Александр Етоев - Книга о Прашкевиче, или От Изысканного жирафа до Белого мамонта

Помню, бедный Андрей Столяров периода его декларативного отмежевания от фантастики и фантастов переживал по этому поводу: вот он договорился с серьезным московским критиком, что тот напишет о его книгах серьезную аналитическую статью, напечатает ее в серьезном столичном литературном журнале, тогда-то и узнает крещеный мир имя писателя Столярова, не питерского фантаста-провинциала, а серьезного российского литератора, продолжателя традиций большой русской литературы, — только одно смущает, обложки его книг такие бездарные, что увидит их этот серьезный критик, плюнет и не станет читать; критики ж, они по одежке — то есть обложке — судят.

Со скоростью лесного пожара проблема из ведомства эстетического перешла в епархию семиотики. Обложка сделалась знаком, по обложке стали судить об авторе, и скоро клеймо «фантаст» стало неотделимо от каждого, кто хоть раз, пусть даже случайно, напечатался под «срамным» глянцем. Некоторых это бесило. Большинство же фантастов радовалось — наконец-то форма и содержание обрели желаемое единство, эстетическое качество их творений совпадало с качеством оформления книг.

В общем, сплошное засранство творилось у нас с обложками. Да и не только с ними.

Поэтому следующая фигура в нынешнем моем комментарии — Александр Казанцев.

Писатель моего отрочества. Первое, что я у него прочитал, — это «Пылающий остров» в издании «Советской России», черная обложка и огненный протуберанец на ней. 1962 год, мне тогда было девять. Очень сильное впечатление — особенно возбудило начало, там, где про тунгусский метеорит.

Вторая из прочитанных книжек — «Внуки Марса», Детгиз, 1963 год. Космическая фантастика. Я за космическую фантастику родину готов был продать.

Роман «Арктический мост» я так и не одолел. «Льды возвращаются» купил, когда они вышли, в Доме книги, в 1964 году, но интересовался только картинками (Юрий Макаров). Еще помню «Гостей из космоса», изданный в «Московском рабочем» толстенный том, робот на суперобложке шагает по раскаленной лаве, на плечах два человека в скафандрах, — иллюстрация к «Внукам Марса», они же «Планета бурь» (фильм Павла Клушанцева посмотреть мне почему-то не удалось, хотя вышел он в тот же год, когда проглочен был «Пылающий остров»).

С годами я к фантастике охладел, оттого совершенно не интересовался творчеством патриарха жанра. Жив он, умер — этого я не знал, а если честно, не очень-то и хотелось.

Напомнил он о себе позднее, уже на закате 80-х. У Саши Сидоровича, Сидора, лидера ленинградских фэнов (с ним меня познакомил Чертков), в сортире вместо туалетной бумаги висела книжка «Льды возвращаются». Часть страниц была уже вырвана — известно для каких целей. Это был, конечно же, вызов, некий сакральный акт, наподобие обряда инициации, когда всякий, подтерший задницу страницей из романа Казанцева, приобщается к великому ордену святого имени Аркадия и Бориса.

Фантастическая сцена тех лет была поделена на два лагеря. Первый состоял в большинстве из ставленников издательства «Молодая гвардия», пронырливых писателей-комсомольцев, патронируемых ЦК ВЛКСМ, и примкнувших к ним бедных родственников, не имеющих возможности напечататься. Казанцев для них был знаменем, а вернее, удобным средством удерживаться возле молодогвардейской кормушки и отпихивать от нее конкурентов; свой в коридорах Госкомиздата, он был как апостол Петр, ведающий ключами от рая, — того пускать, этого не пускать, того печатать, этого не печатать.

Характерный документ того времени, освещающий роль Казанцева в закулисных литературных играх, — внутренняя (для служебного пользования) рецензия на рукопись Лукиных. Рецензия довольно объемная, поэтому привожу в отрывках (полный текст см. в Интернете, здесь: http://fandom.rusf.ru/about_fan/fanzin_fanzor90_2_11.htm):

«В 1983 году Госкомиздат СССР провел коллегию по научно-фантастической литературе, где были подвергнуты критике произведения абстрактные, идущие на поводу у той западной фантастики, которая порывает с реальностью, служа или развлекательности, или откровенной антикоммунистической и антисоветской пропаганде, вроде «звездных войн», где нагло используются имена из знаменитого романа Ивана Ефремова «Туманность Андромеды», присвоенные галактическим негодяям, развязывавшим галактические войны. Влияние бездумного перепечатывания американской фантастики у нас в СССР безусловно сказывается на путях и исканиях молодых фантастов. И плохую услугу оказывают им некоторые семинары, проводимые под эгидой Совета по научной фантастике и приключениям Союза писателей СССР. В качестве такой плохой услуги можно указать на рецензию тов. Войскунского на предлагаемый сборник Лукиных «Ты, и никто другой», где он ссылается на свое знакомство с авторами на семинаре в Малеевке и где он всячески поддерживает направление их творчества. Приходится лишь искренне сожалеть об этом, ибо этот рецензент по своим литературным воззрениям резко расходится с решениями коллегии Госкомиздата СССР, где главным в научной фантастике было признано создание произведений, которые бы увлекали молодых читателей, прививали им интерес к науке и технике и способствовали бы возрождению интереса молодежи к техническим втузам, который ослаб за последние годы, нанося урон нам в деле развития научно-технической революции, поскольку во втузы идут все менее способные и подготовленные молодые люди…

Как видим, идеологическая борьба происходит не только между нашим социалистическим лагерем и капиталистическим миром, но и даже внутри нашей страны, в частности, в области научно-фантастической литературы.

И потому, конечно, любая книга в любимом читателями жанре научной фантастики не может рассматриваться без учета решений коллегии Госкомиздата, о которой я упомянул. И мне, как члену редколлегии Госкомиздата СССР по межиздательской тридцатитомной библиотеке научной фантастики, искренне жаль, что руководство товарищей войскунских на семинарах заводит начинающих фантастов в тупик.

Конечно тов. Тупицын прав, анализируя сборник, допускающий двусмысленные идеологические толкования и бесспорно не являющийся самостоятельным в отношении тем и литературных приемов. Тов. Тупицын справедливо вспоминает некоторые неудачные произведения бесспорно одаренных бр. Стругацких, скажем, «Хищные вещи века», «Тройку». Я хочу напомнить, что эти произведения подвергались серьезной партийной критике, однако «Дикие лебеди», в нашей стране не печатавшиеся (продолжение «Тройки»), помимо воли авторов были вслед за публикацией в антисоветском журнале «Грани» предыдущей их повести, изданы в антисоветском издательстве «Посев» в Мюнхене…

Стругацкие долго бились за то (мне пришлось рецензировать их рукопись), чтобы опубликованная в журнале «Аврора» повесть «Пикник на обочине» была бы включена в их отдельную книгу, от чего в рассмотренном мной виде я их предостерегал, однако они опубликовали повесть почти без изменений и она вызвала опять таки серьезную партийную критику, с которой издательство «Молодая гвардия» полностью согласилось.