Владимир Жданов - Добролюбов

Старые сотрудники «Современника» с некоторым удивлением смотрели на привязанность Некрасова к молодому критику. Тургенев, одно время бывавший здесь почти каждый день; как свой человек, ходил за Некрасовым по пятам, явно ревнуя его к Добролюбову. Он относился к молодому критику неприязненно и свысока. Как-то раз, пригласив всех находившихся в редакции литераторов к себе на обед, Тургенев повернулся в сторону Добролюбова и сказал:

— Приходите и вы, молодой человек.

Разумеется, после такого приглашения он не пошел. Тургенев еще не раз делал попытки зазвать его к себе, но Добролюбов упорно уклонялся, чем немало удивлял прославленного писателя. Сначала Тургенев объяснял это семинарской застенчивостью, боязнью попасть в непривычное аристократическое общество. Потом он понял, что дело было совсем не в этом: Добролюбов не боялся, а скорее презирал аристократов.

Заметно уязвленный равнодушием Добролюбова, Тургенев стал внимательнее относиться к нему, пытался заводить с ним разговоры. Хотя эти разговоры по-прежнему не клеились и Добролюбов старался избегать их, однако Тургенев почувствовал в конце концов, что перед ним человек незаурядный по умственному развитию и образованности.

«Между сотрудниками «Современника» Тургенев был, бесспорно, самый начитанный, но с появлением Чернышевского и Добролюбова он увидел, что эти люди посерьезнее его знакомы с иностранной литературой.

Тургенев сам сказал Некрасову, когда побеседовал с Добролюбовым:

— Меня удивляет, каким образом Добролюбов, недавно оставив школьную скамью, мог так основательно ознакомиться с хорошими иностранными сочинениями? И какая чертовская память!

— Я тебе говорил, что у него замечательная голова! — отвечал Некрасов. — Можно подумать, что лучшие профессора руководили его умственным развитием и образованием! Это, брат, русский самородок… утешительный факт, который показывает силу русского ума, несмотря на все неблагоприятные общественные условия жизни. Через десять лет литературной своей деятельности Добролюбов будет иметь такое же значение в русской литературе, как Белинский».

Этот рассказ А. Я. Панаевой верно передает общий характер взаимоотношений между главными деятелями «Современника».

К концу 50-х годов, по мере назревания революционной ситуации в стране, голос Добролюбова звучал все громче и громче. Усиление крестьянского движения, рост недовольства в народных массах, с одной стороны, подготовка правительством куцей крестьянской реформы, отвечавшей помещичьим интересам, — с другой, позволяли надеяться на близость крестьянской революции, которая, — по мысли руководителей «Современника», — должна была смести с лица земли режим крепостного угнетения.

Общественная атмосфера все более накалялась. Характеризуя политическую обстановку в России тех лет, В. И. Ленин указывал: «Оживление демократического движения в Европе, польское брожение, недовольство в Финляндии, требование политических реформ всей печатью и всем дворянством, распространение по всей России «Колокола», могучая проповедь Чернышевского, умевшего и подцензурными статьями воспитывать настоящих революционеров, появление прокламаций, возбуждение крестьян… — при таких условиях самый осторожный и трезвый политик должен был бы признать революционный взрыв вполне возможным и крестьянское восстание — опасностью весьма серьезной».

Мысль о неизбежном приближении грозных событий владела в то время умами многих. Характерное свидетельство об этом сохранилось в письме Герцена. В августе 1861 года он писал одному из своих корреспондентов: «Вы меня предостерегаете, что социальные идеи, о которых я говорю, начнут осуществляться через 1 000 лет. Вычисление выше не имеет фактического основания, и вы его сделали шутя… Мне кажется, что вы принимаете петербургское, правительство за чрезвычайно прочное, и строите на нем систему улучшений и прогресса, а оно не простоит десяти лет, если пойдет путем флигель-адъютантских митральес, польских учреждений на монгольский манер и пр.»

Добролюбов, как и Чернышевский, хорошо понимал, что подготовка революционного выступления связана с необходимостью создать подпольную организацию, которая могла бы осуществлять руководство стихийным народным движением в стране. Этот вопрос с неизбежностью возникал перед лучшими русскими людьми, решившими посвятить себя «святому делу» — борьбе за освобождение народа.

Многочисленные косвенные данные, а также опубликованные в последние годы материалы позволяют утверждать, что на рубеже 60-х годов в России начала складываться такая организация. Ее центром, ядром был руководящий кружок «Современника» во главе с Чернышевским и Добролюбовым. Они опирались на группу передовых людей, собравшихся вокруг журнала, и вместе с ними стремились распространить свое влияние в различных кругах русского общества.

Среди деятелей «Современника», отличавшихся своей преданностью народному делу, надо назвать видных публицистов Н. В. Шелгунова и М. А. Антоновича, поэта М. Л. Михайлова, офицеров Владимира и Николая Обручевых, братьев Серно-Соловьевичей, Александра и Николая. Второй из них, публицист и поэт, являлся одним из организаторов тайного общества «Земля к воля» (1862). Арестованный в один день с Чернышевским, Николай Серно-Соловьевич был сослан на вечное поселение в Сибирь, где и погиб.

Видным участником революционного движения был Владимир Александрович Обручев, выступавший как публицист на страницах «Современника». Осенью 1861 года его арестовали и приговорили к каторжным работам.

Профессор академии Генерального штаба Николай Николаевич Обручев также был тесно связан с Добролюбовым и находился в. переписке с «лондонскими пропагандистами». В то же время он участвовал в подготовке революционных прокламаций и был одним из тех лиц, через которых Добролюбов и Чернышевский осуществляли свою связь с военными кругами в Петербурге. Будучи за границей, Добролюбов переписывался и встречался с Обручевым. Его подпись появилась под некрологом, извещавшим о смерти Добролюбова, — она стояла рядом с подписями Чернышевского, Некрасова и Панаева.

Еще более тесной была дружба Добролюбова с Михаилом Ларионовичем Михайловым, одним из главных деятелей революционного подполья. Известный поэт и переводчик западноевропейской прогрессивной поэзии, талантливый публицист и критик, страстно выступавший в защиту идейности искусства, Михайлов был активным сотрудником «Современника»; с 1860 года он руководил в журнале отделом иностранной литературы. В то же время Михайлов вел большую конспиративную работу. Во время поездок за границу ему случалось встречаться в Лондоне с Герценом и Огаревым, и вряд ли можно сомневаться в том, что эти встречи носили политический характер. Вместе с Шелгуновым Михайлов написал, тайно напечатал, а затем распространил революционные прокламации «К солдатам» и «К молодому поколению», содержавшие прямой призыв к вооруженному восстанию против самодержавия.