Людвик Свобода - От Бузулука до Праги

- Обстановка сложная, - сказал я скорее сам себе.

- Да, очень серьезная, - подтвердил генерал Козлов.

- Наши дивизии преследовали противника от самой Волги. Темп наступления был настолько высок, что они оторвались от своих тылов на 180 километров и более. Коммуникации разрушены. Снабжение войск осуществляется преимущественно по воздуху. Упорно обороняясь на каждом рубеже против превосходящих танковых сил противника, наши войска вынуждены отходить. Резервы уже введены в бой, а новые дивизии с тылами подойдут только через восемь - десять дней. Тогда мы получим возможность нанести контрудар. Как видите, речь идет всего о восьми - десяти днях, которые мы обязаны выиграть во что бы то ни стало. Такова наша задача.

- Понятно, - ответил я. - Разумим.

Советские войска, оборонявшиеся на этом направлении, понесли значительные потери. Так, от батальона НКВД осталось чуть больше роты. Численность личного состава некоторых полков уменьшилась до батальона. В такой обстановке на данном участке фронта наш отдельный батальон, разумеется, был наиболее свежей и хорошо вооруженной частью.

Нам выдали топографические карты, на которые мы тут же нанесли обстановку. Наконец-то мы получили первую боевую задачу.

- Сегодня же ночью вам нужно выйти из Харькова и прибыть вот в этот район. - Генерал Козлов красным карандашом обвел названия населенных пунктов, до того времени нам неизвестных: Тимченков, Миргород, Артюховка, река Мжа, справа - Мерефа, слева - Чемужовка и Змиев.

- Как у нас на Бероунце, - заметил кто-то из чехов, не помню теперь кто.

- На южном берегу реки Мжи расположено село Соколово. Удивляемся тому, что название села очень понятно и легко произносится по-чешски. Генерал Козлов словно нарочно выбрал этот пункт.

Но времени для рассуждений о сходстве чешского и русского языков нет. Этой же ночью надо выйти в указанный район, не пропустить к Харькову через реку Мжу ни одного вражеского танка... Такова суть приказа. Нас информируют, что Мжа покрыта льдом и не является препятствием для танков. Тем труднее и ответственнее наша задача - вместе с советскими войсками преградить путь немецким частям к центру Левобережной Украины. Боевое охранение нужно выдвинуть к перекрестку дорог, примерно на два километра юго-западнее Тимченкова и Соколова. Генерал Козлов еще раз повторяет задачу:

- Не пропустить к Харькову через реку Мжу ни одного вражеского танка. Ясно?

- Все ясно, товарищ генерал-лейтенант.

- Желаю успеха!

- Спасибо!

Мы в батальоне. В небольшой классной комнате собираются офицеры штаба батальона и командиры подразделений. Они в напряженном ожидании: предстоит получить первую боевую задачу. Богумир Ломский, Отакара Рытирж, Ярослав Згор, Мирослав Шмолдас, Войта Эрбан, Франтишек Энгель, Борис и Костя Гибнеры, Антонин Сохор, Павел Скалицкий, Отакар Ярош, Владимир Янко, Ян Кудлич, Ярослав Лом, Вацлав Дрнек, Карел Новотный. Здесь и оба советских офицера связи - подполковник Загоскин и капитан Камбулов, прошедшие с нами весь путь от Бузулука. Все в сборе. Движения и слова спокойны и решительны, внимание обострено. Шелестят карты, ставятся боевые задачи, уточняются вопросы. Между тем подразделения батальона покидают здание школы и, соблюдая тишину, выстраиваются на улице.

В этих краях более неприятной погоды, чем в мартовские ночи, наверное, не бывает. Пронизывающий холодный ветер, лужи, покрытые непрочным льдом; с черного как сажа неба падает густой снег вперемешку с дождем. Такая погода стояла и в ту ночь, когда мы вышли из Харькова. Нас предупредили о возможности встречного боя.

3 марта в 2.30 1-й Чехословацкий отдельный батальон двумя колоннами вышел из Харькова; одна - через Бабай и Тимченков на Миргород, вторая через Безлюдовку и Константинову на Артюховку, то есть восточнее первой. Низко, над самым горизонтом, то и дело вспыхивали разноцветные ракеты характерные признаки близости фронта. Изредка до нашего слуха доносились глухие звуки артиллерийской перестрелки. Да еще тишину этой холодной, сырой ночи нарушало хлюпанье грязи под сотнями ног и колесами. Дорога раскисла. Не было слышно позвякивания фляг и оружия, воины хорошо подготовились к ответственному маршу. Только временами слышались приглушенные ругательства: кто-то, оступившись, провалился по колено в холодную воду. На нашем пути все чаще встречались ямы и воронки от бомб и снарядов, разрушенные противотанковые препятствия, мотки колючей проволоки, перевернутые автомашины, подбитые танки с развороченной броней.

От головных подразделений по колонне идет предупреждение: "Внимание! Справа мины!" Днем такой сигнал не нужен, так как ограждения неразминированных участков и так видны. А пока темно, надо всемерно соблюдать осторожность, к тому же перед рассветом поднялась метель, через несколько минут перешедшая в слепящую вьюгу. Она утихла, когда стало совсем светло. Впереди мы увидели лес. Что-то нас ожидает в нем и за ним? Мимо нас с фронта проходят три санитарные машины с ранеными. Успеваем заметить повязки с темными пятнами просочившейся крови; лица раненых давно не бриты, сапоги и плащ-палатки в грязи. Нас обогнала колонна какого-то истребительно-противотанкового полка на машинах с 76-мм пушками.

Высокий человек в белом маскировочном халате соскакивает с коня. Это капитан Чуканов из батальона НКВД. Он достает карту, знакомит нас с обстановкой, в частности в районе деревни со своеобразным названием Тарановка, расположенной южнее Соколова.

- Я был там вчера до самой ночи. Тарановку удерживает гвардейский полк.

- А удержит? Как долго?

Капитан задерживается с ответом всего на мгновение.

- Как долго? - переспрашивает он. - День, может быть, два, трудно сказать. Но... - капитан спокойно улыбается, - но пока гвардейцы там, они не отступят. Это гвардейцы, понятно? Их, правда, осталось не так много. Они слышали о вашем батальоне, знают, что удерживают подступы к вашему рубежу обороны, и очень надеются на вас. А вы, чехословацкие воины, можете полностью положиться на них: они гвардейцы! - подчеркивает капитан еще раз.

Надо признаться, что в те минуты до нашего сознания почти не доходил смысл слова, которое несколько раз подчеркнул капитан Чуканов. Мы стремились быстрее выяснить конкретные данные о положении как противника, так и гвардейского полка, удерживающего Тарановку. Из ответов капитана и подъехавших вместе с ним товарищей мы сделали вывод, что благодаря стойкости советских бойцов в Тарановке встречного боя можно не опасаться. Но сколько они продержатся там против превосходящих сил врага? Сам Чуканов, донской казак, командир роты, занимавшей оборону под Мерефой, несгибаемый, как сталь лучшей закалки, допускает всего день или два. Если падет Тарановка, на очереди река Мжа, а она не является серьезной преградой для танков противника.