Софья Аверичева - Дневник разведчицы

Литературная редакция М. Лисянского

Дневник Софьи Аверичевой — суровая и достоверная повесть человека, избравшего в незабываемые дни Великой Отечественной войны одну из самых отважных и самых опасных военных профессий — профессию разведчика.

Молодая актриса театра имени Волкова уходит добровольно на фронт. Может, она не любит театр, может, неудачно складывается ее судьба как актрисы? Нет, Соня Аверичева так любила театр, что в семнадцать лет поступила шофером в театр рабочей молодежи на Дальнем Востоке. Там и начался ее сценический путь. А в двадцать три года в Ростове-Ярославском она уже сыграла Нору в пьесе Ибсена «Нора».

Аверичева справилась с этой сложной ролью и после фестиваля театров области была переведена в театр имени Волкова. Здесь ей поручают ответственные роли, такие, как Луиза в шиллеровском «Коварстве и любви», Анна в горьковских «Варварах», Ирина в «Трех сестрах» Чехова, Машенька в пьесе Афиногенова «Машенька». В течение трех лет Соня Аверичева завоевывает признание и любовь ярославцев, о ней пишут в газетах как о талантливой актрисе.

И вот война. Аверичева поступает на курсы мотоциклистов с тем, чтобы попасть в моторазведывательную роту. Она преодолевает все препятствия и добивается своего. По велению сердца идет туда, где всего трудней и опасней, где решалась судьба нашей страны.

Так случилось, что мы оказались в разных дивизиях, но на одном Калининском фронте. Соня — в Ярославской 234-й дивизии, я — в Ярославской 243-й. Помню, как в нашу дивизию дошла весть: Аверичева — разведчица, взяла «языка». Все мы, ярославцы, очень за нее волновались, тревожились о ней. Не дай бог, попадет в лапы гитлеровцев!

До окончания войны Аверичева воевала в Ярославской дивизии, сначала бойцом-разведчиком, затем автоматчиком, дважды была ранена, заслужила восемь правительственных наград — от медали «За отвагу» до ордена Красного Знамени!

Актриса, коммунистка, разведчица, она прошла с честью трудной фронтовой дорогой и вернулась в свой родной Ярославский театр.

Обо всем этом и рассказывает дневник, который разведчица Софья Аверичева. вела в перерывах между боями, и в блиндаже, и в окопе, и в разбитой хате, и в землянке, и в лесу, и в госпитале.

Я держал в руках эти чудом уцелевшие записные книжки, разрозненные листки, потемневшие от солдатского пота и крови. В них запечатлены страницы боевой истории Ярославской коммунистической дивизии, великое время и бессмертное мужество нашего народа.

Марк Лисянский

20-е июня.

Пароход идет из Костромы в Рыбинск. Закончились наши гастроли в Костроме. Волжская ночь, тихая и лунная. Теплый речной ветерок. Настроение у всех приподнятое. Танцуем на палубе. Пассажиры недовольны. Потом узнают, что мы актеры Волковского театра. Все выходят на палубу. Перезнакомились.

Приглашают наперебой, говорят всяческие комплименты. Костя Копеин даже пиво не пьет. Танцует со мной Митя Аборкин, потом Сережа Тихонов.

Все они милые ребята, каждый по своему хорош. Товарищи, заботливые и щедрые. В обиду никогда не дадут. Сережа Тихонов все смотрит на меня и молчит, а когда начинает говорить, бледнеет и заикается.

Музыка и танцы. Мне кажется, что мы где-то в безвоздушном пространстве, такая легкость. И на душе чудесно!

21-е июня.

Вот и Рыбинск. Разместились по квартирам. Завтра открытие гастролей. Сбор труппы в одиннадцать часов дня во Дворце культуры.

22-е июня.

Война! Мы о ней знаем только по книгам и кинофильмам. Даже в песнях говорилось, что если будем воевать, то на чужой территории. А немцы с четырех часов утра топчут нашу советскую землю.

Здесь, в Рыбинске, не верится, что где-то уже льется кровь.

Коллектив театра весь в сборе. Начался митинг. Выступает артист Стагронский: «Враг не пройдет даль ше!» — читает Маяковского. Артистка Чудинова: «Не будет гранат, камнями будем драться». Артист Политимский: «Встанем все, как один, на защиту отечества!»

Хорошие, верные слова. Но почему так много пафоса, а глаза испуганные, растерянные, тревожные?

Вечером, на открытии гастролей, в огромнейшем зале Дворца культуры 18–20 человек. Открыли занавес. От пустого зала стало на душе холодно. Война! За кулисами все ходят на цыпочках и говорят шепотом. Война!

23-е июня.

Ночь не сплю. Утром чуть свет бегу к Дворцу культуры, там репродуктор. На душе тревожно.

Около Дворца ни души. Репродуктор молчит. Сажусь на ступеньки огромной террасы, около колонны. Репродуктор молчит. Что же дальше? Как жить? Играть Нину в «Маскараде»? Произносить со сцены никому не нужные слова!

Подходят группами рабочие, закуривают. Садятся рядом. Репродуктор молчит. А рабочие все подходят, подходят. Наконец передают сводку Информбюро.

Немцы на нашей земле. Шагают, топают сапожищами… Идут ожесточенные бои. И опять, уже в который раз, я твержу про себя: «Да нет же, нет! Не может этого быть! Это какая-то страшная ошибка. Почему так внезапно, как снег на голову?» Это как дурной сон, кошмар. Хочется проснуться, открыть глаза и увидеть веселые лица, увидеть жизнь — обыкновенную, нет, необыкновенную, чудесную жизнь, какая была два дня назад.

28-е июня.

Каждый день я бегаю к репродуктору. Сводки неутешительные. Днем работа идет своим чередом. Репетируем «Маскарад». Нину играет Александра Дмитриевна Чудинова, я с ней в очередь. Она частенько заставляет режиссера репетировать со мной, а сама сидит и смотрит. Раньше я бы ей была благодарна от всей души, но теперь… Вот сегодня не могла дождаться конца репетиции. Хочу пойти на сборный пункт, откуда отправляют молодежь на фронт.

Прочла в «Правде» статью о фашистских злодеяниях в Сербии, Чехии, Польше. В Румынии — забастовка в связи с вывозом продовольствия в Германию. В Польше евреи согнаны в специальные районы, за колючую проволоку. В Лодзи — 250 тысяч, в Варшаве — 500 тысяч. Фашистская Германия — концентрационный лагерь!

1-е июля.

Вот и июль. Гитлеровцы захватили Литву, часть Латвии, западную часть Белоруссии, часть Западной Украины. Авиация фашистская бомбит Мурманск, Оршу, Могилев, Смоленск, Киев, Одессу, Севастополь.