Виктор Носатов - Фарьябский дневник

Создаваемые кооперативы общей материальной базы не имеют. Для вступления в кооператив крестьянам достаточно уплатить вступительный взнос. Кроме сельскохозяйственных кооперативов в городе Меймене создано пять кооперативов типа «Истахлоки» для продажи товаров, поступающих от государства, по твердым ценам. В настоящее время управлением кооперативов предпринимается меры по созданию кооперативов подобного типа в городе Андхое. Кроме этого, в городе Меймене создан также один кооператив по изготовлению мебели и один женский кооператив по производству ковров.

В промышленном отношении провинция развита довольно слабо. Имеющиеся предприятия очень незначительны.

Очень важное значение не только для провинции, но и для страны имеют соляные копи, находящиеся в улусволи Даулятабад. В 1359 г. (1980 г.) управлением копий было реализовано соли на сумму 2 734 866 афгани. В 1360 г. (1981 г.) соли было реализовано уже на 11 млн 176 тыс. афгани. Сейчас для возобновления работы копий необходимы крупные капиталовложения, изыскать которые внутри провинции не представляется возможным.

Кроме перечисленных выше предприятий, в городах и кишлаках провинции имеется большое количество духанов по продаже всевозможных товаров, мелких ремесленных мастерских по ремонту автомобилей, мотоциклов, велосипедов, изготовлению гончарных изделий, производство кузнечных, слесарных, медницких, столярных работ, выделке каракулевых шкурок и шкур других видов животных, шитью одежды и т. д.

Население Меймене составляет более 150 тыс. жителей. Полуевропейский, полуазиатский город. В провинциальном центре два лицея, мужской и женский, кинотеатр на 500 зрителей и два-три увеселительных заведения для мужчин.

В городе работает дизельная электростанция, которая снабжает электроэнергией низкого напряжения центральные улицы в течение 5–6 часов в сутки. Электростанцию обслуживает 51 человек, из них 15 рабочих.

14 рабочих и 11 служащих трудятся в типографии провинциальной газеты «Фарьяб», которая выходит тиражом в 1100 экземпляров. Кроме выпуска газеты, типография исполняет заказы парткома НДПА, комитета ДОМА [8] и других организаций.

Важное значение для провинции имело хлопкоперерабатывающее предприятие «Джени пресс», на котором работало 50 человек. Предприятие перерабатывало весь хлопок, выращенный в провинции, и снабжало крестьян семенами хлопка. Но в 1359 г. (1980 г.) «Джени пресс» было разрушено мятежниками и в настоящее время без капитальных затрат пуску не подлежит.

До 1360 г. (1981 г.) в Меймене функционировало Фарьябское отделение Гильмендстроя, обладавшее довольно мощной базой различной строительной техники. Им был построен крупный мост через реку Меймене, два лицея Абубайд и Абумуслим. К сегодняшнему дню вся техника разбита, строительные материалы не поступают, от отделения Гильмендстроя осталась лишь одна контора.

В провинциальном центре имеется 141 дукан [9], в которых занято 1200 мелких торговцев. Особое место среди населения занимает духовенство. В целом по провинции функционирует более 1200 мечетей, из них 107 в Меймене. Насчитывается около 5000 мулл, значительная часть которых выступает против народной власти.

Руководство политическими, хозяйственными и военными органами осуществляется провинциальным комитетом НДПА во главе с секретарем Альборсом. Исполнительным органом народной власти является аппарат губернатора Хашима Пайкора.

В городе расквартированы полк правительственных войск, оперативный батальон царандоя и многочисленные подразделения трудовой армии. При партийном комитете, органах народной власти, госбезопасности и внутренних дел, как в центре, так и на местах, созданы группы защиты революции из числа рабочих и дехкан, испытавших зверства повстанцев на себе и своих близких.

В провинциальном центре работает советнический аппарат из числа партийных и советских работников, военнослужащих СА, КГБ и МВД, которые оказывают практическую помощь в деле становления партийных и народных органов в провинции Фарьяб, при формировании частей и подразделений народной армии, органов ХАД [10] и МВД.

К моменту прибытия ММГ пограничных войск к месту дислокации аэродром частично прикрывали подразделения Ограниченного контингента советских войск в Афганистане (ОКСВА) – батальон воздушно-десантных войск и рота аэродромной охраны. По распоряжению руководства, пограничникам предстояло охранять часть позиций, ранее занятых десантниками, заново оборудовать их и приступить к обороне восточной, ранее слабо охраняемой части аэродрома. Мало надеясь на своих соседей, начальник ММГ принял самостоятельное решение – оборудовать круговую оборону.

Первая же рекогносцировка и трассировка позиций показала, что вместе со слабой в инженерном отношении обороной армейцы оставили нам и массу «сюрпризов». Кто-то из офицеров чуть было не зацепился ногой за проволочную растяжку, закрепленную на дне глубокого арыка. Видя это, старший лейтенант Коля Русаков, командир инженерно-саперного взвода, направил рекогносцировочную группу в укрытие, а сам приступил к разминированию. Каково же было удивление офицеров, когда вместо хорошо знакомой нам итальянской мины, которую «духи» обычно использовали против нас, он показал обыкновенную «лимонку», гранату «Ф-1». Оказывается, рота, что стояла здесь до нас, забыла разминировать свои позиции. Таких «подарков» от своих предшественников нам пришлось находить еще немало и под Меймене, и в других местах. Эта, первая «лимонка», научила нас осторожности.

Впервые за несколько суток наконец-то тыловики накормили нас горячим обедом. Правда, капитан Сережа Зубцов не порадовал офицеров какими-то особыми деликатесами, но вместо тушенки и уже успевшей надоесть каши повар подал на стол ароматные щи, макароны по-флотски и кисель. За столами офицерской столовой, расположенной в довольно-таки просторной палатке, не утихали восторженные воспоминания о пройденном пути, звучали соленые анекдоты и искренний смех.

После обеда нас навестили советники. «Ниву», на которой они к нам приехали, обступили свободные от работы и службы бойцы, рассматривая машину, словно невидаль. И в самом деле, никто из нас не ожидал увидеть в эдакой глуши нашу легковушку. Заляпанная со всех сторон, с непонятными знаками арабской вязи вместо номера, машина была для нас родной.

С советниками приехал среднего роста афганский офицер, старший лейтенант связи из батальона царандоя.

– Сахиб, – просто представился он. – Хочу с вами дружить, – с небольшим акцентом по-русски предложил он.

Мы познакомились. За время наших совместных с афганцами операций Сахиб старался быть ближе к нам. И всегда, где бы он ни был, какое бы задание ни выполнял, мы были уверены в нем, как в себе. Этот довольно редкий среди афганцев авторитет он заработал не в одном бою, выполняя самые сложные поручения, постоянно рискуя жизнью. Кто он, этот фанатично преданный революции афганский офицер? Почему он, несмотря на косые взгляды своих сослуживцев, выбирал любую свободную минутку, чтобы побывать у нас, поговорить о наших общих заботах, немного помечтать? Он упорно изучал русский язык, спрашивая у нас значение каждого непонятного слова. Научился писать печатными буквами. У меня до сих пор хранится его открытка. Хоть и не много там написано, но от всей души. Такие открытки он нам дарил ко всем большим праздниками.