала австрийских дипломатов, благодаря им существует надежная основа для реконструкции событий в царской семье накануне и после возвращения царя Петра.

По сведениям посла Гвариента, уговорить царицу Евдокию постричься в монастырь должен был сам патриарх Адриан, но тот медлил, так как царица была на его стороне в неприятии иноземцев и их обычаев. В донесении австрийского посла 27 июня 1698 года говорилось, что «патриарх пренебрегает грозящей немилостью царя и день за днем проводит, обсуждая с многочисленными сторонниками своей партии, должен ли он покорно исполнить то, о чем царь вторично написал ему и министрам в резких выражениях. Согласно этому приказу он сам или через своего полномочного представителя должен отправить царицу в монастырь и совершить соответствующие обряды. Названное поручение исполняется боярами царской партии без рвения и настойчивости. С тех пор царица с печалью принимает столь незаслуженные жестокие приказы близко к сердцу, а ее невинные страдания, в том числе из-за подозрений, что она когда-нибудь могла дать малейший повод для развода, оплакивают и друг, и враг» {152} 152 Цит. по: Бушкович Пол. Петр Великий… С. 203. .

Следовательно, в глазах окружающих царица Евдокия была только жертвой обстоятельств. Она надеялась, что сумеет уговорить царя, чтобы ей оставили воспитание сына. Царевич Алексей, еще ребенок, видел слезы матери, понял все по-своему и даже вступился за нее. По словам Гвариента, во время одного из богослужений восьмилетний царевич подозвал дядю Льва Кирилловича Нарышкина и обвинил его в том, «что это из-за тебя мы с матушкой так страдаем и столько терпим», и «вцепился ему в волосы». Происшествие заставило Льва Нарышкина уехать из Москвы 11 (21) июня 1698 года. Но после этого бояре стали решительнее в исполнении воли царя Петра {153} 153 См.: Там же. С. 204–205. .

Возвращаться царю из Европы пришлось спешно и совсем не так, как он хотел бы это сделать. Полученные царем в Вене известия о новом стрелецком выступлении нарушили его планы [23] Как писал Франц Лефорт: «Первой причиной такого раннего выезда его величества из Вены были сообщенные в письмах известия о том, что 4 полка стрельцов в пять тысяч человек шли на Москву с целью предать все огню и залить кровью. Но бог расположил иначе, и все эти мятежники взяты в плен в 8 лье отсюда генералиссимусом Шейным, который держал их всех до нашего прибытия. Его царское величество велел всех повесить за исключением нескольких молодых, которые были биты кнутом, клеймены и отправлены в опалу, в Сибирь. Эти гнусные люди имели чудовищные намерения. Они шли безостановочно с пушками, и все были хорошо вооружены, и, конечно, если бы генерал не двинул вперед свои войска, дела были бы весьма плохи и, возможно, сейчас не было бы в Московии ни одного иностранца». Гордон также связывал возвращение Петра домой с письмами «об опасном стрелецком бунте» (formidable revolt of the Strelltzes), полученными в Вене в конце июля 1698 года. См.: Passages from the Diary… P. 192; Письма Франца и Петра Лефортов о «Великом посольстве» / Публ. А. Бабкина// Вопросы истории. 1976. № 4. С. 132. См. также: Бушкович Пол. Петр Великий… С. 203. . А ведь царь собирался еще посетить с Великим посольством Францию, Италию и, возможно, увидеться с папой римским. Вместо этого Петру пришлось читать донесения своих бояр и других доверенных лиц о походе стрельцов из Торопца к Москве, боях с ними рядом с Воскресенским Иерусалимским монастырем на реке Истре, где полк верного шотландца Патрика Гордона в который раз выручил царя и разбил ненавистный ему стрелецкий «сброд». На обеде в Вене 18 июля 1698 года не стали пить заздравный кубок в честь московской царицы, и это не осталось не замеченным дипломатами {154} 154 Семевский М.И. Исторические портреты… С. 311. .