Эрнест Генри Шеклтон - В сердце Антарктики

Сегодня сделали 12,5 географических мили (23,1 км), и, хотя на каждого из нас приходится лишь 31,7 кг груза, идти было тяжело, труднее даже, чем с какими-нибудь 45 кг вчера и значительно труднее, чем три недели назад, когда при подъеме по леднику на каждого приходилось по 113 кг. Это ясно показывает, как мы слабеем. Наши худшие противники – огромная высота в 3414 метров и встречный пронизывающий ветер. Лица наши потрескались от мороза, а руки и ноги все время на грани отморожения. Нередко случается и в самом деле отмораживать пальцы, но обычно удается их кое-как оттереть. У меня случилась беда с двумя пальцами на левой руке – они уже были сильно помяты, когда мы на зимовке втаскивали автомобиль на лед, и потому в них плохое кровообращение. Наша обувь порядком поизносилась, и временами приходится останавливаться, чтобы выковырять снег из подошв. Запас сеннеграса почти исчерпался, так что изо дня в день приходится пользоваться все той же замерзшей травой. Еще одна беда: ламповый фитиль, которым обвязываются наши финеско, перетирается. Приходится делать на нем узлы, а в них набивается снег, образуя комки, которые время от времени надо счищать. Я полагаю, что для путешествия с санями по этому плоскогорью даже теперь, в разгар лета, мы должны были бы иметь не менее 1134 грамм пищи в день на человека, а наш рацион – еще уменьшенная принятая порция в 907 грамм. Чтобы облегчить груз, мы уже три недели назад оставили на складе все свое белье, и сейчас нам нечего переодеть.

На каждом из нас пара белья, рубашка, толстая верхняя фуфайка и костюм из тонкого габардина со множеством заплат. Когда мы утром вылезаем из влажных спальных мешков, наши костюмы мгновенно превращаются в панцири с ледяной чешуей, а волосы на голове и бороды обледеневают от дыхания. Ветер с силой полубури непрерывно дует нам в лицо. Надеемся, что удастся приблизиться к полюсу на расстояние 100 географических миль (185 км) – при данных обстоятельствах мы не можем рассчитывать на большее. Я уверен, что полюс находится на этом огромном открытом нами плоскогорье и отстоит на многие десятки миль от какой-либо горной страны. Температура сегодня вечером —31,1 °C.

5 января. Сегодня опять встречный ветер со снегом при морозе —27,8 °C и ужасная дорога. Нам приходилось идти по застругам с острыми краями, покрытым сверху слоем снега толщиной в восемь дюймов. Это привело в ужасное состояние наши ноги. Все же сделали 24,7 км, так как увеличили несколько свой рацион, убедившись, что это совершенно необходимо, если желаем чего-либо достичь. Я вижу ясно, что пища, которую мы получали, недостаточна, чтобы поддерживать наши силы, не говоря уже о восстановлении того, что мы затрачиваем на тяжелую работу. Сейчас должны стараться поддержать в себе внутреннее тепло, хотя силы наши исчерпаны. Температура тела сегодня в 5 утра у нас была 94° F [34,4 °C].

Вышли ровно в 7 часов, шли до полудня и потом с 13 до 18 часов Теперь помещаемся все в одной палатке. Это замедляет наши работы на стоянке. Из-за сильной тесноты приходится вставать в 4 часа 40 минут, чтобы поспеть выйти в 7 часов.

Вечером двое из нас вынуждены были стоять снаружи палатки, пока другие разбирались внутри. Конечно, из-за этого мы мерзнем еще сильнее. Больше всего мы все же страдаем от голода, а запасы наши сейчас уже очень малы. Меня все время мучит сильнейшая головная боль. Врагу своему такой не пожелал бы, но что об этом говорить. О самих себе вообще стараемся говорить поменьше. Мы теперь с трудом выдерживаем до вечера, так что едва ли сможем идти более двух-трех дней. Температура с того времени, как вышли на плоскогорье, не поднималась выше —17,8° C, а сейчас ведь самый разгар лета. Мы свершили все, что могли, и благодарим бога за то, что удалось продвинуться так далеко.

6 января. Это был наш последний переход вперед с санями и со всем лагерным снаряжением. Завтра мы выйдем из лагеря с небольшим запасом пищи. Постараемся продвинуться как можно далее на юг и водрузить там флаг. Сегодня мороз достигает —31,7 °C при сильнейшей метели. Прошли 24,5 км по рыхлому снегу: помогло некоторое увеличение порций. Они, правда, не достигли размеров полной порции, но все же были больше, чем последнее время. Лошадиный маис кончился.

Сегодня был самый тяжелый день за время путешествия. Все время отмораживали себе лица и пальцы. Итак, завтра устремимся к югу с нашим флагом. Сейчас находимся на 88°7’ ю. ш. Это наш последний переход на пути к полюсу. Дует страшный ветер. Если бы я и попытался изложить свои переживания и чувства теперь, когда вижу, что пришел конец пути, то едва ли мне удалось бы это сделать. Лишь одно немного облегчает наше разочарование – это сознание, что мы сделали все, что могли. Непреодолимые силы природы не дают нам завершить начатое. Больше не могу писать.

7 января. Ужасная снежная метель весь день. Мороз —51–56,7° C. Из палатки выйти невозможно, с подветренной стороны она вся занесена снегом. Целый день пролежали в спальных мешках, которые покрывались снегом, проникавшим сквозь изношенные полы палатки. Согревались лишь во время еды. Лежим в страшной тесноте. У Адамса время от времени делается судорога. Итак, приходится истреблять драгоценные запасы еды, не подвигаясь вперед. Скорость ветра достигает, вероятно, 120–140 км в час. Уснуть невозможно. Надеюсь, что завтра это кончится. Как только ветер спадет, мы пойдем на юг как можно дальше, водрузим флаг и повернем назад. Больше всего нас волнует мысль, не занесет ли снегом наши следы, так как в этом случае мы легко можем не найти склада, ведь нет никаких примет, по которым можно было бы ориентироваться на этой огромной снежной равнине. Пошли на серьезный риск, но мы должны были довести дело до конца. Да поможет нам Провидение!

8 января. Опять весь день в мешках. Страдаем и физически от холода и голода, и еще более душевно, от сознания того, что не можем идти дальше, а просто лежим здесь и дрогнем. То у одного, то у другого нога замерзает до полной потери чувствительности, так что ее приходится вытаскивать из спального мешка и отогревать под рубашкой товарища, который и сам находится почти в таком же состоянии. Все-таки надо еще хоть немного пройти к югу, хотя пищевые запасы кончаются и мы сами все более и более слабеем, лежа здесь на холоду при —57,8 °C. Ветер пронизывает тонкую палатку. Даже снег проходит внутрь, покрывает и без того сырые мешки, забирается вглубь. Вокруг палатки намело столько снегу, что она сжалась, и мы едва помещаемся в ней. Целый день дует сильнейший ветер, сила отдельных порывов должна быть больше 110–120 км в час. Сегодня к вечеру, впрочем, снаружи как будто стало тише. Как только буря действительно уляжется, мы тут же встаем и устремляемся к югу. Чувствую, что этот переход будет последним, дальше нам не пройти! Пищи почти не осталось, а на этой огромной высоте в 3536 метров трудно сохранять в себе тепло в промежутках между скудными трапезами. Теперь нам и читать нечего. Чтобы уменьшить груз, все книги мы оставили в складе. Томительно скучно лежать так в палатке без чтения, чтобы писать дневник подробнее – слишком холодно.