Анастас Микоян - Так было. Размышления о минувшем

Тогда внешнеторговые дела представляли для меня значительно меньший интерес, чем те дела, которые оказались в Наркомснабе. Создание этого наркомата совпало со сплошной коллективизацией. Это привело к падению сельскохозяйственного производства, потому что кулаки, да и многие середняки убивали скот, что вызывало трудности в обеспечении населения продуктами питания. В конце 1928 г. была вновь введена карточная система. Заготовки в тех условиях стали труднейшим делом государства и партии. Бесперебойное снабжение рабочих продуктами питания являлось крупнейшей политической и хозяйственной проблемой.

На Наркомснаб в этих условиях возлагались обязанности по заготовке сельхозпродуктов для населения и промышленности, организации снабжения продуктами населения, торговли, столовых, пищевых предприятий. Тогда впервые встала задача создания современной, технически развитой пищевой промышленности.

Сахарная промышленность для того времени была современная, так же как и табачная, пивоваренная и водочная. В то время сахарная промышленность объединяла не только сахарные заводы, но и большое количество свекловичных совхозов на базе бывших помещичьих богатых хозяйств, где были хорошо развитое земледелие и животноводство. Кроме того, по моей инициативе в составе наркомата были созданы новые специализированные совхозы по животноводству, главным образом в целинных районах, мясному скотоводству, затем свиноводству. Так что через них я, как нарком, вовлекался в практическое управление этими важными отраслями сельского хозяйства, а не только в порядке общего руководства. И все это легло на плечи наркомата. Было очень трудно работать, но, судя по всему, я справлялся со своими обязанностями. Не раз мне приходилось отчитываться перед пленумом ЦК по вопросам, связанным со снабжением населения.

Вскоре в связи с усложнением системы заготовок по инициативе Сталина был создан самостоятельный Комитет заготовок при Совнаркоме СССР, который возглавляли работники Наркомторга Чернов и Клейнер – вполне достойные и подготовленные люди. Потом, также по инициативе Сталина, была выделена внутренняя торговля, наркомом которой стал Вейцер – очень инициативный, оперативный руководитель, работавший некоторое время до этого торгпредом в Берлине.

Таким образом, Наркомснаб стал фактически охватывать все пищевые отрасли хозяйства, уже тогда развернувшиеся широко.

Надо добавить, что еще в 1928 г. мне приходилось руководить – сначала в Наркомвнуторге, затем в Наркомснабе – всеми хозяйственными вопросами, а фактически всей жизнью Камчатки. Это было идеей Сталина.

Дело в том, что на Камчатке рыбная промышленность находилась главным образом в руках японцев, которые не проживали там постоянно. Сезонные рабочие прибывали на рыбоперерабатывающие заводы только в сезон рыболовства. Тогда и заводы работали интенсивно.

С нашей стороны рыбными заготовками на Камчатке занимались частные лица. Государственные предприятия были слабыми, и их было мало. Таможенных границ фактически не было, и японцы привозили для своих рабочих товары беспошлинно. Проникали туда и американские товары. Вообще в хозяйственном отношении Камчатка лишь частично была в руках советской власти, а надо было постепенно утверждать ее там повсеместно.

И вот Сталин, думая, что я могу справиться с этим делом, поручил мне руководство всеми делами Камчатки. Он предложил создать акционерное общество, которое бы руководило всей хозяйственной жизнью Камчатки. АКО (Акционерное Камчатское общество) возглавлял в то время Адамович, бывший Председатель Совнаркома Белоруссии. Причем Сталин предупредил, что АКО обязано выполнять не только операции торговых органов, но и все функции советской власти. Ему подчинялись и здравоохранение, и просвещение, и промышленность, и добыча угля, и лесоразработки, и милиция, и нефтяная разведка, которую, учитывая нужды Камчатки в жидком топливе, по указанию Сталина АКО усиленно проводило. АКО имело в Москве постоянное представительство, обладающее большими полномочиями, и я часто принимал постпреда АКО т. Резке, так что был все время в курсе его деятельности.

Много внимания мы уделяли развитию крабоконсервной промышленности. К тому времени японские промышленники уже два десятка лет развивали эту промышленность, и у них работало 18 заводов. У нас же не было ни одного. Но уже к концу пятилетки мы имели 18 рыбо– и крабоконсервных заводов, а общая стоимость продукции с 1928 по 1932 г. на Камчатке увеличилась в 10 раз и стала представлять собой весьма ощутимую статью в общесоюзном хозяйстве, особенно для получения валюты за счет экспорта.

Параллельно с консервной промышленностью развивался и целый ряд новых производств по утилизации рыбных отходов и изготовлению из них технического и медицинского жира, муки.

В течение нескольких лет удалось ликвидировать бестаможенную систему торговли, установить монополию. Но это вызывало большое удорожание товаров широкого потребления на местах, ибо заграничные цены были дешевле, чем наши внутренние. Поэтому налог с оборота там был отменен, то есть товары стали продавать по промышленным ценам, и это помогло заселить Камчатку населением из центральных районов страны и освоить полуостров.

Работа в наркомате заставила меня по-новому взглянуть на техническую базу пищевой промышленности. Эта задача целиком захватила меня, и я много сделал в этой области, пользуясь полной поддержкой ЦК партии и лично Сталина.

В 30-х гг. я развернул работу по созданию современных мясо-молочных комбинатов по американскому образцу для снабжения Москвы и Ленинграда, а потом и других городов, а также по строительству современных консервных заводов для переработки различных продуктов питания: мяса, рыбы, овощей, фруктов – и производства сгущенного молока.

Помнится такой случай. В 1931 или 1932 г. Акулов, старый коммунист из рабочих, очень уважаемый человек (кажется, он был тогда секретарем ЦИКа Союза), написал письмо Сталину с критикой политики строительства мясокомбинатов. Он писал, что интересы развития страны в нынешний период требуют вкладывать большие суммы денег не в дело строительства комбинатов, а в дело развития сельского хозяйства и скотоводства. Действительно, в тот момент у нас чувствовалась нехватка мяса в стране, и казалось, Акулов правильно отражал тенденцию и, видимо, рассчитывал получить поддержку Сталина.

Получив это письмо, Сталин написал, что не согласен с Акуловым и что если Микоян и ошибся, то только в том, что надо было начинать это дело раньше. Я был удовлетворен такой сильной поддержкой Сталина в работе по строительству современной пищевой индустрии. Это помогало и дальше развивать начатое дело.