Вячеслав Тимофеев - На незримом посту - Записки военного разведчика

- Среди бывших офицеров есть и честные люди, - возразил я. - Например, товарищ Гай. Ведь он тоже офицер, правда, из солдат. А как воюет! Я уже не говорю о нашем Тухачевском. Да и всех эсеров нельзя валить в одну кучу.

- Сколько серого ни корми, все равно он в лес смотрит! - не сдавался Волков.

Не знаю, чем закончился бы наш спор, если бы Волков не увидел, что я из последних сил борюсь со сном.

- Будь другом, определи-ка этого парня на ночь, - подозвал он проводника.

- Спасибо! Но кормить клопов в твоем мягком вагоне не хочу, пробормотал я. - Тут рядом, в селе, живет моя сестра, переночую у нее на сеновале.

- Какая там еще сестра, сеновал?.. Кому ты сказки рассказываешь? Эх, братец! Я и сам бы не прочь посеновалиться, да видишь, какая у нас неразбериха!.. Ну да ладно, валяй на сеновал! О твоем сообщении доложу Бугульминскому ревкому, а не подведет связь, то и в штаб армии.

От Волкова я ушел, когда было уже темно, и направился в село Малая Бугульма. Не заходя к сестре в дом, забрался на сеновал и, не раздеваясь, уснул.

Утром где-то очень близко прогорланил петух, и я открыл глаза. Было уже светло.

Сестра даже не удивилась моему внезапному появлению - я бывал у нее довольно часто.

- Садись завтракать и рассказывай, откуда и куда. Кое-как объяснил причину своего появления, наспех позавтракал, оставил на хранение чемоданчик с документами контрразведки (в местах, где меня многие знали, я пользовался подлинным паспортом) и деньгами и зашагал на товарную станцию.

У будки стрелочника стояли два железнодорожника. Один из них поманил меня пальцем.

- Эй, парень, подойди-ка поближе! Далече ты разбежался?

- А почему это вас заинтересовало?

- Вечор я тебя видел у вагона товарища Волкова. А это, по моим понятиям, означает, что ты имеешь к нему касательство. Вот и остановил я тебя, чтобы предупредить: сегодня на рассвете белые захватили Бугульму...

- Да быть того не может!

- Эка бестолочь! Я ж тебе русским языком сказываю, что белогвардейцы тут. А теперь, если смекалку имеешь, иди назад и не оглядывайся.

Я стоял, не в силах поверить, что красноармейские отряды, боевые дружины железнодорожников, бронепоезд, уездный ревком оставили Бугульму. Но все сомнения отпали, лишь только я увидел проходивших невдалеке офицеров. Надо было узнать, что с ревкомовцами, выяснить обстоятельства падения Бугульмы. Но как это сделать? И я вспомнил о Сахабе, который оставался в городе, и поспешил к нему.

Перейдя деревянный мостик через мелководную речушку, которая как бы отделяла бедноту от зажиточных горожан, я оказался на окраине Бугульмы.

- Два дня мы не видели света в окошке старого Салима, - ответил сосед Сахаба на мой вопрос.

Но я все же решил постучать в дверь друга. Какова же была моя радость, когда я увидел самого Сахаба!

- Ревком? Сегодня ночью ушел из города, - подтвердил он. - Небольшой отряд во главе с Просвиркиным отступил к Дымке, другой - по большаку на Чистополь...

- Без боя?

- А что было делать, если беляки налетели как саранча...

Оставалось узнать подлинные силы противника. Но для этого нужно было побывать на станции. И я пошел туда.

На станции стояли длинные составы с дымящими паровозами. Однако у большинства теплушек двери и оконные люки были задраены, из чего я заключил, что численность передового отряда белых невелика. Противник применил хитрость, включив в эшелоны много порожняка, чтобы создать впечатление массовости.

Между составами притаился бронепоезд, а за ним на платформах трехдюймовые пушки на колесах со снятыми чехлами. Прислуга была наготове. Эта подвижная артиллерия могла защищать и бронепоезд и пехоту...

Внезапно мои наблюдения были прерваны: точно из-под земли передо мной выросли три фигуры: косоглазый человек в штатском, унтер и солдат с карабином.

Косоглазый бросился на меня, заломил мне руку за спину и повел к стоявшим в стороне классным вагонам.

Корчась от нестерпимой боли, я пытался заговорить с ним.

- Заткнись, красная сволочь!

Унтер постучал в дверь мягкого вагона, откуда доносились душераздирающие крики. Вероятно, кого-то пытали.

- Господа офицеры заняты, - не дождавшись ответа, подмигнул косоглазый унтеру.

- Сдадим в арестантский! - предложил унтер. "Столыпинский вагон" с решетками находился тут же, рядом с классным. В него и постучал унтер.

- Принимай! - бросил он в открывшуюся дверь.

- Эва, какую рожу словили! - прогнусавил уже немолодой, беззубый надзиратель.

Он обыскал меня, выгреб все из карманов и втолкнул в камеру.

Минут через сорок раздался лязг засова, дверь отворилась, и на меня уставились холодные, навыкате глаза бледнолицего офицера.

- Пойдешь впереди меня, да смотри, скотина, если вздумаешь "оступиться", получишь без предупреждения пулю в затылок!

Когда офицер вел меня в мягкий вагон, навстречу нам шел по коридору полураздетый, в нижнем белье, человек с одутловатым лицом. В руках у него было полотенце и мыло.

- А это кто такой? - не глядя на меняг лениво спросил он хриплым голосом и сплюнул на пол недокуренную папиросу.

- Шпионил на станции, - доложил офицер.

- Меня нет, а посему вопросы касательно арестантов решайте сами.

Офицер открыл дверь купе и с силой втолкнул меня туда. Неожиданно грянул выстрел. Я непроизвольно нагнулся, но от сильного удара в спину упал на пол.

У окна сидел подпоручик и хохотал. Его нижняя челюсть судорожно дергалась, и он безуспешно пытался поправить криво сидевшее на тонком длинном носу пенсне. Хищное выражение лица и приподнятое правое плечо делали его похожим на коршуна. Когда ему все же удалось справиться с пенсне, он в упор посмотрел на меня и снова поднял револьвер.

- Не шевелись! - целясь мне в голову, крикнул он. - Говори, кто подослал тебя в расположение воинских частей? Отвечай! Скажешь правду сошлем в Сибирь, будешь вилять - расстреляем здесь же, как собаку!

И он так сильно ударил кулаком по столу, что лежавшие на нем бумаги рассыпались и полетели на пол. Бледнолицый собрал их и стал рассматривать.

- По паспорту - русский, а по виду на жида смахивает, - сказал он, изучающе глядя на меня.

- А ну, покажи крест. Жиды и коммунисты, как черти ладана, боятся креста, - сказал подпоручик и сунул наган в кобуру.

Я потянул висевшую на шее серебряную цепочку и показал золотой крестик.

Офицеры осмотрели его и переглянулись.

- Ты не финти и не морочь нам голову... Отвечай прямо: кто послал тебя шпионить за воинскими эшелонами?

- Я искал поезд на Клявлино, там, в селе Старое Семенкино, живут мои родные.

Поручик вынул из моего бумажника маленькую фотокарточку.

- Ого! - засмеялся он, прочитав на обороте ее старательно выведенный ученическим почерком стишок. - Эта милая крошка до сих пор сохнет по тебе? Или... - он перебросил горящую папиросу из одного угла рта в другой и отвратительно засмеялся.