Александр Етоев - Книга о Прашкевиче, или От Изысканного жирафа до Белого мамонта

Мы сами выбрали технократический путь развития общества.

Запасов нефти хватит лет на 50. Что потом? Энергетический кризис.

Рухнут государства. Просто не хватит власти. Начнется анархия, тот ужас, который так любят описывать в своих антиутопиях писатели-фантасты, только это будет гораздо страшнее. И разработки Римского клуба, и часть российских ученых давно твердят о том, что необходимо искать вариант нового, принципиально нового существования, новой модели устройства общества. Я действительно обсуждал эту тему с известным украинским генетиком академиком Виталием Кордюмом. Академик считает, что наша планета может прокормить всего один миллиард людей. А сегодня Землю населяет почти семь миллиардов, если темп сохранится, то через 30 лет население увеличится еще на два миллиарда. Это и есть Великий Кризис. Не хватит ни пищи, ни пространства. Так что же делать? Как из семи-девяти миллиардов отобрать один, достойный? Тот самый, представители которого полетят к звездам, построят новое искусство, будут самыми счастливыми во Вселенной? Наработать тип особых бактерий, убивающих только тупых и недалеких? Отселить лишних во льды полярных тундр? Расстрелять во рвах? Кто возьмет это на себя? Кто станет для человечества Судией?

Я не знаю ответа.

Поговорив о близком будущем, уместно вспомнить о далёком прошлом. В 2003 году в издательстве «Инфолио» вышла книга о весьма Далеком Прошлом. Ты написал её в соавторстве с доктором геолого-минералогических наук Е. А. Ёлкиным. О чем эта книга? Почему названа «Берега Ангариды»?

Евгений Александрович Ёлкин — крупный ученый палеонтолог, член-корреспондент старейшего в Европе Сенкенбергского научного общества (ФРГ). Занимался он палеозойскими трилобитами, конодонтами. Вместе с ним мы когда-то начинали работать в Институте геологии и геофизики Сибирского отделения АН СССР — с первого года его открытия. Но мои пути вели в другую сторону, а вот Женя остался в науке. Теперь — навсегда…

Ангарида — это материк, занимавший в палеозое место нынешней Сибири, идеальное место для развития беспозвоночных. Здесь тянулись вдоль берегов самые крупные из когда-либо существовавших на Земле барьерных рифов. Они в несколько раз превышали объем и протяженность современного подобного гиганта — Большого барьерного рифа Австралии. Развитие жизни в палеозойское время и является содержанием написанной нами книги. Строматолиты, археоциаты, трилобиты, брахиоподы, цефалоподы — чуден мир при любой эпохе! Конечно, изучать прошлое по окаменелостям это все равно что восстанавливать жизнь гигантского шумевшего когда-то города по остаткам его многочисленных кладбищ, но почему нет, если это дает результаты? Ушедший мир — это наш мир. Чудовищные создания — это наши предки. Их страсти (отраженно) кипят в нас. И чем примитивнее форма, тем больше в нас ее отражений — мелких, жалких, страшных. Изучать прошлое — изучать себя. Чудесный мир морских кубков, лилий, трилобитов, закапывающихся в придонный ил, форм, которых мы никогда не видели и никогда не увидим…

Писатель, создающий научно-популярные книги, казалось бы, должен тяготеть к научной фантастике, но у тебя бывает, скажем так, фантастика и не совсем «точная». Иногда ты трактуешь научные и исторические события несколько вольно…

Фантастика — это мир, в котором мы все, возможно, хотели бы жить, но в котором, к сожалению, жить никогда не будем, хотя живем в нем с первого до последнего своего часа. Собственно, я никогда не писал фантастику ради фантастики. В этом мы были очень солидарны с Борей Штерном, моим покойным другом. То, что я пишу, обычно произрастает из зерен моего конкретного опыта. Например, «Царь-Ужас» — часть биографии моего отца и его товарищей, «Парадокс Каина» — дыхание Азии, любимой и ужасной, в романе «Теория прогресса» снежный человек так же правомерен, как все другие действующие лица; даже в романе «Поворот к Раю» — романе сугубо реалистическом — главный герой занимается изучением ОЭ — организованных элементов. И в то же время такие вещи, как «Белый мамонт» или «Подкидыш ада» — вещи, конечно, научные…

Один из самых значительных твоих фантастических романов — футурологическая утопия «Кормчая книга», широкое полотно, показывающее несколько срезов предполагаемого будущего. Срезов, разделённых многими и многими столетиями. Кормчими книгами назывались на Руси в XIII веке сборники церковных и светских законов. Какие законы собраны в твоей «Кормчей книге»?

Это попытка разобраться с разумом и моралью. Чего мы стоим в вечном изменяющемся мире? Звездное небо над головой и мораль в нас, попытка слиться с миром и невозможность этого. Люди нашего времени, погибающие от невеж, и будущие счастливцы, получающие возможность быть эфирными существами, жить свободно — среди звезд. Мне бы хотелось расширить этот роман, но где жаждущий открытий издатель?..

Углубляясь в прошлое или будущее, нельзя забывать о настоящем… Роман «Деграданс», написанный в соавторстве с московским фантастом Алексеем Калугиным, посвящён острейшим проблемам современности, в частности, тому, насколько грязно могут быть использованы возможности, предоставляемые нынешним стремительным развитием информационных и телекоммуникационных технологий. Вот, как мне кажется, одна из ключевых цитат: «Общественным мнением в России руководят те, кто дорвался до денег».

Одно время в Москве мы с Алексеем Калугиным любили пить пиво в одном хорошем месте в районе станции Сокол и, понятно, делились разными своими наблюдениями из мира животных нашего шоу-бизнеса. Вот грязная профессия. Грязная в том смысле, что она, как кислота, вытравливает из человека все человеческое. Женщина бросает детей или отказывается от них, чтобы спеть свои бездарные песенки, артист тонет в пьянстве и кураже, ведущий с экрана TV распространяет информацию, ни на чем не основанную. Думаю, все это тот самый эффект «седьмого миллиарда», о котором я писал в одном из своих романов. Мы присутствуем при рождении трэш-реализма, станет ли он ведущим в искусстве? Посмотрим.

Зато повесть «Юрьев день», написанная тобою вместе с Алексеем Гребенниковым кажется мне значительно более оптимистичной. И хоть в ней Луна меняет орбиту, а на Земле вообще начинается черт-те что, читая «Юрьев день» веришь, что будущее — это не конфликт технологий, а определение и осознание человеком себя самого…

Да, это так.

А еще там описан чудесный Алтай.

Недавно мы вернулись с Алтая, где с огорчением наблюдали эффект «седьмого миллиарда» в действии — тысячи, десятки тысяч туристов там, где еще в прошлом году их не было. А ведь это путь к Шамбале…