Александр Гумбольдт - Второе открытие Америки

Как у большинства очень диких народов, женщины находятся в состоянии своего рода рабства. Мужья пользуются почти неограниченной властью, а потому в их присутствии не раздается ни одной жалобы. В доме царит внешнее спокойствие, и все жены торопятся предупредить желания требовательного и угрюмого господина; они ухаживают одинаково и за собственными детьми, и за детьми своих соперниц.

Миссионеры утверждают (и им вполне можно поверить), что этот внутренний мир, результат испытываемого всеми женами страха, серьезно нарушается, если муж долго отсутствует. Тогда жена, первая вступившая в брак, третирует остальных как наложниц и служанок.

Ссоры продолжаются до возвращения господина, который умеет утихомирить страсти звуком своего голоса, простым жестом, а если сочтет нужным, то и несколько более сильными средствами. Некоторое неравенство в правах между женами отражено у таманаков в их языке. Муж называет вторую и третью жену подругами первой; первая жена называет подруг соперницами и врагами (ипукятойе), что, конечно, менее вежливо, но правильней и выразительней.

Так как вся тяжесть работы ложится на несчастных женщин, то нет ничего удивительного, что среди некоторых народов их очень мало. В таких случаях создается своего рода полиандрия, которую мы встречаем, но в более развитой форме, в Тибете и в горах, расположенных на южном конце полуострова Индостан.

Среди индейцев авано и майпуре у нескольких братьев часто бывает всего одна жена. Если индеец, имеющий много жен, принимает христианство, миссионеры заставляют его выбрать из них ту, которую он хочет сохранить, а от остальных отказаться. Момент расставания бывает трудным: новообращенный обнаруживает самые ценные качества в тех женах, с которыми он должен разлучиться.

Одна хорошая огородница, другая умеет приготовлять чизу, опьяняющий напиток из корня маниоки; все кажутся ему одинаково необходимыми. Иногда желание сохранить жен берет у индейца верх над тяготением к христианству; но чаще всего муж предпочитает подчиниться, как слепому року, выбору миссионера.

От индейцев, которые с мая по август бродят к востоку от Эсмеральды и собирают растительные продукты в горах Юмарикин, мы получили точные сведения о течении Ориноко к востоку от миссии. Эта часть моей путевой карты резко отличается от предшествовавших карт. Я начну описание этих мест с гранитного массива Дуиды, у подножия которого мы прожили некоторое время.

С запада он ограничен рекой Таматама, с востока – рекой Гуапо. Между этими двумя притоками Ориноко, среди Morichales, то есть рощ пальм мориция, окружающих Эсмеральду, протекает река Содомони; она знаменита превосходными ананасами, растущими на ее берегах. 22 мая я измерил в саванне, расположенной у подножия Дуиды, базис длиной в 475 метров; угол, под которым была видна вершина горы на расстоянии 13 327 метров, все еще равнялся 9°.

Тщательно произведенное тригонометрическое измерение дало для Дуиды (то есть для самого высокого пика к юго-западу от Серро-Марагуаки) высоту в 2179 метров, или 1118 туазов, над равниной Эсмеральды. Следовательно, высота Дуиды над уровнем океана составляет, вероятно, около 1300 туазов; я говорю «вероятно», потому что перед прибытием в Эсмеральду у меня, к несчастью, разбился барометр.

Шли такие сильные дожди, что мы не могли на привалах предохранить прибор от влияния сырости. Трубочка не выдержала неравномерного расширения дерева. Этот случай тем сильнее огорчил меня, что никогда еще барометр не служил так долго во время путешествий. Я пользовался им три года в Европе, в горах Штирии, Франции и Испании и в Америке на пути из Куманы до Верхнего Ориноко.

Местность между Явитой, Васивой и Эсмеральдой представляет собой обширную равнину; так как я производил барометрические наблюдения в первых двух пунктах, то я уверен, что ошибка при определении абсолютной высоты саванн на берегах Содомони не могла превысить 15–20 туазов. По высоте Серро-Дуида лишь очень ненамного (самое большое на 80—100 туазов) уступает вершине Сен-Готарда и каракасской Силье на побережье Венесуэлы.

Поэтому в здешних краях ее считают колоссальной горой, что дает нам довольно точное представление о средней высоте Сьерра-Парима и всех гор Восточной Америки. К востоку от Сьерра-Невада-де-Мерида (Кордильера-де-Мерида), а также к юго-востоку от Paramo Лас-Росас ни одна горная цепь, тянущаяся в широтном направлении, не достигает высоты главного Пиренейского хребта.

Гранитная вершина Дуиды настолько отвесна, что все попытки индейцев взобраться на нее были тщетны. Как известно, самые низкие горы часто бывают самыми недоступными. В начале и в конце периода дождей на вершине Дуиды видны небольшие снопы пламени, как бы меняющие свое место.

Из-за этого явления, в котором трудно усомниться ввиду совпадения свидетельств, горе присвоили ошибочное название вулкана. Так как она расположена достаточно изолированно, то можно было бы подумать, что молнии время от времени поджигают на ней кусты; однако такое предположение теряет всякую правдоподобность, если мы вспомним, с каким трудом загораются растения в этом влажном климате.

Больше того, утверждают, что маленькие снопы пламени часто появляются там, где скалы едва покрыты травой, и что такие же огненные явления наблюдали в безгрозовые дни на вершине Гуарако, или Мурсиелаго, холма, расположенного против устья реки Таматама, на южном берегу Ориноко.

Этот холм возвышается едва на 100 туазов над соседними равнинами. Если утверждения индейцев правильны, то, возможно, на Дуиде и Гуарако появление пламени обусловлено какой-то подземной причиной; ведь пламя никогда не наблюдается на высоких горах вблизи от реки Яо и на Марагуаке, где так часто разыгрываются грозы. Гранит Серро-Дуиды пересечен жилами, частично с открытыми трещинами, частично заполненными кристаллами кварца и пирита.

Через эти жилы могут выходить наружу газообразные и воспламеняющиеся выделения (либо соединения водорода, либо нефть). Горы Карамании, Гиндукуш и Гималаи дают нам частые примеры такого рода явлений. Мы видели пламя во многих частях Восточной Америки, подверженных землетрясениям, даже (например, в Кучиверо, около Куманакоа) во вторичных горных породах.

Огонь появляется, когда на землю, сильно нагретую солнечными лучами, проливаются первые дожди или же когда после больших наводнений земля начинает просыхать. Первопричина этих огненных явлений находится на огромной глубине под вторичными горными породами, в первозданных формациях; дожди и разложение атмосферной воды играют при этом лишь второстепенную роль.

Самые горячие в мире источники выходят непосредственно из гранита. Нефть бьет из слюдяного сланца; оглушительные раскаты слышны в Энкарамаде между реками Араука и Кучиверо, среди гранитов Ориноко и горного хребта Парима.