Вадим Котляров - Вижу цель. Записки командора

Да и мы по части дорожной этики тоже были не лыком шиты. Разъезжаясь на узких заснеженных зимниках с местными грузовиками, лихо загоняли нашу "Ниву" в сугроб, освобождая дорогу – иначе никак не разминуться. Не заставлять же в самом деле лезть в снег тяжёло гружёную встречную машину! А если она при этом ещё и застрянет? Такого мы допустить никак не могли и самоотверженно кидались на амбразуру.

Если сделать всё грамотно, то выехать на "Ниве" из сугроба назад можно практически всегда. К тому же, ни разу не было, да и быть не могло, чтобы пропущенный грузовик тут же и уехал. Мужики всегда дожидались, пока мы не выберемся. А пару раз даже помогали машину сдёрнуть (снег бывает всякий, об этом уже говорилось).

Ещё запомнилась довольно комическая сценка на одной из якутских автозаправок. Мороз – за пятьдесят. Мы с Николаем вылезаем наружу, экипированные, как положено – в шубах, унтах, меховых рукавицах и шапках с опущенными ушами. Он идёт с талонами к окошку, я привычно занимаюсь шлангом и пистолетом.

И тут к соседней колонке с 76-м бензином подъезжает потрёпанный местный ЗИЛок, из которого выходит невысокого роста мужичок в кепчонке и одном пиджачке нараспашку. Явно давая понять окружающим, что чихать он хотел на все эти морозы.

Вставил пистолет в бак (одев всё же рукавицу – с металлом на морозе шутки плохи), отдал талоны и залил бак как положено. После чего неспешно сел в кабину и уехал.

Слегка пристыженные, мы тронулись следом.

Потом нам рассказали, что практически все местные водители умеют создавать в кабине избыток тепла. Для этого штатный отопитель выбрасывается (на Севере от него проку мало), а от радиатора системы охлаждения в кабину идёт гофрированный шланг большого диаметра, в который крыльчатка вентилятора непрестанно гонит горячий воздух.

Да, ещё надо сказать, что никаких термостатов на Севере нет, их выбрасывают сразу же. Весь поток воды идёт через радиатор.

Есть ещё вариант, когда выбрасывается и сам радиатор. Вместо него в кабине за спиной водителя устанавливается самодельный калорифер, подключённый шлангами к системе охлаждения. Водители метко именуют его радикулитницей.

И в самые лютые холода в кабине просто жарко, в шубе просто не усидишь! Поэтому ненадолго можно и на мороз выскочить безо всякого вреда для здоровья. Как из бани окунуться в ледяную прорубь – одна только польза для организма!

В жизни северных водителей много необычного, не встречающегося в других регионах. К примеру, нас вначале удивляло, почему ночью машины ездят только с одной фарой (как правило, левой, чтобы обозначить себя для встречных). Подумали, что фары здесь являются дефицитом.

Но всё оказалось проще. На морозе мощности генератора на две фары просто не хватает, поскольку ему ещё надо подзаряжать аккумулятор (он на Севере ценится на вес золота). Такая взаимосвязь выработки и расхода автомобильной электроэнергии у испытателей именуется энергобалансом , законы которого надо уважать.

На подножке каждого грузовика обязательно лежит мешок с цементом. Лучшего средства, чтобы подсыпать под буксующие на обледенелом подъёме колёса, нет. Север – это сплошные сопки, ровных мест практически не встретишь, спуски чередуются с крутыми подъёмами. На которых тяжело гружёным машинам приходится порой очень и очень несладко.

Немало проблем водителям создают реки. В зимнюю пору они, конечно, являются естественными дорогами, но чреваты и всевозможными каверзами.

В сильный мороз иная река в некоторых местах промерзает до самого дна. Но вода-то из верховьев продолжает поступать! И река начинает течь поверх льда. Опять местами застывая, и так без конца. Такие зоны именуются наледями и очень опасны, поскольку зачастую изобилуют пустотами. В них может бесследно ухнуть тяжёлый грузовик, который больше никто никогда не найдёт.

А по мостам зимой лучше не ездить вообще – их деревянные перекрытия проезжая братия, похоже, разбирает на дрова! Мы этого сначала не знали и сунулись на один такой мостик. На его середине оказалось, что поперечного настила нет вообще! Остались только две продольные балки, по которым Николай и провёл ювелирно машину, как циркач по проволоке. На другом берегу перевели дух и решили впредь мосты просто объезжать!

Каждой весной их, конечно, восстанавливают, поскольку летом им альтернативы нет. И до зимы настил обычно благополучно доживает.

Интересно, что в самые лютые морозы двигатели никто не глушит, даже на ночь. Они постоянно коломатят (специфический северный термин, который нигде больше не встречается). Возле дорожных отелей (вполне, кстати, приличных, с чистыми простынями и горячим чаем) ночами стоят десятки машин с работающими моторами. [60] Северяне шутят: "Мы осенью мотор заводим, а глушим только весной!". Как говорится, в каждой шутке есть доля… шутки.

И в каждом таком пункте всегда имеется специальный ночной дежурный, который будет следить за тем, чтобы двигатели не заглохли. А такое, к примеру, вполне может произойти, когда выхлопная труба забьётся льдом от замерзающего на лету конденсата. И вот дежурный ходит вдоль рядов машин, сшибая палкой сосульки с выхлопа.

В Усть-Нере кончился и наш верный "Монарк". Разобрав блок управления, увидели, что изоляция всех проводов в прямом смысле слова рассыпалась. Агрегат сей рассчитан только на морозы до минус сорока, где он успешно с работой и справлялся. А когда завернуло под шестьдесят, ему, конечно, пришлось туго. Всякая конструкция имеет свои пределы.

Отныне стоянки на морозе отпадают, ночевать машине придётся только в тёплых гаражах. Экзотика кончилась, начались будни.

Едем по АЯМу на север вдоль малого БАМа. Выхлоп на нашей машине выведен вправо, согласно северным нормам (как и у идущего сзади "Магируса"). Иначе на встречной полосе ничего не будет видно.

На память о БАМе (слева – Н. Макеев).

На льду Индигирки в района Усть-Неры. Мороз – под шестьдесят. Если бы не двойное остекление и обитый войлоком салон, пришлось бы худо.

Здесь развернулось строительство Северного филиала автополигона.