Евгений Сапиро - Трактат об удаче (воспоминания и размышления)

Как для кого, а для меня это имеет значение, ибо «вторым счастьем» под названием «нахальство» я с детских лет не был перегружен.

В начале 1990-х я обнаружил в мемуарах драматурга Александра Штейна поучительную историю. Во время Великой Отечественной войны он познакомился с адмиралом Арсением Головко. Был прекрасный вечер, оставшийся в памяти на всю жизнь. Потом их дорожки неоднократно сходились, но прямых контактов не было. Лет через тридцать новая встреча. Оказалось, оба прекрасно помнят первую и страшно сожалеют, что пауза в общении непростительно долго затянулась.

– Почему же ты ни разу ко мне не подошел? – спросил Головко.

– Ну, как я мог первым подойти к знаменитому адмиралу Головко? Это должен был сделать ты!

– А как я мог первым подойти к знаменитому драматургу Штейну? – парировал Головко.

Во время поездки с Патриархом Алексием II в Кунгур в 1996 году [209]я рассказал ему о волнении, которое испытывал перед нашей первой встречей, и привел в пример эту историю с оговоркой, что оба считали себя равными. Он чуть улыбнулся и сказал, что мое состояние ему понятно, но «равенство» или «неравенство» в подобных случаях не играют роли.

Спустя 12 лет я воспринимаю его слова следующим образом.

Для того чтобы определить принадлежность двух людей к одной или разным весовым категориям, недостаточно даже сверхточных электронных весов. Но если они показывают, что вы не вышли весом для общения с предполагаемым собеседником, не торопитесь делать выводы. Бывает, что реально имеющийся у вас недостаток «веса» компенсируется повышенной культурой общения, интересом собеседника к людям.

С учетом специфики темы «приятного» добавлю к этому уже свою рекомендацию, не обязательную для исполнения: оприходуйте грамм пятьдесят, максимум сто пятьдесят, подумайте минутку и снова посмотрите на «циферблат весов». Вполне вероятно, что стрелка качнется в вашу сторону.

Народная мудрость гласит: «Доброе слово и кошке приятно». Сказанное вовремя, и совсем не обязательно под рюмочку, доброе слово – средство не только чрезвычайно полезное, но и целебное. Это проверено на себе. Только, употребляя его, нельзя забывать, что, как и любое лекарство, оно может иметь побочный, отрицательный эффект. Прежде всего – ту самую «великость», о которой мы уже рассуждали.

Исходя из парадигмы «малых величин» подхватить эту инфекцию шансов гораздо меньше: снижаются и уровень собственного честолюбия, и вероятность стороннего подхалимажа (что с меня возьмешь?). Если к тому же ограничиться примерами из далекого прошлого, прошедшими испытание временем, и выбором независимых рецензентов, то можно претендовать на объективность теплых слов, произнесенных даже в свой адрес.

Так что, сделав прививку от великости, можно позволить себе проявить личную нескромность и привести пару примеров подобного элексира.

Первый – командный, из категории «жизнь прожита не зря». Распечатка радиопередачи «Свобода слова в пермских СМИ» Ведущий – Р. Попов [210]:

« Слушатель:В чем причина того, что Пермский край отличается от многих других регионов в части средств массовой информации?

Р. П.:Я могу процитировать представителя Фонда независимого радиовещания: «Ну, кроме вас, еще пара-тройка городов в Сибири». (Телефонный звонок.) Алло. Доброе утро.

Слушатель:Здравствуйте. Меня Николай зовут. Значит, я очень глубоко убежден, что такая ситуация в Перми – это не заслуга какого-то одного человека или двух. Это определенная сложившаяся традиция, и связана она с конкретными фамилиями, начиная с 90-х годов. Это – начиная с Калягина, депутата межрегиональной группы, это – с массовой поддержки Ельцина того времени, это – с хороших позиций «Выбора России» при его появлении. Это губернатор первый Игумнов (ну, точнее, первый Кузнецов). У него заместители Игумнов, Сапиро. Это все люди, к которым можно по-разному относиться, но они всегда смотрели вперед и были более прогрессивны по сравнению с другими регионами. Появление при них таких известных людей, как Кузяев и Трутнев, – это в чем-то их заслуга, в чем-то традиция. Эти люди, к которым тоже по-разному можно относиться, скорее прогрессивную роль играли, чем отрицательную. Чиркунов – он тоже не со стороны откуда-то вдруг появился. Он в чем-то продолжатель…

Р. П.:Николай, Николай, пожалуйста, вступите с нами в диалог. Я же понимаю, вы сейчас перечисляете мне тех людей, которым нужно посылать коньяк со словами «спасибо вам за наше счастливое…» и так далее…

Слушатель: Ну, это было не лишнее».

Второй пример из категории личных. Отрывок из интервью с бывшим ведущим «Радио Максимум» (Пермь) Евгением Пермяковым [211].

«– Кто из твоих собеседников был самым находчивым, самым сложным и самым веселым?

– Самый веселый – это Евгений Саулович Сапиро. Более остроумного человека я не встречал. Самый сложный, наверное, – Людмила Павловна Сахарова. У меня с ней очень хорошие отношения, но когда она была у меня в эфире, то… сказала: «Женя, как вы можете так плохо знать балет?» А самый находчивый… Наверное, тоже Сапиро».

Вопрос читателю: вы бы удержались, чтобы такое о себе не процитировать? Я не смог.

Как происходит обмен теплом между людьми приятными , мы обсудили.

А как быть с «противными»?

Лет тридцать назад после пребывания в компании, в которой было двое или трое не только вызывающих антипатию, но и не умеющих пить научных коллег, я сделал себе установку: «С гов…м не пью». Под литером «г» у меня числятся лица:

– умеющие пить, но неприятные в любых отношениях (в присутствии которых надо напрягаться, держать язык за зубами…);

– не знающие нормы, буйные.

С подобными людьми можно вместе работать. Вести беседы на отвлеченные темы в антракте спектакля или на футболе в перерыве между таймами. А вот выпивать – стоп!

Я отношусь к тем, для кого сотрапезник с каждой рюмкой становится приятнее, и отвечаю откровенностью на откровенность. Более того, эти чувства сохраняются и потом, на трезвую голову.

Получается, что, выпивая с человеком ненадежным, необходимо контролировать каждое свое слово, каждый поступок. Это уже садизм по отношению к самому себе.

«Буйные» встречаются и среди, вроде бы, порядочных людей. Но, выпив, они становятся агрессивными, несут что попало, а бывает – и кого попало. Во-первых, с ними надо нянчиться, а это портит праздник. Во-вторых, сразу вспоминается: «Что у пьяного на языке, то у трезвого на уме».

К дорогой сердцу привилегии Е. Ямпольская отнесла и «жизнь по своему уставу».

За свою жизнь мне удалось познакомиться со многими отважными людьми, настоящими героями. Некоторые были официально удостоены этого высокого звания: танкист В. Брюхов, сапер В. Астафьев, космонавты А. Леонов и В. Савиных, полярник А. Чилингаров… Моими однокурсниками были ребята, получившие ордена за форсирование Днепра, солдатскую медаль «За отвагу» за штурм безымянной высоты… Этот список довольно большой.