Андрей Артамонов - Госдачи Крыма. История создания правительственных резиденций и домов отдыха в Крыму. Правда и вымысел

Гораздо сложнее обстояло дело в СССР, где после убийства С.М. Кирова АХУ НКВД СССР по личной инициативе начальника оперода ОГПУ (1-го отдела ГУГБ НКВД) и с явного одобрения И.В. Сталина, на каждой загородной резиденции советских вождей (около 14 человек из СНК и ЦИК СССР подлежало охране) стали возводиться многорубежные системы охраны объектов. Однако в СССР, даже во времена начала массовой истерии возведения циклопических дощатых пятиметровых заборов, в середине 30-х годов, никто в ГУГБ НКВД СССР не задумался об использовании технических средств охраны периметра. Над этим вполне адекватным вопросом серьезно задумались в нацистской Германии, причем достаточно компетентные люди, а именно начальник Reichssicherheitsdienst – RSD (Имперская служба безопасности) группенфюрер СС и генерал-лейтенант полиции Ганс Раттенхубер, являвшийся еще и руководителем службы личной охраны А. Гитлера с июня 1933 года.

Г. Раттенхубер, бывший сотрудник полиции безопасности – Sicherheitspolizei – SiPo (с 1920 по 01 июня 1933 года в звании гауптмана), будучи профессионалом, в соответствии со спецификой своей деятельности, прекрасно разбирался во всех технических новинках, предлагаемых концерном Siemens & Halske и Rohde & Schwarz (в том числе дочерней фирмой Telefunken Systemtechnik GmbH), а именно подслушивающих устройствах, системах охранной сигнализации, портативных системах радиосвязи и пеленгации и т. д. По его личной инициативе, вскоре после того, как шале вдовы коммерческого советника Винтера (так называемый Haus Wachenfeld – Дом Вахенфельд) в апреле 1936 году стал личной загородной резиденцией канцлера Германии А. Гитлера, штандартенфюрером СС Г. Раттенхубером был подан письменный запрос на имя управляющего компанией Simens & Halske с предложением разработать для нужд RSD эффективную систему сигнализации для охраны помещений и периметра на закрытых спецобъектах. Тактико-технические требования Г. Раттенхубера к создаваемому в фирме S&H периметровому средству обнаружения были следующие: вероятность обнаружения, то есть выдачи сигнала тревоги при пересечении человеком зоны обнаружения. Она определяет «тактическую надежность» рубежа охраны и должна составлять не менее 90–95 % при средней частоте ложных срабатываний менее одного за десять суток при длине блокируемого участка до 500 м;

наработка на ложное срабатывание – самый важный показатель, во многом определяющий общую эффективность комплекса безопасности и ТСО периметра;

универсальность и гибкость средства обнаружения – возможность работы в широком диапазоне условий эксплуатации в различных климатических условиях для защиты разнообразных объектов с охраняемым периметром большой протяженности;

возможность максимального определения уязвимости системы охраны объекта, то есть возможность преодоления рубежа без выдачи сигнала тревоги;

максимальная маскировка (визуальная и техническая) средств обнаружения на участке специзгороди большой протяженности, для увеличения надежности системы;

надежность, долговечность, простота монтажа и эксплуатации;

цена погонного метра рубежа охраны, то есть суммарная стоимость аппаратуры, чувствительных элементов, их монтажа и наладки, приходящихся на один метр длины периметра;

возможность эффективного управления и контроля за ТСО при помощи пульта со световым и звуковым извещением, находящегося на значительном удалении от ограждения.

Примечательно, что к моменту превращения обычного особняка в правительственную резиденцию вокруг будущего места отдыха канцлера нацистской Германии не было даже малейшего намека на какие-либо заборы или просто примитивные штакетники. Г. Раттенхубер собирался к началу сентября 1936 года осуществить первую серию мероприятий по глобальной реконструкции помещений резиденции «Бергхоф», оборудовав на самом объекте ТСО на основе использования инфракрасных лучевых систем, а также оснастив гостевые помещения подслушивающей аппаратурой. А к апрелю 1939 года глава RSD планировал окружить правительственный комплекс в предгорье, состоящий из ряда главных и вспомогательных зданий, специзгородью высотой в три метра, оснащенной эффективной охранной сигнализацией.

