Николай Миклухо-Маклай - Путешествие на берег Маклая

Поздоровавшись, сейчас же начинается мена оружия, посуды, черепов и других вещей на пустые бутылки с красивыми ярлыками, коробки, стальные перья, ножи, табак и другие вещи. Больше всего они накидываются на бутылки, табак же совсем не брали, потому что у них есть свой; завертывая его в банановый лист, они делают толстую сигару и курят с большим удовольствием.

Когда мена кончится, и, видя, что мы занимаемся рассматриванием их деревни, они начинают кричать «ареа» (что значит «уходи») и показывают руками по направлению наших шлюпок, желая, вероятно, объяснить, что пора уходить. Жен и детей не видели; кажется, их прогоняли во внутренние деревни, около гор; они боятся их показывать.

Раз, желая пробраться во внутреннюю деревню, мы пошли по узкой тропинке в густом лесу, переправлялись вброд через несколько речек, потом попали на поляну, заросшую высоким густым тростником и, наконец, подошли довольно близко к деревне, так что видели из-за пальм крыши домов.

В это время, откуда ни возьмись, явились пять человек дикарей, которые стали поперек дороги и, не желая пускать нас дальше, стали сперва стращать, показывая, что в деревне нас съедят; будучи вооружены, острастки их мы не испугались, они же, видя наше упорное желание туда пройти, стали что-то кричать в деревню, а потом принялись просить и умолять, чтобы мы не ходили в эту деревню. Не желая с ними ссориться, мы вернулись назад, дикари нас долго провожали и очень ласково распрощались; видно было, что они были очень довольны, что мы не пошли в их заколдованное место; по всей вероятности, там находились их жены и дети.

В одну деревню мы пришли и не нашли ни одного человека. Входы в дома закрыты были циновками и дверцами и заложены бамбуком. Из деревни шла тропинка в лес; мы по ней пошли и, пройдя порядочное расстояние, застали дикарей врасплох; сперва они сильно струсили, но потом вместе с нами вернулись в деревню, где с удовольствием меняли свои вещи на бутылки и прочие вещи.

Наши штурманские офицеры и гардемарины, делая опись и промер залива, были в дальних деревнях, где их принимали очень дружелюбно. Винт парового катера привлекал их внимание. Папуасы мажут свое тело кокосовым маслом, как и все полинезийцы; оно предохраняет их от жгучих лучей солнца и москитов.

Г. Миклухо-Маклай, решившись остаться на Новой Гвинее, выбрал себе место в порту Вел. кн. Константина, на одном мыске, возле речки. Наши столяры и плотники соорудили ему прехорошенький маленький домик на сваях; команда очистила место возле дома и сделала большую площадку, кругом которой из срубленных деревьев, кустарников и колючего хвороста устроили ограду, так что дикари ни с которой стороны не могут подойти к дому, не быв замеченными.

Кроме того, кругом дома, в приличном от него расстоянии, закопали несколько небольших мин или, правильнее, устроили для него шесть фугасов по различным направлениям. Взорвать каждый он может, не выходя из дома; это будет хорошая защита, а главное – острастка в случае нападения дикарей.

Ввиду его исключительного положения, командир нашел необходимым оставить в его полное распоряжение одну из шлюпок, а именно – четверку с полным вооружением; в случае безвыходного положения он может на ней переправиться в другое место. Снабдили его также провизией и вообще всем, чем только было возможно и что было для него необходимо.

Для хранения вещей и провизии были вырыты погреба; маленький шалаш возле дома будет служить ему кухней, мальчик с острова Ниуе предназначен быть поваром, а другой, швед Вильсон, как более смышленый, будет находиться при г. Маклае.

Все без исключения принимали в нем самое живое участие, каждый помогал по возможности в устройстве его нового жилища. Нарубив порядочное количество дров, мы распрощались с г. Миклухо-Маклаем, пожелав ему успеха в его предприятии и всякого благополучия; развели пары, дали ход. Маклай салютовал нам русским купеческим флагом, который развевался на длинном флагштоке, привязанном к высокому дереву, стоящему на самом мыске [237].

Николай Николаевич Миклухо-Маклай родился в 1846 г., воспитывался во 2-й С.-Петербургской гимназии. Слушал полгода лекции в С.-Петербургском университете, но выехал в 1863 г. за границу, где поступил stud. philos. в Гейдельбергский университет, где пробыл около двух лет; потом приехал в Лейпциг, а оттуда в Иену, где перешел на медицинский факультет и, занимаясь специально зоологией, сделался ассистентом при Зоологическом институте.

В 1866 г. отправился с Prof. D-r E. Haeckel’ем, D-r Greff’ом, тогдашним приват-доцентом Боннского университета, и D-r Fol’ем из Женевы на Канарские острова для зоологических исследований, посетил Португалию, о. Мадеру и, проработав зиму на о. Ланцероте, вернулся в мае 1867 г. через Марокко, Испанию, Францию в Иену, где занимался разработкой материала, собранного в путешествии, и медициной.

Осенью 1867 г. сделал путешествие в Данию, Норвегию и Швецию. В своих путешествиях осматривал и работал в разных музеях, преимущественно в Jardin des plantes. Для дальнейших зоологических исследований отправился осенью 1868 г. в Мессину, а оттуда предпринял путешествие к Красному морю, проехал через Египет и исследовал оба берега Красного моря до 14° с. ш.; вернулся через Турцию в Крым и южную Россию, оттуда по Волге и через Москву приехал в сентябре этого года в С.-Петербург.

Г-н Н. Н. Миклухо-Маклай напечатал о найденном им рудименте плавательного пузыря у Selachiern в «Jen. Ztschr.»; там же – «Beitrage zur Kentniss der Spongien» из материалов путешествия на Канарские острова, занимался сравнительной анатомией мозга позвоночных рыб, напечатал результаты своих исследований в предварительном извещении «Beitrag zur vergleichenden Anatomie des Gehirns». Первый выпуск о мозге рыб, готовый к печати, будет издан в течение этого года, в продолжение которого думает издать свои работы о губках Канарских островов и Красного моря [238].

5(17) июля 1846 г., – родился в с. Рождественском близ г. Боровичей б. Новгородской губ. Отец – инженер-капитан Николай Ильич; мать – Екатерина Семеновна, урожденная Беккер.

1857 г. – смерть отца.

1857 г. – поступление в школу св. Анны в Петербурге.

1858 г. – перевод во 2-ю С.-Петербургскую гимназию.