Михаил Певцов - Алтай. Монголия. Китай. Тибет. Путешествия в Центральной Азии
- Название:Алтай. Монголия. Китай. Тибет. Путешествия в Центральной Азии
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент «5 редакция»fca24822-af13-11e1-aac2-5924aae99221
- Год:2014
- Город:Москва
- ISBN:978-5-699-75699-5
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Михаил Певцов - Алтай. Монголия. Китай. Тибет. Путешествия в Центральной Азии краткое содержание
Уже первое путешествие выдвинуло генерал-майора Михаила Васильевича Певцова (1843—1902) в число выдающихся исследователей Центральной Азии. Многие места Алтая и Джунгарской Гоби, в которых до Певцова не бывал ни один из путешественников, его экспедицией были превосходно описаны и тщательно нанесены на карту.
В свою первую экспедицию М. В. Певцов отправился в 1876 году. Объектом исследования стала Джунгария – степной регион на северо-западе Китая. Итоги путешествия, опубликованные в «Путевых очерках Джунгарии», сразу же выдвинули С. В. Певцова в число ведущих исследователей Центральной Азии. «Очерки путешествия по Монголии и северным провинциям внутреннего Китая» – результат второй экспедиции Певцова, предпринятой в 1878—1879 гг. А через десять лет, после скоропостижной смерти Н. М. Пржевальского, Русское географическое общество назначило Певцова начальником Тибетской экспедиции.
Двенадцать лет жизни, почти 20 тысяч пройденных километров, бесчисленное множество географических, геологических, этнографических открытий, уникальные коллекции, включавшие более 10 тысяч образцов флоры и фауны посещенных путешественником мест, – об этом и о многом другом рассказывает в своих книгах выдающийся российских первопроходец. Северный Китай, Восточная Монголия, Кашгария, Джунгария – этим краям вполне подходит эпитет «бескрайние», но они совсем не «бесплодные» и уж никак не «безынтересные».
Результаты экспедиций Певцова были настолько впечатляющими, что сразу вошли в золотой фонд мировой географической науки. Заслуги путешественника были отмечены высшими наградами Русского географического общества и императорской фамилии. Именно М. В. Певцову было доверено проводить реальную государственную границу России с Китаем в к востоку от озера Зайсан.
В это издание вошли описания всех исследовательских маршрутов Певцова: «Путевые очерки Джунгарии», «Очерки путешествия по Монголии и северным провинциям внутреннего Китая» и «Труды Тибетской экспедиции 1889—1890 гг.»
Электронная публикация трудов М. В. Певцова включает все тексты бумажной книги, комментарии, базовый иллюстративный материал, а также фотографии и карты. Но для истинных ценителей эксклюзивных изданий мы предлагаем подарочную классическую книгу. Бумажное издание богато оформлено: в нем более 200 иллюстраций, в том числе архивных. Издание напечатано на прекрасной офсетной бумаге. По богатству и разнообразию иллюстративного материала книги подарочной серии «Великие путешественники» не уступают художественным альбомам. Издания серии станут украшением любой, даже самой изысканной библиотеки, будут прекрасным подарком как юным читателям, так и взыскательным библиофилам.
Алтай. Монголия. Китай. Тибет. Путешествия в Центральной Азии - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
В этой полосе Монголии со смешанным населением случаются, как нам рассказывали, грабежи, совершаемые бродягами из Внутреннего Китая. Разбои чаще бывают летом, когда бродяги находят себе приют вне селений. Монголы предупреждали нас неоднократно быть осторожнее в этой местности. Несколько человек их, гнавших в Куку-хото на продажу быков и баранов, из опасения присоединились к нам еще у монастыря Батхалын, и мы охотно приняли их под свое покровительство.
Около соленого озера Улан-нор, лежащего близ дороги, мы встретили юрты китайских купцов из Куку-хото, перекупающих у монголов скот и разное сырье. Ни один монгольский караван, следующий в Куку-хото, не минует их лагеря без того, чтобы эти спекуляторы не полюбопытствовали узнать, с чем он идет, и не попытались перекупить предназначаемое для продажи в городе.
От оз. Улан-нор, на которое выходит дорога в Куку-хото, отделяющаяся со станции Онгиин-гол Калганско-улясутайского почтового тракта, мы шли верст десять по равнине, местами кочковатой и поросшей злаком дэрису, пересекли орошающую ее маленькую речку, а потом поднялись на невысокую гряду, тянущуюся в восточно-западном направлении. С утра дул сильный ветер, а после полудня поднялась такая снежная метель, что в 10 шагах нельзя было различить верблюда. На наше счастье, тотчас же за перевалом через помянутую гряду попался домик, принадлежащий китайцу. Возле него стояло несколько монгольских юрт.
Мы попросили приюта, и монгол-дворянин (тайчжи), заменявший отсутствовавшего хозяина дома, отдал его в наше распоряжение. Развьючив верблюдов и расседлав лошадей, мы поместили их в ограде за ветром, а сами расположились в домике, затопили очаг и отогрели окоченевшие члены, благодаря судьбу за ниспослание нам приюта в такую ужасную метель.
