Александр Гумбольдт - Второе открытие Америки

Мы не зашли в миссию; но отец Сеа, улыбаясь, рассказал нам, что индейцы из Томо и из Мароа однажды решительно взбунтовались, потому что их хотели заставить танцевать знаменитый танец дьяволов. Миссионеру вздумалось настаивать, чтобы они изобразили в шуточном виде церемонии, с помощью которых пиаче, являющиеся одновременно жрецами, знахарями и чародеями, заклинают злого духа Иолокиамо.

Он думал, что танец дьявола послужил бы прекрасным средством доказать новообращенным, что Иолокуиамо не имеет больше власти над ними. Несколько молодых индейцев, поверив обещаниям миссионера, согласились изобразить дьяволов; они уже украсили себя черными и желтыми перьями и ягуаровыми шкурами с длинными, волочащимися по земле хвостами.

Площадь перед церковью была окружена солдатами, размещаемыми в миссиях для придания большей убедительности наставлениям монахов. На празднество привели индейцев; они были не вполне уверены в последствиях танца и в бессилии злого духа. Партия стариков и более робких одержала верх; ими овладел суеверный страх; все намеревались убежать al monte, и миссионер на время отказался от своего проекта насмеяться над злым духом индейцев.

Какие только сумасбродные идеи не возникают в голове праздного монаха, который проводит свою жизнь в лесах, вдали от всего, что могло бы напомнить ему о человеческой культуре!

Настойчивость, с какой в миссии Томо хотели заставить индейцев публично исполнить таинственный танец дьяволов, вызывает тем большее удивление, что во всех трудах, написанных миссионерами, сообщается о попытках воспрепятствовать исполнению погребальных танцев, танцев священной трубы и старинного танца змей, куэти, в котором изображается, как эти хитрые животные выходят из леса и пьют вместе с людьми, чтобы обмануть их и увести их жен.

После двухчасового плавания мы достигли устья Томо у маленькой миссии Сан-Мигель-де-Давипе, основанной в 1775 году не монахами, а лейтенантом милиции, доном Франсиско Бобадильей. Здешний миссионер, отец Морильо, у которого мы провели несколько часов, принял нас очень гостеприимно и даже предложил нам мадеры. В качестве изысканного угощения мы предпочли бы пшеничный хлеб.

Отсутствие в течение длительного времени хлеба ощущается гораздо сильнее, чем отсутствие спиртных напитков. Португальцы с Амазонки время от времени привозят немного мадеры на Риу-Негру. Так как слово madera по-испански означает лес, то бедные монахи, не слишком осведомленные в географии, усомнились, можно ли употреблять при богослужении вино мадеру.

Они считали его алкогольным напитком, полученным из какого-то древесного ствола, подобно пальмовому вину, и попросили настоятеля миссий решить, является ли vino de Madera вином из винограда (de uvas) или соком какого-то дерева (vino de algun palo). Еще в начале эпохи завоевания возник вопрос: допустимо ли для священника совершать богослужение, пользуясь каким-нибудь алкогольным напитком, сходным с виноградным вином? Как и следовало ожидать, вопрос был решен отрицательно.

Мы купили в Давипе немного провизии, главным образом кур, а также свинью. Эта покупка представляла большой интерес для наших индейцев, которые давно не ели мяса. Они поторопили нас с отъездом, чтобы добраться до острова Дапа, где свинью должны были убить и за ночь зажарить.

Мы едва успели осмотреть в монастыре (convento) большие кучи смолы мани и канаты из пальмы чикичики, заслуживающие того, чтобы их лучше знали в Европе. Канаты эти чрезвычайно легкие, не тонут в воде и при плавании по рекам служат дольше, чем пеньковые. Чтобы сохранить их на море, их нужно часто мочить и по возможности меньше подвергать действию жгучего тропического солнца.

Дон Антонио Сантос, прославившийся здесь своим путешествием в поисках озера Парима, научил индейцев с испанской части Риу-Негру, как использовать черешки чикичики, пальмы с перистыми листьями, ни цветов, ни плодов которой мы не видели. Этот офицер – единственный белый, добравшийся из Ангостуры до Гран-Пара, пройдя по суше от истоков Карони до истоков Риу-Бранку.

В португальских колониях он изучил способ изготовления канатов из чикичики и по возвращении с Амазонки ввел эту отрасль производства в миссиях Гвианы. Было бы желательно создать большие канатные фабрики на берегах Риу-Негру и Касикьяре, чтобы эти канаты стали предметом торговли с Европой.

В небольшом количестве их уже вывозят из Ангостуры на Антильские острова. Там они стоят на 50–60 % дешевле, чем пеньковые канаты. Так как в дело идут только молодые пальмы, то следовало бы их сажать и ухаживать за ними.

Несколько выше миссии Давипе в Риу-Негру впадает рукав Касикьяре, который служит замечательным примером разветвления рек. Под названием Итинивини он отходит от Касикьяре к северу от Васивы; пройдя 25 лье по ровной, почти совершенно ненаселенной местности, он впадает в Риу-Негру под названием Коноричите.

На мой взгляд, ширина его близ устья превышает 120 туазов, и он приносит в черные воды Риу-Негру большое количество белой воды. Хотя течение в Коноричите очень быстрое, все же продолжительность плавания из Давипе в Эсмеральду благодаря этому естественному каналу сокращается на три дня. Двойной связи между Касикьяре и Риу-Негру не приходится удивляться, если вспомнить, что многие реки Америки образуют нечто вроде deltas при слиянии с другими реками.

Так, Риу-Бранку и Юпура впадают в Риу-Негру и в Амазонку многочисленными рукавами. При слиянии Юпуры мы видим еще более замечательное явление. Перед тем, как эта река соединяется с Амазонкой, от последней, представляющей собой главный водоем, к Юпуре, являющейся лишь ее притоком, отходят три рукава, называемые Уаранапу, Манхама и Аватеперана.

Этот важный факт установил португальский астроном Рибейра. Амазонка отдает свои воды Юпуре, прежде чем этот приток сам впадает в нее.

Река Коноричите, или Итинивини, некогда играла важную роль в торговле рабами, которую португальцы вели на испанской территории. Работорговцы поднимались по Касикьяре и Каньо-Мэе в Коноричите; оттуда они перетаскивали свои пироги по волоку к rochelas [225]Манутесо и попадали в Атабапо.

Я указал этот путь на своей маршрутной карте по Ориноко. Отвратительная торговля продолжалась до 1756 года. Экспедиция Солано и организация миссий на берегах Риу-Негру положили ей конец. Старинные законы Карла V и Филиппа III запрещали под страхом самого тяжелого наказания (лишение гражданских прав и штраф в 2000 пиастров) «обращать индейцев в христианство насильственными средствами и посылать против них вооруженных людей».

Однако несмотря на столь человеколюбивые и мудрые законы, еще в середине прошлого столетия Риу-Негру, по словам Кондамина, представлял для европейской политики лишь тот интерес, что облегчал entradas, то есть вооруженные вторжения, и покупку рабов. Карибы, торговый и воинственный народ, получали от португальцев и голландцев ножи, рыболовные крючки, зеркальца и стеклянные бусы.