Игорь Синицин - Андропов вблизи. Воспоминания о временах оттепели и застоя

Так, из допроса выяснилось, что жена Серова и его секретарь Тужлов неоднократно приезжали на склад берлинского сектора МВД и отбирали в большом количестве ковры, гобелены, лучшее белье, серебряную посуду и столовые приборы, а также другие вещи и увозили их с собой. Секретарь Серова Тужлов и адъютант представителя МВД Хренков разъезжали по Германии и отбирали для своего шефа ценные вещи. Награбленное Серовым имущество отправлялось к нему в Москву, и даже генерал-мародер Сиднев не мог представить себе, где можно было разместить такое огромное количество награбленного.

«Великий» контрразведчик Серов, как оказалось, много своего драгоценного служебного времени потратил в Германии на поиски глубокого старика Зауэра — владельца оружейного завода в городе Зуль. Через тюрингского начальника МВД Бежанова и на награбленные сотни тысяч рейхсмарок он заказал Зауэру более десятка ружей, часть из которых была изготовлена с особой отделкой. Многие охотники знают, что такие ружья, производства Зауэра, обладают не только великолепными стрелковыми качествами, но и несут на своем металле высокохудожественные гравюры с золотой и серебряной резьбой, чернением по серебру и золоту, украшены особым искусством резьбы охотничьих сцен и фауны по драгоценным сортам дерева на прикладах и ложах ружей. Каждое такое охотничье ружье стоило и тогда, стоит и сейчас, как в России, так и на Западе, целого состояния.

По приказу Серова изготовлялись специальные, с уникальными техническими данными, радиолы, на заводе Цейса в Йене заказывались самые совершенные по тем временам фотокамеры, на одной из фарфоровых фабрик в Тюрингии, производившей в весьма ограниченных количествах по музейным моделям и подлинной технологии производства фарфор XVIII–XIX веков, приобретались отделанные золотом сервизы…

Коррупция опасна не только в ограниченном виде. Таковой она никогда не остается. Главное, она разрастается как раковая опухоль и поражает все новые и новые руководящие клетки. Следователь Путинцев, допрашивавший генерала-мародера, закономерно спрашивает его:

«ВОПРОС: Кому СЕРОВ дарил изготовленные им по заказу ружья, радиолы, сервизы и фотоаппараты?

ОТВЕТ: Мне известно, что одну из радиол СЕРОВ подарил маршалу ЖУКОВУ, несколько радиол было отправлено кому-то в Москву. Для кого им были изготовлены ружья, сервизы и фотоаппараты, я не знаю…

…СЕРОВ же, помимо того что занимался устройством своих личных дел, много времени проводил в компании маршала Жукова, с которым он был тесно связан. Оба они были одинаково нечистоплотны и покрывали друг друга…

…СЕРОВ и ЖУКОВ часто бывали друг у друга, ездили на охоту и оказывали взаимные услуги. В частности, мне пришлось по поручению СЕРОВА передавать на подчиненные мне авторемонтные мастерские присланные ЖУКОВЫМ для переделки три кинжала, принадлежавшие в прошлом каким-то немецким баронам.

Несколько позже ко мне была прислана от ЖУКОВА корона, принадлежавшая по всем признакам супруге немецкого кайзера. С этой короны было снято золото для отделки стека, который ЖУКОВ хотел преподнести своей дочери в день ее рождения».

В этом документе весьма показательно то, что, как только в допросе по уголовному делу по фактам мародерства, воровства и коррупции появился новый, еще более, чем генерал Серов, могущественный фигурант — маршал Жуков, на страшной бумаге появляется предпоследняя запись: «(Допрос прерван)»!

Однако из других исторических документов, которые по неисповедимой случайности остались не сожженными генералом Серовым в бытность его председателем КГБ при Совете министров СССР, вытекает, что такими же беспардонными мародерами в Германии были маршал Жуков и его ближайшее окружение — генерал-лейтенант Телегин, приставленный к Жукову в качестве политкомиссара надзирать за его девственной партийной чистотой; генерал-лейтенант Крюков, также воровавший в Германии добро эшелонами и содержавший в своем кавалерийском корпусе подпольный бордель для начальства в форме советского госпиталя, и его жена — эстрадная певица Русланова, по совместительству скупщица краденого; и любимый адъютант маршала Жукова Минюк, ставший его генералом для поручений.

Мародерствовал в Германии и тогдашний министр госбезопасности Абакумов. Интересно, что пауки на верхушке лубянской банки внимательно следили друг за другом. Так, протокол допроса приближенного Серова Сиднева лег на стол Сталина с сопроводиловкой Абакумова 6 февраля 1948 года. Буквально через два дня, 8 февраля, главный фигурант этого документа Серов направляет «товарищу СТАЛИНУ И.В.» донос на Абакумова, в котором среди прочих политических и деловых обвинений пишет:

«Мне неприятно, товарищ Сталин, вспоминать многочисленные акты самоснабжения АБАКУМОВА во время войны за счет трофеев, но о некоторых из них считаю нужным доложить.

Наверно, АБАКУМОВ не забыл, когда во время Отечественной войны в Москву прибыл эшелон более 20 вагонов с трофейным имуществом, в числе которого ретивые подхалимы АБАКУМОВА из „СМЕРШ“ прислали ему полный вагон, нагруженный имуществом с надписью „АБАКУМОВУ“.

Вероятно, АБАКУМОВ уже забыл, когда в Крыму еще лилась кровь солдат и офицеров Советской Армии, освобождавших Севастополь, а его адъютант КУЗНЕЦОВ (ныне „охраняет“ АБАКУМОВА) прилетел к начальнику Управления контрразведки „СМЕРШ“ и нагрузил полный самолет трофейного имущества… Сейчас АБАКУМОВ свои самолеты, прилетающие из-за границы, на контрольных пунктах в Москве не дает проверять, выставляя солдат МГБ, несмотря на постановление Правительства о досмотре всех без исключения самолетов».

Хорош же был наш вождь, который, прочитав все эти и многие другие следственные документы и описи награбленного высокопоставленными мародерами и ворами имущества, золота, драгоценностей, произведений искусства, оставил трех главных фигурантов — маршала Жукова, генералов Абакумова и Серова, от которых и шло разложение их подчиненных, становившихся банальными уголовниками, — при званиях и должностях. Наверное, Коба, бывший грабитель банков в Тифлисе и организатор бандитских эксов (экспроприаций), продавец за рубеж в 20-х и 30-х годах сокровищ Эрмитажа, других музеев, бриллиантовой кладовой и других российских хранилищ ценностей, только умиленно улыбался в усы и цокал от изумления языком, восхищаясь мародерской ловкостью своего маршала и генералов.

Чуть-чуть Сталин тряхнул только Жукова. Маршал поехал из Москвы командовать Одесским военным округом. И не за мародерство, а за то, что позволил себе приписывать славу главного победителя Германии в Великой Отечественной войне, на которую претендовал сам Верховный главнокомандующий генералиссимус Иосиф Сталин.