Сборник статей - Личности в истории

Чтобы понять этот феномен роли героя, нужно вспомнить о значении мифов в жизни традиционных обществ, где для наиболее важных моментов жизни человека, для особых моментов в году, для построения нового города, дома или храма, для любого акта сотворения существовали определенные, изначальные модели, и эти модели передавались через мифы и проживались через ритуальные действия. Например, известный нам праздник Нового года в каждой культуре обыгрывался по-разному, но везде присутствовал миф об изначальной битве Света и Тьмы и победе Света. Это и битва Георгия со змеем, и Индры с драконом Вритрой, и Аполлона с чудовищем Пифоном, и римский карнавал. Через вживание в уже существующую модель, через следование «по стопам» героя или бога человек участвовал в великом мировом процессе и поддерживал традиции своих предков, его действия теряли свою случайность. Поэтому для Александра и его войска было небезразлично, первыми ли они идут в далекие неизведанные восточные земли – без карт, без проводников, не зная, с чем придется столкнуться, имея только смутное представление о сказочных существах и чудовищах, населяющих край земли, – или следуют путем, который уже когда-то прошел герой.

А для последующих поколений сам Александр становится героем и своего рода «моделью поведения». Кстати, рождение Александра от Зевса-Амона – еще один подобный универсальный миф. Все великие герои в любой культуре имеют полубожественное происхождение – возьмем ли мы Геракла, Тесея, Ромула или Гильгамеша. И это неслучайно. С одной стороны, это свидетельствует о том, что герой находится «между небом и землей», то есть не принадлежит ни к людям, ни к богам, а есть нечто среднее между ними, тот, кто может приносить божественную волю на землю. И существование у Александра божественного отца – не что иное, как приобщение его к статусу героя.

Но есть еще два любопытных момента, о которых стоит задуматься. В древности Сынами Бога иногда называли посвященных в высшие Мистерии. Так было, например, в Египте. Здесь уместно также вспомнить о том, что в исламе появляется образ Искандара Зу-л-Карнайна, «Искандара Двурогого». Царь Александр имеет рога, которые запрещается видеть под страхом смертной казни. Почему? Чтобы не выглядеть смешным? Или чтобы не прозвали «рогоносцем»? Оказывается, нет. Рогатый царь – один из древних символов Посвященного, царя-жреца, царя, который находится наполовину в человеческом мире, наполовину в мире древних хтонических божеств. Это образ царя, который является залогом плодородия земли и процветания своей страны. В Греции же находят изображения Александра с рогами барана – бога Амона.

И еще одно соображение из области психологии. Юнгианские психологи (например, Эрих Нойман) утверждают, что великие люди часто бывают выразителями универсальных общечеловеческих ценностей, великих идей которые называют архетипами. И такой человек своими мыслями и действиями выражает уже не только собственную личность, но становится своеобразным «гнездом» для архетипа, проводником, посредством которого выражается сверхчеловеческое и общечеловеческое. И часто подобный гений является носителем архетипа Великой Матери или Великого Отца. С этих позиций Александр как сын бога (или сын Отца?), выражающий волю своего божественного Отца, приобретает еще одно значение.

Александр, или Мечта о Братстве

По сути, Александром было предпринято нечто невиданное раньше: попытка создать империю, которая объединила бы Запад и Восток. Александр отправляется в поход вдохновленный идеей своего учителя Аристотеля создать под эгидой эллинской культуры великое всемирное государство. Но постепенно его замыслы меняются.

Отмщение персам за поругание греческих святынь было старой и излюбленной греческой темой, но не это является целью Александра. Он хочет создать принципиально новый мир, который не разделялся бы на эллинов и варваров, где, по словам Плутарха, столицей и акрополем был бы лагерь Александра, где все добрые люди считались бы гражданами, а все дурные – чужестранцами. Идея невероятная по своему масштабу и не очень-то выполнимая даже сейчас – братство людей, общество, построенное по принципу гомонойи, или «согласия сердец». Позднее эта идея будет подхвачена стоиками: «Все люди – граждане мира. Мир для всех один», – скажет основатель стоической философии Зенон.

Начиная с момента завоевания Египта эта идея уже не оставляет царя. Он будет пытаться создать государство, которое могло бы соединить элементы разных культур, – образуя смешанное македонско-иранское войско, поощряя смешанные браки, строя новые города, перенимая восточные обычаи и культы богов и стараясь приучить к этому своих военачальников. В его дневниках после смерти находят планы введения на всей территории империи единого языка «койне», греческого «эсперанто», и даже идеи по установлению культа единого божества, объединяющего принципы богов разных культур. Возможно, птолемеевский культ египетско-греческо-семитского Сераписа явился выражением великих замыслов царя.

Александр создает более тридцати Александрий, среди которых самая знаменитая – египетская. Он сам планирует город и выбирает место для храма богини Исиды. Город создается таким образом, что в нем живут и эллины, и египтяне, есть и греческие, и египетские храмы. Буквально через 50 лет Александрия станет одним из крупнейших городов в мире. Она будет знаменита своей библиотекой и Мусейоном – Храмом Муз и одновременно крупнейшим научным и философским центром, собравшим множество талантливых ученых, поэтов, философов и мастеров.

Александрия станет символом нового мира. Неслучайно и то, что почти все новые города получили имя Александра или имена близких ему существ. Это не что иное, как таинство имянаречения, согласно которому вещи меняют свою природу, получая новое имя. Имя царя становится «паролем» для любого человека в империи, его воля и имя скрепляют и держат огромную империю. В этом заключалась особая политика Александра. Он не царь-завоеватель, а царь-демиург. Он не захватывает чужие государства, не разрушает чужие многовековые культуры, он просто делает их «своими», дополняет их своим именем. То, что было раньше «чужим», становится «своим». Возможно, это был наилучший способ ассимиляции культур, создания на месте множества старых государств нового, включающего в себя элементы всех старых и образующего своего рода «алхимический котел».

Представьте на минуту, что история – это некая «лестница», ступеньками в которой являются цивилизации и государства. Для того, чтобы возникла «ступенька» наших современных европейских государств, объединенных в течение двух тысяч лет в рамках христианской культуры, должна была быть «ступенька» Римской империи. Для возникновения Римской империи должна была быть «ступенька» империи Александра и эллинистических государств. Смешение различных культур дало толчок новым идеям в искусстве, науке, философии, религии. Греческие критерии прекрасного распространились вплоть до Индии, и надолго оставили след. С другой стороны, в греческое искусство проникли восточные веяния. В птолемеевском Египте мы находим культы Сераписа и Исиды, которые потом перейдут в Римскую империю, а в самой Римской империи – культ Митры и даже буддизм.