Тот же монгол продал нам за умеренную плату корм для лошадей и верблюдов, заготовленный хозяином дома, так как ни тех, ни других, по случаю сильной метели, спустить на пастбище было невозможно. Тут в первый раз нам пришлось покупать корм для наших животных, состоявший из зеленой овсяной соломы, которую не только верблюды, но и лошади поедают с жадностью.
Метель свирепствовала целый день и только с наступлением сумерек стала стихать. Вечером небо прояснилось, и настал мороз.
До Куку-хото нам оставалось пройти отсюда около 75 верст. На пути лежал еще небольшой городок Куку-эргэ, в который мы должны были прийти на следующий день к вечеру.
Утром мы шли сначала по степной, волнистой местности, потом показались китайские деревни, встречавшиеся все чаще и чаще по мере движения к юго-востоку. Вскоре мы увидели впереди окраинный хребет Иншань, воздымающийся резко очерченным высоким валом. В сумерки мы достигли небольшого, но весьма оживленного китайского городка Куку-эргэ, в котором монголы, избегая трудного горного пути через Иншань в Куку-хото, часто продают китайцам скот и сырье, покупая от здешних купцов все нужное.
Пользуясь этим обстоятельством, находчивые китайские купцы из Куку-хото построили в этом городке дома с лавками, в которых имеется все необходимое для монголов. На базаре мы видели множество таганов, котлов и всякой посуды, выставленной на площади, как бы на показ прибывающим монголам. Окрестные поселяне-китайцы также продают и покупают кое-что в этом городке.
По прибытии в Куку-эргэ мы остановились в доме богатого местного купца-скотопромышленника. Нам отвели большую, довольно чистую комнату, среди которой помещалась жаровня, согреваемая каменным углем. Прибрав наши вещи, мы уселись на кане пить чай. В это время к нам в комнату стала собираться публика, чтобы посмотреть на интересных иностранцев. Любопытных было столько, что они не могли сразу поместиться в комнате и пробивались к нам поочередно: уходили одни, на место их прибывали другие.
Так продолжалось часа три, если не более. Один из посетителей, подойдя к нам, поздоровался по-русски. Полагая, что он знает наш родной язык, мы обратились к нему с вопросом, но китаец, как оказалось, знал только несколько наших слов и фраз, которым научился в бытность на Амуре. Вооружившись терпением – самым лучшим, по-моему, средством в таких случаях, – мы преспокойно отсиживались на кане, болтая кое о чем с нашими посетителями, оставившими нас только около 9 часов вечера. Но справедливость требует сказать, что они вели себя очень чинно, никто из них не позволил себе сделать нам какую-либо неприятность.
Когда публика оставила нас в покое, в нашу комнату собрались молодые приказчики хозяина, который в то время был в отсутствии, и долго осаждали нас различными вопросами, касавшимися образа жизни, нравов и обычаев русских. Потом мы перешли ко взаимному обучению языкам: молодые китайцы, указывая на различные вещи, бывшие в комнате, спрашивали, как они называются по-русски, а нам, в свою очередь, называли их по-китайски.
При этом оказалось, что мы без затруднения могли довольно правильно произносить большинство китайских названий, отчасти нам знакомых, тогда как наши учители никак не могли сладить c произношением русских слов: например, вместо «свечка» и «печка» у них выходило «све-чи-ка» и «пе-чи-ка», сколько мы ни повторяли им.
От Куку-эргэ до Куку-хото считается только 90 ли, т. е. около 48 верст. Но так как наши верблюды и лошади были сильно изнурены, а между тем дорога через хребет Иншань очень затруднительна, то с помощью приказчиков нашего хозяина мы наняли в Куку-эргэ за умеренную плату две большие китайские телеги до Куку-хото под вещи.
Еще прежде, на пути, мы неоднократно слышали от возвращавшихся из Куку-хото монголов, что в этом городе проживает будто бы несколько человек русских. Теперь то же самое подтвердили в Куку-эргэ и приказчики нашего хозяина. Я этому не верил, оставаясь при прежнем убеждении, что они принимают за русских каких-нибудь других иностранцев, поселившихся в Куку-хото. Так в действительности и оказалось после. Я написал в тот же вечер записку и послал ее вперед с нарочным в Куку-хото, прося проживающих там иностранцев не отказать нам в приюте у себя.
На другой день утром нас подняли задолго до рассвета: нанятые извозчики прибыли с телегами, запряженными четверками, и торопили в путь, говоря, что иначе мы не успеем к вечеру доехать до Куку-хото. Уложив наш багаж на телеги, с которым поместилась часть людей, мы сели на лошадей и отправились из Куку-эргэ еще до света. Кортеж наш походил на процессию: для освещения неровной дороги извозчики повесили на телеги фонари, при трепетном мерцании которых мы открыли шествие в знаменитый город.
На рассвете мы въехали в широкое ущелье хребта Иншаня, через который пролегает дорога, и, поднявшись немного в горы, спускались потом постепенно около 15 верст. Дорога все время идет ущельем, в котором часто встречались постоялые дворы; местами они группируются вместе в виде небольших поселений, вытянутых в одну линию, хотя, в сущности, каждый отдельный дом представляет постоялый двор.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: