Людвик Свобода - От Бузулука до Праги

Надежды, с которыми мы вступали в Карпаты - через пять дней войти в Прешов, не оправдались. Расчеты на то, что операция будет проведена быстро и для противника внезапно, также не подтвердились.

* * *

В то время когда мы вели кровопролитные бои за высоту 534 и разрабатывали планы предстоящих боев, чехословацкое эмигрантское правительство в Лондоне волновали другие заботы. Военный министр Ингр, скучая от безделья, сочинял депеши.

В одной из таких полученных нами телеграмм он писал следующее:

"Я снова обращаю Ваше внимание на необходимость точного исполнения утвержденных положений о представлении к награждению чехословацким Военным крестом 1939 года и чехословацкой военной медалью "За храбрость". Как я уже сообщал Вам в своей телеграмме 4-148/44, смерть или просветительная деятельность не являются основанием для награждения чехословацким Военным крестом и чехословацкой военной медалью "За храбрость". Ингр".

Да, наши взаимоотношения с эмигрантским правительством Бенеша были сложными и трудными. Оно старалось мешать нам во всем и как только было возможно. В Лондоне все еще не могли простить, что мы без их согласия выехали на фронт и плечом к плечу с Советской Армией принимали участие в боевых действиях.

Пока личный состав корпуса не щадя жизни сражался за быстрейшее освобождение чешского и словацкого народов, лондонское правительство вместо признательности засыпало нас телеграммами, унижающими человеческое достоинство и болезненно затрагивающими патриотические чувства воинов. По мнению эмигрантов из Лондона, я допускал ошибки, повышая в звании и награждая солдат и офицеров, достойных этого. Эмигрантское правительство предоставило мне право утверждать приговоры полевого суда корпуса вплоть до смертной казни, но не разрешало награждать и присваивать звания даже младшим командирам. По всей вероятности, господа в Лондоне просто не хотели, чтобы воины, отличившиеся в бою и способствовавшие достижению победы, были как-то отмечены. В связи с этим небезынтересно вспомнить, что раньше командир корпуса имел право от имени министра национальной обороны присваивать звания вплоть до штабс-капитана и от имени президента награждать орденами и медалями. Мне это право не было дано. И все же я и подчиненные мне командиры старались не отступать от данных нам указаний министра. Присвоение воинских званий или назначение на должности мы производили от имени министра национальной обороны, а награждения - от имени президента. Наши представления мы посылали в Лондон на утверждение. Но даже этот порядок не удовлетворял генерала Ингра, и он постоянно упрекал нас. Не зная, как избавиться от подобных провокаций, мы по-прежнему посылали в Лондон на утверждение представления к наградам и повышению по службе отличившихся воинов. Иначе действовать мы не могли, этого требовали существовавшие тогда взаимоотношения с эмигрантским правительством.

15 сентября корпус получил приказ командующего 38-й армией: во взаимодействии с 14-й гвардейской стрелковой дивизией овладеть высотами севернее Надоле и городом Дукля.

В тот день передовые части 1-го гвардейского кавалерийского корпуса вышли к границе Словакии и вступили на землю нашей родной страны.

Стремясь отрезать прорвавшиеся советские кавалерийские части и не допустить входа в прорыв других войск, противник подтянул к месту прорыва 1-ю и 8-ю танковые дивизии и закрыл брешь, образовавшуюся в его обороне. Советский кавалерийский корпус, вступивший на территорию Словакии, оказался изолированным от других войск, которые должны были войти в прорыв. И наша попытка прорваться на помощь сражающемуся словацкому народу не удалась.

Наступление нашего корпуса началось в середине дня 15 сентября. Фашисты, вначале оказывавшие упорное сопротивление, яростно контратаковали. До самого вечера нам не удалось сколько-нибудь продвинуться вперед. Не добились этого и соседние советские части.

В середине следующего дня части корпуса после мощной артиллерийской и авиационной подготовки возобновили наступление, но, встретив шквальный огонь противника, залегли. Советское командование решило нанести удар на левом фланге силами 4-го танкового корпуса. Однако и это не дало желаемого результата - прорвать оборону гитлеровцев не удалось.

Непрерывные изнурительные бои, не прекращавшиеся ни днем ни ночью, истощали физические силы людей, но не боевой дух. В сознании каждого воина росла уверенность, что дни гитлеровцев в Карпатах сочтены. И действительно, по нервозным, безрассудным контратакам противника чувствовалось, что он обречен.

"Физическое истощение личного состава достигло предела, - доносил командир 3-го батальона 1-й бригады. - Батальон шестой, а, точнее, седьмой день ведет непрерывные бои, ежедневно два-три раза атакует и все время находится под шквальным минометно-пулеметным огнем. Воины не отдыхали уже несколько суток".

Выдержать! Таков был приказ. И наступать! Как назло, против нас, казалось, действовал не только противник, но и погода. Начались осенние дожди. Почва в Карпатских горах превратилась в вязкое болото. Продрогшим и промокшим до костей солдатам часто приходилось лежать целыми часами в воде и грязи. Но сознание того, что до родной земли рукой подать, вызывало у нас прилив новых сил.

В напряженных кровопролитных боях мы теряли наших замечательных воинов - командиров и солдат, наши роты и батальоны заметно поредели.

19 сентября из Англии прибыли два генерала - Клапалек и Сазавский. Сазавский принял 1-ю бригаду, Клапалек - 3-ю.

На второй день после успешного прорыва вражеской обороны советскими танковыми частями, наступавшими слева от нас, в полосе действий корпуса создались благоприятные условия для наступления на Дуклю. 1-я и 3-я бригады атаковали гитлеровцев, укрепившихся в Дукле и на высотах, расположенных на подступах к городу.

Наступление наших и советских частей увенчалось успехом. К вечеру были освобождены Теодоровка и Надоле. Поздно вечером наши танковые и пехотные части при содействии советских войск овладели городом Дукля.

Любопытная деталь этого боя - гитлеровцы понесли значительные потери от огня собственной артиллерии. Боясь потерять важный узел своей обороны, противник обрушил на город, в котором еще находились его войска, массированный артиллерийский огонь.

После освобождения города Дукля нам предстояло преодолеть цепь высот: 694 (Гирова гора), 642, 696 и ряд других. Противник, оборона которого опиралась на эти высоты, имел приказ любой ценой задержать продвижение наших войск через Карпаты.

Мы предполагали, что основой обороны противника является Гирова гора. Разведка подтвердила наши предположения. Построив на Гировой горе много долговременных оборонительных сооружений, гитлеровцы рассчитывали на длительную оборону. Мы понимали, что предстоящий бой будет нелегким.