Папа Рамдас - По пути с Богом (сборник)

Они все шли и шли, и теперь почувствовали под ногами мокрую землю, а потом и хлюпающую болотную жижу. Они побрели дальше и вскоре оказались по колено в воде. Все сердито возопили о привале. По-прежнему было не видно ни зги. Глаза всех, кроме, конечно, слепого садху, были прикованы к горизонту в ожидании восхода солнца, но солнце все еще было где-то очень далеко. Опять кто-то из садху ворчливо спросил Садхурама, что же им делать, но тот не давал ответа. После бесплодных споров они пришли к единодушному решению: придется ждать здесь до утра, так как любая попытка двигаться может привести к самому худшему – падению в яму или полному погружению в болото.

Так, стоя в полном мраке и холоде в болотной трясине, они провели около часа. Наконец, пылающая колесница бога Солнца стала быстро подниматься над горизонтом, возглашая день надежды и радости. Большинство садху решили теперь отказаться от руководства Садхурама и, разбившись по двое, стали выбираться из гиблых мест. Но Рамдас, который все это время молчал как немой, был занят повторением имени Рама. Он прочно прилепился к Садхураму и следовал за ним, неся его сандалии и котелок с водой. Хотя садху на некоторое время разлучились, они встретились снова на ближайшей железнодорожной станции. Здесь они все вместе сели в поезд, направлявшийся на север. В Вирамгаме должна была быть пересадка. В толпе пассажиров Рамдас и Садхурам потеряли друг друга и больше уже не увиделись. Садхурам, желавший попасть в Матхуру, скорее всего, снова сел в поезд, идущий на север, а Рамдас и несколько других садху поехали в Бомбей. Благодаря великой милости Рама их поезд шел прямо в Бомбей. Не пришлось делать никаких пересадок.

Поезд уже почти достиг Ахмедабада, [83]когда вошел контролер для проверки билетов. Он обнаружил, что примерно полдюжины садху ехали без билетов, и Рамдас, конечно же, был одним из них. Контролер велел всем им сойти с поезда, и садху один за другим стали выходить из вагона.

Рамдас тоже поднялся с места, но контролер, стоявший совсем близко от него, положил ему руку на плечо и заставил снова сесть, сказав следующее: «Махарадж, ты можешь не выходить. То, что я сказал, к тебе не относится».

О Рам, отчего такое предпочтение к Рамдасу? Нет, он не имеет права вопрошать Тебя. Твой невольник всегда прикован к Твоим святым стопам, и больше для него нет ничего.

Когда проехали Ахмедабад, друзья-попутчики угостили его фруктами и другими съестными припасами. Он видел, что все соседи по вагону были очень добры к нему, хотя он все время молчал, произнося про себя имя Рама.

В восемь часов вечера поезд прибыл на вокзал «Гранд роуд» Бомбея. Здесь, выйдя со станции, Рамдас по указанию Рама пошел прямо к храму Булешвар. По пути он не раз спрашивал людей, как туда пройти. Дойдя до храма, он расположился на каменных ступенях внутреннего двора. Здесь, совсем близко от святыни, был большой, в несколько этажей, приют для паломников, построенный в честь благородной матери Джанакибаи.

Приют был всегда полон. Он мог принять от двух до трех сотен садху. Около четырех часов утра Рамдас проснулся, услышав восторженную песню, распеваемую кем-то в приюте. Песня была посвящена Радха-Кришне. Пение двух матерей было полно глубокого чувства, и их голоса наполняли воздух сладостным очарованием. Сама любовь Кришны, казалось, сливалась с музыкой их голосов. Рамдас почувствовал, что его возносит к вершинам экстаза, и он купался в нем, пока пение продолжалось.

Занялся день. Вымывшись под краном на улице, Рамдас вернулся на свое место в приюте, и один друг сразу же подарил ему талон на еду и попросил присоединиться к шести другим садху, державшим в руках такие же талоны.

«Один торговец приглашает вас всех пообедать в свой дом», – сказал он.

И все семеро садху последовали за своим провожатым, который, проведя их по нескольким улицам, довел до дверей нужного дома. До обеда еще оставалось время, и садху всей компанией уселись в тени под деревом.

Едва только Рамдас примостился на бревне, как к нему подошел садху и сказал: «Свамиджи, по дороге я потерял талон, который мне выдали. Я не ел уже два дня. Получу ли я обед без талона?»

В ответ Рамдас, по воле Рама, с радостью и без лишних слов отдал садху свой талон, после чего сразу же покинул это место.

Он бродил по самому солнцепеку, словно безумный. Но почему словно? Он был по-настоящему безумен, без ума от Рама. Он все шел и шел, ноги сами привели его к Форту – и дальше, дальше, с одной улицы на другую. На одном из перекрестков его поприветствовал, сложив руки, мужчина средних лет и протянул ему пайсу. Вид его говорил о том, что его постигло большое горе. Ответив на его приветствие, Рамдас сказал, что денег он не возьмет, но фрукты бы взял. Как раз недалеко от них одна мать продавала бананы. Друг купил один за пайсу и дал его Рамдасу.

Потом он попросил Рамдаса сесть с ним у дороги и рассказал ему свою историю. Он сказал, что у него был только один сын, настоящее сокровище. Он был таким умным, кротким, добрым и послушным, так много подавал надежд, был таким внимательным и любящим, к тому же таким красивым, просто образцом совершенства. И его месяц тому назад унесла чума. С тех пор эта тяжкая потеря, этот страшный удар сводит его с ума. Как перенести ему эту трагедию? С этим обращается он к Рамдасу.

Рамдас ответил ему: «Брат, скорбеть о потере сына – значит отдаваться иллюзии. Быть свободным от этого горя – значит познать реальность. Есть только один путь открыть для себя эту реальность, и этот путь – медитация на Бога».

«Как я могу это делать? Я не могу успокоить свой ум», – пожаловался друг.

«Ну тогда начни прямо сейчас повторять мантру, которую Рам поручил Рамдасу дать тебе. Ты почувствуешь, что это сразу подействует».

Говоря это, он посвятил его в Рам-мантру и попросил повторять ее при нем около 15 минут без остановки. Пока друг это совершал, к нему пришло чувство облегчения.

Потом он встал и, со сложенными руками прощаясь с Рамдасом, сказал, что теперь у него есть верный ключ, чтобы открыть врата покоя. Он еще раз прибавил, что после повторения мантры до сих пор ощущает спокойствие. Он будет всегда повторять ее. После этого он ушел. Рамдас продолжал свою безумную прогулку.

Он прошел по широкой дороге, примыкающей к портовым зданиям и докам. Потом снова шел, попадая в лабиринт улиц и переулков, переходя мосты и рельсы. Наконец, около 3-х часов дня, он увидел, что стоит перед знакомым домом. Наверху он увидел вывеску своего брата, Рамакришны Рао, художника-портретиста по профессии. По подсказке Рама он поднялся по лестнице и через минуту был уже в комнате, где жил его брат-художник. Тот сердечно и радостно его принял, и Рамдас оставался у него 4 дня. Все члены семьи были очень добры к нему.