Принцесса Диана - Боль любви. Мэрилин Монро, принцесса Диана

Роль раздобыли совместными усилиями Джонни и Люсиль. Все просто, сначала Хайд узнал о том, что Джон Хьюстон готовится на «Метро-Голдвин-Майер» к съемкам такого фильма, потом подключил Люсиль, которая очень хотела мне помочь, и они уже вдвоем поднажали на Хьюстона.

Немалую роль в утверждении меня на роль сыграли лошади. Да, да, лошади! Вовсе не потому, что я хорошая всадница или люблю скачки, но их любил Хьюстон, а своих ирландских лошадок держал на ранчо Люсиль. Он основательно задолжал Кэрроллам за аренду конюшни и мог бы поплатиться лошадьми, но Люсиль милостиво разрешила ему отсрочить плату, посоветовав при этом взять меня на роль Анджелы. К тому же Хайд занимался юридической стороной дел Хьюстона.

Разве можно было отказать двум столь важным людям, от которых напрямую зависишь, тем более речь шла об эпизодической роли всего в двух эпизодах. Хьюстон махнул рукой и согласился. Я-то не знала, что все уже решено, думала, что меня пригласили просто на прослушивание, и едва не умирала от страха. Почему Хайд не предупредил, не знаю, наверное, чтобы не держалась слишком самоуверенно и постаралась показать себя в лучшем виде.

Это выглядело уморительно.

Джон Хьюстон, внимательно оглядев меня не просто с ног до головы, но и со всех сторон, удовлетворенно хмыкнул и милостиво разрешил прочесть отрывок из сценария. В кабинете были он и продюсер фильма Артур Хорнблауэр, но не было дивана, на котором по сценарию должна располагаться Анджела в тот момент. Я не поняла, что они просто хотят послушать мой голос, и, наученная Наташей Лайтесс, желала выразить все эмоции, положенные по замыслу автора.

– А можно я лягу на пол?

У обоих глаза полезли на лоб:

– Зачем?

– Здесь нет софы, а текст лучше произносить лежа. Знаете, он так будет звучать куда убедительнее…

Мне позволили разлечься на ковре. Но показанное меня не удовлетворило, почти со слезами на глазах я попросила разрешить прочесть еще раз. И снова недоумение, но мне разрешили.

Думаете, меня после таких стараний утвердили на роль? Черта с два! Хьюстон не видел во мне звездности, даже давление Хайда и Люсиль не помогло. У него была уже подобрана актриса на эту роль – Лола Олбрайт. Хитрый Хьюстон понимал, что Люсиль не решится прибегнуть к откровенному шантажу и не продаст его лошадей, не такова у нее натура, хотя для вида согласился на повторный просмотр.

Тогда Люсиль схитрила, она сообщила генеральному директору студии Луису Майеру, что в такой-то день и такое-то время у Хьюстона состоится важное прослушивание актрисы на важную роль.

– Никаких диванов и ковров на полу! И одеваться сама не смей! Вырядилась как завзятая шлюха! Выглядеть сексуально вовсе не означает оголяться до талии или задирать юбку, укладываясь на ковер.

Люсиль бушевала долго, закончилось все походом к парикмахеру, долгими репетициями с Наташей и моим появлением перед Майером и Хьюстоном уже в совершенно ином виде. Я не укладывалась на пол, не пищала, но пыталась вспомнить себя с Шенком, потому что по роли любовник примерно на столько же старше моей героини – молодой секретарши, которая должна обеспечить алиби, подтвердив его присутствие в своей постели в определенное время.

Перед Майером, который пришел на просмотр, и Хьюстоном, который сидел с недовольным видом, я читала монолог Анджелы, которой сообщили, что она вскоре отправится в морской круиз. О, это великолепный монолог, хотя и очень коротенький, что хорошо, на пробах я длинный просто не выдержала бы, да и на съемке тоже.

– Ты только вообрази меня на пляже в моем зеленом купальнике! Боже милый! Я ведь чуть не купила белый. Нет, он великолепен, но не был бы таким классным. Пойми меня правильно, если бы я хотела чего-то суперклассного, я бы купила что-то французское! О… представляю: девочки, бегом ноги в руки, флотилия причаливает!

Глупость? Но я продемонстрировала изменение настроения героини от сознания, что вот-вот останусь одна, потому что моего покровителя просто посадят, до восторга из-за обещания попасть в круиз, если я обеспечу ему алиби. Конечно, обеспечу, что за вопрос, мне нетрудно сказать, что он валялся в моей постели, это часто бывало. А потом круиз… зеленый купальник, синее море и я – неотразимая и желанная!

Майеру откровенно понравилось, он повел бровью, и Хьюстону пришлось согласиться на мое участие в фильме. Хитрая Люсиль еще и осторожно добавила, что Лола Олбрайт требует за свое участие полторы тысячи долларов, а мне можно заплатить меньше.

Не знаю, видели ли Вы фильм, возможно, и не видели, хотя он получил «Оскара», вообще-то это довольно мрачный пример «черного» кино, и моя героиня Анджела Финлей была едва ли не единственным светлым и даже немного смешным пятном в разливе желчи и тоски.

Наташины наставления помогли, я действительно вспомнила и пожилого Шенка в первом эпизоде (когда должна играть, лежа на тахте), и свой страх перед полицейским в последнем эпизоде, когда приходится сначала врать, а потом сознаваться на допросе. Я впервые играла, действительно играла! Наташа при этом стояла в углу площадки и кивала мне в знак поддержки. Думаю, что, будь у меня не два, а десяток эпизодов, Хьюстон ни за что не согласился бы иметь такую помощницу.

Знаете, что мне предстояло играть? Сначала недовольство вторжением полицейского. Наташа требовала от меня действительно почувствовать раздражение и показать это ощущение. Героиня готова немного потерпеть, считая, что вполне достаточно сказать полицейскому пару слов о пребывании главного героя в ее постели и можно собираться в круиз. Но полицейский вовсе не глуп, он легко подловил Анджелу на вранье, вот тогда девушка перепугалась и принялась попросту флиртовать с ним, а потом откровенно призналась, что спала одна. В конце концов ее покровитель явно попадет в тюрьму, на его покровительство и круиз рассчитывать не стоит и ссориться с законом ни к чему.

Я вспомнила, что Джимми Догерти теперь работает в полиции, конечно, не расследует преступления, но все же представила, что сначала он вторгается в мою нынешнюю жизнь, а потом уличает меня во вранье. Это несложно, потому что, появись Догерти, я бы не стала рассказывать, что меня преследуют неудачи, а разоблачить меня не представляло труда.

Наташа Лайтесс права – если чувствовать то, что чувствует героиня, становится очень легко играть. Я сыграла! И мое имя появилось в титрах, правда, в самом конце длинного списка.

Завершив съемки своей крошечной, но такой важной роли, я вопила:

– Наташа, я сыграла! Я знаю, что отыграла отлично!

А моя наставница вовсе не захлебывалась от восторга, она просто сказала, что я все сделала правильно. Оставалось выслушивать поздравления Хайда и Люсиль. А еще ждать одобрительные отзывы прессы.