Юрий Айзеншпис - Виктор Цой и другие. Как зажигают звезды

2. Следующий этап начался в первые годы перестройки, прежде всего с уменьшения монополистской роли худсоветов, Мос-Гос-Рос концертов и прочих разрешающих и контролирующих структур. Уменьшения, а потом и сведения на нет. Начался концертно-кассетный бум, изголодавшийся рынок подметал все подчистую. В жанрах особо ценился рок с его протестной составляющей. При этом еще не было клипов, как таковой не существовало музыкальной рекламы и промотирования артистов. Только-только начали возникать независимые лейблы и музыкальные радиостанции. Основные деньги артист собирал на стадионах, куда народ валом валил.

3. В году 92–94 произошло определенное насыщение рынка, музыкальные каналы и программы, радиостанции начали брать деньги за ротацию песен. Появились первые клипы. Репертуар от рокового постепенно переходил в попсовый, в столице началось клубное движение и артисты в основном стали зарабатывать выступая по клубам.

4. Дальше шоу-бизнес начал активно развиваться и приносить большие деньги. Появились инвесторы и спонсоры, артистов стали использовать в рекламных компаниях ТИП. С подачи первого президента СССР их стали покупать для политической агитации. Как грибы росли многочисленные лейблы и радиостанции разного формата, среди толстосумов особой популярностью стали пользоваться частные вечеринки с участием эстрадных звезд…

5. Кризис 1998 года во многом прибил зарождавшийся шоу-бизнес, разорил многие маленькие и средние компании. Медленное оживление экономики страны сопровождалось еще более медленной реанимацией музыкальной индустрии. Гонорары сильно упали, сбыт музыкальных носителей уменьшился на порядок. Денежный акцент выступлений окончательно перешел на корпоративные мероприятия. Одновременно стали появляться отечественные группы, пытающиеся делать модную современную музыку, на рынок вышли западные рекорд-мейджоры. Потихоньку цивилизованность стало приходить и этот потаенный уголок бизнеса. Однако наиболее характерным явлением последних лет я считаю монополизацию.

В последние лет пять началась и успешно идет монополизация музыки. Возможно, это особенность русской души — стараться все подмять под себя… По крайней мере, на Западе каждый занимается своим делом: лейбл не лезет в концерты, телевиденье в лейблы и т. д. Каждый артист, клип, песня проект отбирается каждым элементом структуры прежде все по соображениям качества и продаваемости.

У нас же правит бал монополизм: музыкальные каналы и станции подписывают контракты, становятся владельцами бренда артиста и ни с кем не хотят делить прибыль.

А значит у них появляются свои концертные отделы, лейблы-сателлиты. И в плей-листах корпоративные интересы начинают превалировать над настоящими рейтингами, что в свою очередь требует их фальсификации и т. д.

Я смотрю на происходящее трезво, протестовать и переделывать мир не пытаюсь — думаю, со временем такая политика сама обанкротится. При этом я без сочувствия отношусь к ряду озлобленных артистов, которые прорваться через эти заслоны не могут, сотрудничать не хотят (или им не предлагают) и вот они начинают скандалить в прессе, апеллировать к власти и общественности. А сами-то что — несут доброе и вечное?! Такой же не особо осмысленный шансон или рок.

Коррумпированность шоу-бизнеса сегодняшнего дня привела к тому, что элемент творчества отнюдь не на первом месте и даже не на втором, что яркие личности не востребованы, что активно задействованы технологии производства и раскрутки «звезд», засорения мозгов и т. д. Формат же самого творчества сжался практически в один — русско-советской модернизированной попсы и частушек.

Итак, в музыкальных конгломератах происходит смешение основных функций, что несомненно сказывается на качестве каждой из них. Например, основная деятельность муз-канала — создавать качественное ТВ, ротировать лучшие клипы, выискивать самое новое и интересное. А когда он начинает пропагандировать личное творчество своего владельца, близких ему артистов — это явно перебор. Но коммерческие итоги подобной монополизации скорее всего неплохие, по крайней мере пока. Здесь ведь, как для «Жигулей», не надо ставить преграды перед западной продукцией, да и антимонопольные законы не действуют.

Монополизация музыки привела к тому, что оставаться независимым и при этом активно вращаться в сердцевине шоу-бизнеса становится все более и более сложно. Наличие нескольких реально влиятельных медиа-структур и патологическое желание сконцентрировать все в одних руках, перекрывают «независимым» доступ к главному источнику промотирования их творчества — к радио и ТВ эфирам, к сборным концертам под чьей-то мощной эгидой.

Существует немало по сути нормальных вещей, которые, попадая на российскую почву, приобретают слегка уродские формы, становятся с ног на голову. Шоу-бизнес не исключение, здесь тоже существуют местные парадоксы.

Например, структура бизнеса артистов в России и на Западе принципиально иная — там концерты идут в поддержку новых альбомов, и именно альбомы приносят наибольший доход. В России наибольший доход приносят именно выступления. У подобного перевертыша немало объективных причин — и низкий уровень платежного спроса населения на музыкальные носители, и традиция переписывать кассеты и диски, и распространение записей через Интернет, и подчас грабительские условия взаимоотношений артистов и лейблов, и пираты…

Соответственно на Западе куда больше смысла тратить силы на запись альбома, на звучание фонограмм, на качество вокала. У нас же запись происходит между делом, забежать, напеть, дать в работу аранжировщику… Минимизация затрат на студию, на сессионных музыкантов — только одно из объяснений. Отсутствие профессионализма, честолюбия, непонимание, что и как надо делать — другое. А самое главное — это затраченное время, которое можно потратить на гастроли, на чес по городам и весям, что куда выгоднее.

Столь же необычен для Запада факт, что из всех видов концертной деятельности наиболее прибыльно выступление на заказных вечеринках и корпоративных мероприятиях.

Покупать артистов для собственных праздников популярно у султана Брунея или арабских шейхов, но не в Европе и Америке. Там это сочли бы моветоном.

Еще определенный парадокс российской музыкальной действительности состоит в том, что наши молодые люди куда менее состоятельны, чем их западные сверстники — если на мобильные телефоны еще хватает, то автомобили уже не по карману. Поэтому реклама радиостанций и Муз-каналов рассчитывается на более возрастную аудиторию. Однако основной потребитель музыки, который активно покупает носители, звонит в эфиры, фанатеет от кумиров, и так далее молод — лет этак до 20 и его привлекает молодежная музыка. А с таким форматом репертуара особо не походишь на клубные и корпоративные мероприятия, где преобладает публика за 25, уже консервативная и не особо готовая к музыкальным экспериментам. А концерты, опять таки в отличие от Запада, денег особо не приносят.