Вячеслав Пальман - Кольцо Сатаны. Часть 1. За горами - за морями

Издание осуществлено Ягоднинским обществом «Поиск незаконно репрессированных» при финансовой поддержке Фонда Гражданских Свобод.

Уважаемый читатель!

Уж, коль ты прочел эту первую строчку, то уверен, что с интересом прочитаешь и всю книгу. Прочитаешь потому, что должен, обязан знать историю своей Родины (особенно это касается тех, кто родился и жил на Колыме — в краю суровом и холодном, но тем не менее родном и милом)…

Вячеслав Иванович Пальман знаком многим читателям, особенно колымчанам, по таким произведениям, как “За линией Габерландта”, “Кратер Эршота", “Песни черного дрозда”. Да, мы с интересом читаем книги, зачастую не зная биографии автора. Да и нужно ли нам знать о его жизни? Может быть, и не надо, может быть…

В руках у тебя, читатель, уникальная книга “Кольцо Сатаны”. И в этом ты убедишься сам, начав ее читать. Тебя обязательно заинтересует тот факт, что в краю, где всего два месяца лето, а в апреле и сентябре морозы доходят до 30 градусов, выращивают капусту, помидоры, огурцы и другие овощи. Правда, сегодня — на много меньше, чем, к примеру, в 50-70-е годы. Как начиналось освоение вечной мерзлоты? Прочтешь — узнаешь.

Почему автор так назвал свое произведение? Мы не узнаем никогда, ибо В. И. Пальман ушел из жизни в 1995 году, так и не увидев опубликованным свой главный творческий труд. Но хотел увидеть, и был согласен на публикацию хотя бы отдельных глав в различных московских изданиях и в Магадане. Но жизнь, и не только жизнь, распорядилась иначе…

“Папа рассылал части и главы романа по разным издательствам и журналам, — так пишет в письме дочь Вячеслава Ивановича Татьяна Вячеславовна Кружкова, ныне живущая в Москве. — Когда-то папа отсылал книгу и в Магадан. Рукопись вернули с замечаниями и предложениями, но у папы уже не было сил работать над ней. Я предлагала издателям распоряжаться рукописью на их усмотрение, но ответа так и не получила…”

Жаль, конечно, очень жаль, что магаданские литераторы не сочли нужным “повозиться” с рукописью. В книге ведь речь идет о Колыме: совхозах “Дукча”, “Эльген", “Сусуман”, поселках Дебин, Спорное, Оротукан, Ола, Тауй и других…

И вот теперь Татьяна Вячеславовна, по просьбе Ягоднинского общества “Поиск незаконно репрессированных”, прислала рукопись отца в Ягодное и разрешила распоряжаться ею так, как мы сочтем нужным.

“Кольцо Сатаны” состоит из двух частей: первая “За горами, за долами” повествует о колымских лагерях 30-40-х годов, вторая — “Гонимые” рассказывает о жизни автора на Колыме после освобождения, и опять же о лагерях. Сейчас, читатель, ты держишь первую часть книги. Вторая тоже попадет к тебе в руки, если ты, конечно, прочтешь первую.

И все-таки почему “Кольцо Сатаны”? Колымчане это поймут без труда, прочитав выдержку из романа. Поймут и те, кто откроет атлас СССР (или России) и найдет поселок Ягодное (Дебина на многих картах нет — маленький поселок, — но на Колыме он всем известен, ибо знаменит тем, что расположен на берегу реки Колымы, через которую в 30-е годы заключенными был построен уникальный мост протяженностью более 300 метров. Этот поселок в те годы еще называли и Левым Берегом).

«…Если поставить на карту Северо-Востока страны ножку циркуля между поселками Дебин и Ягодный и обвести круг диаметром в тысячу — тысячу двести километров, то внутри этого страшного кольца размером едва ли не с Западную Европу окажутся все «дальстроевские» прииски, шахты, рудники, стройки, автобазы, лесозаготовки, сотен пять или шесть, если не больше, лагерей, лагерных пунктов, инвалидных «командировок», тюрем, секретных каторжных территорий, закрытых воинских зон, не считая охранников НКВД, которые мельтешили всюду, как тараканы в избе. Общее число людей в этом адовом кольце надо было считать на сотни и сотни тысяч.

Это гнездовья, где живых людей превращали в трупы. Именно здесь с 1932 по 1953 годы Лубянский Сатана творил свое чудовищное дело — в дальней дали от людских дорог и все замечающих глаз. До сих пор никто не знает ни имен погибших, ни точного числа их. Велико это число. Страшная тяжесть свершившегося и поныне давит чуть-ли не каждую семью, где поминают без вести пропавших…»

Думаю, что комментарии излишни.

В заключение хочу сказать, что герой романа Сергей Морозов — Вячеслав Иванович Пальман. Что он за человек, как жил и работал на Колыме, читатель узнает из этой книги. И не только о нем, но и о десятках судеб таких же, как он — незаконно репрессированных в годы сталинского террора и добросовестно осваивавших необъятные просторы Колымы. Не только работавших, но и друживших по-настоящему, несмотря на каторгу, любивших необъяснимой чистой любовью, веривших в светлое будущее Родины…

Добавлю, что В. И. Пальман был реабилитирован Военной коллегией Верховного суда СССР 17 июня 1958 года (справка о реабилитации № 4н-2719/58).

Книга “Кольцо Сатаны” вышла в свет в том виде, в котором была тайно написана автором еще в 70-80-е годы, без каких-либо изменений и дополнений со стороны издателя.

И. Паникаров,

председатель Ягоднинского общества “Поиск незаконно репрессированных”, Магаданская обл.

Дни были долгие, чаще светлые и теплые, только иногда облачные, с дождями. Менялись пейзажи. Чем ближе к Красноярску, тем меньше широких степей, больше лесов. Нередко возникали холмы, горушки, все реже деревни и города. Красиво и вольно смотрелась впервые увиденная Сибирь. И возникала щемящая тоска: все дальше от родных краев, от привычной и родной России. Если бы ехали по своей воле, без колючей проволоки перед глазами, без замков на двери, без ночных стуков снизу, чтобы проверить, нет ли пропила в полу для побега…

Эшелон двигался быстро, но зато и останавливался часто, где-нибудь на заросшем травой запасном пути. Пропускал товарные и пассажирские поезда. Транссибирская железная дорога в те годы еще далеко не везде была двухпутной, хотя на ней уже работала сотня тысяч заключенных, строившая эти самые вторые пути. Из своего зарешеченного окошка Сергей видел немало работяг с лопатами и кирками, карьеры, откуда тянулись бесконечные тачки со щебнем, видел в стороне бараки и ограды в колючей проволоке. Подобные пейзажи в иной день не исчезали из поля зрения ни на час. Наверное, каторжная Сибирь еще не видела такого многолюдства.