Элизабет Гаскелл - Жизнь Шарлотты Бронте

375Роман Э. Гаскелл (1853).

376Марианна и Маргарет, дочери Э. Гаскелл.

377Флоренс и Джулия.

378Церковь в Хауорте построена в честь архангела Михаила и всех ангелов (St. Michael and All Angels); о «святом Аутесте» см. примеч. 3 к I части.

379Имеется в виду повесть Энн Марш-Колдуэлл (1791–1874), опубликованная в 1834 г.

380Имеется в виду повесть «Соседи: история из повседневной жизни» шведской писательницы Фредерики Бремер, переведенная на английский язык в 1842 г.

381Цитата из Псалтири (Пс. 15: 6).

382Джо и Амелия Тейлор.

383Э. Гаскелл способствовала этой перемене, попросив Ричарда Монктона Милнса использовать свое влияние, чтобы А. Николлс получил ренту, которая значительно увеличила его доходы. Она скрывала это от подруги: «Если мое предательство, пусть и совершенное из лучших побуждений, откроется, я потеряю ее дружбу, которой очень дорожу».

384Неоконченная поэма Сиднея Добелла, опубликованная в 1854 г.

38515 марта 1854 г. Великобритания и Франция объявили войну России. Эта война впоследствии получила название Крымской.

386См. примеч. 46 к I части.

387Официальный молитвенник и требник англиканской церкви.

388Э. Гаскелл намекает на беременность своей подруги.

389Школа, устроенная англиканской церковью для детей бедняков; в 1906 г. переименована в Церковную школу.

390Спаниель, принадлежавший Энн Бронте.

391Мэри Тейлор.

392Джон Фостер. «Жизнь и приключения Оливера Голдсмита» (The Life and Adventures of Oliver Goldsmith, 1848).

393Слова заупокойной молитвы из Книги общей молитвы англиканской церкви.

А. Д. Степанов

Рецензент заметил несоответствие между указанным на доске возрастом Энн Бронте в год ее смерти (двадцать семь лет в 1849 году) и тем, что она родилась в Торнтоне, откуда мистер Бронте уехал 25 февраля 1820 года. Я знала об этом несоответствии, но оно не казалось мне столь существенным, чтобы устранять его, обращаясь к книгам, в которых регистрируются рождения. По словам мистера Бронте, на которых я основываю свое суждение о месте рождения Энн, «в Торнтоне родились: Шарлотта, Патрик Брэнвелл, Эмили Джейн и Энн». Жители Хауорта, к которым я обращалась с этим вопросом, утверждали, что все дети мистера и миссис Бронте родились до переезда семейства в Хауорт. По-видимому, ошибка заключена в надписи на доске. – Здесь и далее постраничные примечания принадлежат автору.

В апреле 1858 года в алтарном ограждении хауортской церкви была закреплена памятная доска, посвященная умершим членам семьи Бронте. Она изготовлена из белого каррарского мрамора на основе из серого мрамора, с карнизом над украшенным орнаментом основанием скромного и простого рисунка. Между креплениями, на которых держится доска, вписана священная монограмма I. H. S. [Iesus Homini Salvator – Иисус, Спаситель человечества (лат.). ] староанглийским шрифтом. Эта доска, исправляющая ошибку предыдущей в определении возраста Энн Бронте, несет следующую надпись римским шрифтом (хотя инициалы выполнены староанглийским): «В память о Марии, жене преп. П. Бронте, бакалавра, священника в Хауорте, умершей 15 сентября 1821 года в возрасте 39 лет, а также о Марии, их дочери, умершей 6 мая 1825 года в возрасте 12 лет, а также о Элизабет, их дочери, умершей 15 июня 1825 года в возрасте 11 лет, а также о Патрике Брэнвелле, их сыне, умершем 24 сентября 1848 года в возрасте 30 лет, а также об Эмили Джейн, их дочери, умершей 19 декабря 1848 года в возрасте 30 лет, а также об Энн, их дочери, умершей 28 мая 1849 года в возрасте 29 лет и похороненной у старой церкви в Скарборо, а также о Шарлотте, их дочери, супруге преп. А. Б. Николлса, бакалавра, умершей 31 марта 1855 года в возрасте 39 лет. „Жало же смерти – грех; а сила греха – закон. Благодарение Богу, даровавшему нам победу Господом нашим Иисусом Христом!“ (1 Кор. 15: 56–57)».

Многие читатели предыдущего издания этой книги решили, что я почерпнула сведения о пребывании мисс Бронте в Кован-Бридж от нее самой. Должна заметить, она говорила со мной об этом только однажды: это было на второй день после нашего знакомства. Помню, в тот день маленький ребенок не хотел доедать за обедом кусок хлеба, и мисс Бронте, наклонившись к нему, тихо сказала, что была бы рада в его возрасте кусочку хлеба. Когда мы – я не уверена, что именно я, – попросили рассказать подробнее, она отвечала сдержанно и нерешительно, по-видимому боясь, что разговор приведет к обсуждению ее книги. Она рассказала об овсяных лепешках в Кован-Бридж (такие же пекут в Уэстморленде), которые отличались от йоркширских лепешек на дрожжевом тесте, и потому она в детстве их ненавидела. Кто-то из сидевших за столом припомнил подобное детское отвращение, описанное в истории «ужасных вязальщиц из Дента» из «Книги выписок» Саути. Мисс Бронте слегка улыбнулась и добавила, что важны были не эти различия: беда состояла в том, что по вине неопрятной кухарки еду в школе дурно готовили, и потому она и ее сестры испытывали отвращение к пище. Она рассказала, как обрадовалась, когда врач признал мясо негодным и даже выплюнул его. Вот и все подробности, которые я от нее слышала. Мисс Бронте избегала говорить о личностях и даже ни разу не произнесла при мне имя мистера Каруса Уилсона.

Я не сомневаюсь, что в целом мои собеседники передавали мне верные сведения, – я имею в виду тех, кто сообщил и даже торжественно повторил пересказанное мною, – но ради справедливости я должна подтвердить, что, кроме только что описанного, ничего не слышала от нее по этому поводу.

Что касается моего собственного мнения о состоянии школы в настоящее время, то оно основано на очень кратком и поверхностном знакомстве с нею, – думаю, я пробыла в доме не более получаса. Однако я там была, и мне показалось, что дом в Кастертоне выглядит вполне благополучным, он содержится в хорошем состоянии и расположен в живописном месте. Ученицы показались мне веселыми, счастливыми и здоровыми, а директриса школы – необыкновенно располагающей к себе особой. В ответ на мой вопрос о том, как организовано здесь обучение, она ответила, что со времени открытия школы учебный план существенно изменился. Если бы я знала, что моему мнению, основанному на столь поверхностном знакомстве со школой, придадут такое значение, я бы поместила это свидетельство в первое издание этой книги.

Скотт так описывает это соревнование, называемое «стрельбой по попугаю»: «Для этой старинной забавы ранее использовались луки, однако теперь (в 1679 г.) их сменили ружья. Целью является фигурка птицы с частично раскрашенными перьями, так что она напоминает попугая. Она подвешивается на шесте и служит мишенью, в которую соревнующиеся по очереди разряжают свои мушкеты и карабины с расстояния в семьдесят шагов. Тот, чья пуля достигает цели, получает гордый титул „капитана попугая“, который носит до конца своих дней. Его обычно с почетом сопровождают в самый респектабельный из окрестных трактиров, где вечер завершается попойкой, проводимой под его эгидой, а также, если он может себе это позволить, и за его счет» («Пуритане»).