Между тем к началу сентября 1936 года в новую правительственную резиденцию «Бергхоф» ожидался приезд бывшего премьер-министра Великобритании Ллойд Джорджа. Одновременно, с августа 1936 года (при выпадении снега все работы прекращались до весны), на самых опасных участках резиденции А. Гитлера и его соратников (Г. Геринга, М. Бормана, Й. Геббельса и А. Шпеера) началось возведение капитальной изгороди из колючей проволоки, высотой в три метра, с навесом в сторону внутреннего охраняемого периметра. Вдоль изгороди стали прокладывать электрический кабель, который обеспечивал освещение и питание ТСО фирмы Simens & Halske. В течение трех лет, к апрелю 1939 года вокруг комплекса правительственной резиденции А. Гитлера «Бергхоф», площадью 10 кв. км, был сооружен практически неприступный забор, общей протяженностью 27 км. Необходимо заметить, что сам главный инициатор строительства специзгороди, оснащенной по последнему слову науки и техники, глава RSD группенфюрер СС Г. Раттенхубер 2 мая 1945 года при попытке вырваться из окруженного Берлина был тяжело ранен в ногу и взят в плен бойцами Красной армии и в тот же день передан сотрудникам ГУКР НКО СССР. Бывший глава службы охраны А. Гитлера содержался в Бутырской тюрьме (находилась в непосредственном подчинении Тюремного управления НКВД/МГБ СССР до 1949 года), где в течение продолжительного времени давал многочисленные признательные показания (Раттенхубера часто допрашивал глава 6-го отдела ГУКР НКО подполковник А.Г. Леонов), которые по долгу службы читали руководитель ГУКР НКО СССР В.С. Абакумов и его заместители. Определением военного трибунала Московского военного округа от 15 февраля 1952 года Г. Раттенхубер был приговорен к 25 годам лишения свободы.

Однако на основании указа Президиума Верховного Совета СССР от 28 сентября 1955 года, в соответствии с личной просьбой канцлера ФРГ К. Аденауэра об амнистии всех немецких военнопленных в СССР, Г. Раттенхубер был досрочно освобожден из мест заключения и 10 октября того же года передан властям ГДР, которые разрешили ему выехать на ПМЖ в Западную Германию.

Примечательно в данном случае, что следователи ГУКР Смерш НКО (Главное управление контрразведки Народного комиссариата обороны СССР, существовало с 21 апреля 1943 года до 6 мая 1946 года как самостоятельная единица, но затем было влито на правах управления в МГБ СССР) денно и нощно фиксировали до мелочей все то, о чем мог вспомнить бывший глава службы охраны А. Гитлера, но из-за неприязни и категорического духа соперничества своим коллегам из НКВД/НКГБ СССР тексты признательных показаний не передавали, согласно личному распоряжению главы наркомата генерал-полковника В.С. Абакумова. По этой самой причине до июня 1946 года все протоколы допроса Г. Раттенхубера, покрытые пылью времен, пролежали в архиве 6-го отдела ГУКР НКО, пока об их существовании не узнал глава 1-го управления охраны МГБ СССР Н.С. Власик (с 28 ноября 1946 года стал руководителем ГУО МГБ СССР). Возможно, с подачи своего шефа – И.В. Сталина генерал-лейтенант Н.С. Власик затребовал протоколы допроса Раттенхубера, где узнал много нового для себя лично, тщательно сравнив эффективность двух соперничающих служб, в чем-то по методу оперативно-агентурной работы копирующих друг друга. Узнал из протоколов допроса, к своему большому удивлению, Н.С. Власик и о технических средствах охраны помещений и периметра, которыми оснастила резиденцию А. Гитлера «Бергхоф» компания Simens & Halske (впрочем, примитивные средства сигнализации компания Simens поставляла еще и практически во все концлагеря смерти нацистской Германии). Замечу, что органы ГУКР Смерш НКО СССР в апреле 1945 года арестовали председателя совета директоров S&H Хайнриха фон Буоля и вывезли его в Москву, где он покончил с собой 2 мая 1945 года (повесился в камере Бутырской тюрьмы). Следователи 6-го отдела ГУКР НКО также вели допросы Х. Буоля, но эти протоколы официально в СССР и РФ не были опубликованы.