Владимир Рокот - Князь Русской Америки. Д. П. Максутов

Вряд ли сама встреча Д. Максутова с гостями была торжественной. Это у трапа, когда прибывающие лица сохраняют положенные по рангу значимость и достоинство, встреча может быть красивой. Когда же высокие гости прибывают со стоящего на рейде корабля в шлюпке, парадность встречи несколько смазывается. Ветер уже развеял дымы салютов, когда капитаны 2-го ранга А. Пещуров и Ф. Кос-куль доложили о своем прибытии капитану 1-го ранга Д. Максутову. Для флотских офицеров нарушение субординации было немыслимо. Старый знакомый и свойственник А. Пещуров для князя все еще оставался младшим по Морскому корпусу. Старший по выпуску из корпуса, но поотставший в производстве и в постижении колониальных проблем Ф. Коскуль не мог не признавать превосходства князя. Будь комиссаром контр-адмирал или хотя бы капитан 1 -го ранга, старший по производству, тогда бы князь Д. Максутов докладывал, что во вверенных ему колониях все без происшествий. Американским генералам вежливый Главный правитель колоний, видимо, представился сам. Генерал Дж. Дэвис, рапортуя своему начальнику, скорее всего, жаловался на препятствия, чинимые князем Д. Максутовым его солдатам.

И русские, и американцы были настроены «скорее бы»! Только этот настрой был с разными оттенками. Русские обреченно понимали, что перед смертью не надышишься. Прагматичные американцы не желали затягивать дело. Особенно морские пехотинцы, озлобленные недельным сидением на болтающемся на рейде корабле. Изматывающая зыбь более способствует расстройству нервной системы, чем сильный шторм. Было решено в тот же день, а была пятница, провести торжественную передачу Русской Америки Северо-Американским Соединенным Штатам.

В 15 часов 30 минут на площади перед домом Главного правителя выстроились солдаты российского и американского гарнизонов. Все было готово. Только американцы забыли привезти фотографа, чтобы запечатлеть это эпохальное событие. С 1803 г. им добровольно не уступали территорий. Фотографическое дело к 1867 г. в Калифорнии было поставлено хорошо. Князь и княгиня Максутовы пользовались услугами фотографов в Сан-Франциско. Несостоявшийся фоторепортаж мог бы пролить свет на многие детали той церемонии. До сего времени знаменательное историческое событие можно представить только по апокрифическим полотнам американских авторов. В частности, по тиражируемой работе Остина Бриггса «Подъем американского флага на Аляске» (Austin Briggs. Old Glory Rises Over Alaska). Картины отечественных живописцев на тему «Прощание с русским флагом в Ситке» автору неизвестны. Литературные же описания очевидцев несут много глаголов и мало прилагательных. Попробуем восстановить картину той печальной церемонии и ужаснуться, сколько в ней недописанного.

День стоял пасмурный, но не дождливый. Церемония проходила на площадке у резиденции Главного правителя на Кекур-камне. Перед «замком» выстроился американский почетный караул числом человек в двадцать. Они сопровождали выданный Государственным департаментом флаг, на котором было 37 звездочек. Звездочка-Аляска появится много позже. Наверное, могли быть еще американские солдаты и матросы, если бы хватило места на плацу. Но плац не был достаточно большим, чтобы разместить весь уходящий русский гарнизон и прибывший американский.

Историки фиксируют бригадного генерала Лоуэлла X. Руссо и его сына Джорджа, генерал-майора Дж. С. Дэвиса и трех офицеров американского флота

Русских у здания Главного правителя могло собраться много больше: до роты солдат, компанейские служащие, официальные лица и обыватели. Известно, что Россию представляли прибывшие А. Пещуров и Ф. Коскуль. Именно А. Пещуров произнес исторические слова, обращаясь к генералу ЛХ Руссо: «По повелению его величества Императора всероссийского передаю вам, уполномоченным

Северо-Американских Соединенных Штатов, всю территорию, которою владеет его величество на Американском материке и на прилегающих островах, в собственность Штатов, согласно заключенному между державами договору». Русский флаг после этих слов пошел вниз, но фал заело. Чтобы его освободить, послали матроса. Составная мачта со стеньгой была довольно высокой. Освободили флаг как-то неловко, и он упал на штыки почетного караула. Это запомнили многие. Но нет упоминаний, какой именно русский флаг спускали. Над зданиями колоний всегда развевался бело-сине-красный с орлом флаг РАК. Государственным флагом Российской империи в то время был черно-желто-белый. Сын Главного правителя Александр, которому было тогда пять лет, вспоминал, что флаг был Андреевским. Еще могли спускать красный с косыми крестами пойс, который был вполне уместен над русской крепостью. Но такого флага нет на рисунках очевидцев. Некоторые участники событий вспоминают, что мучительный спуск русского флага поверг княгиню Марию Максутову в обморок.

Где же был сам Главный правитель Русской Америки в этот последний для нее час? Как правило, его по умолчанию ставят рядом с русскими представителями А. Пещуровым и Ф. Коскулем. В некоторых источниках упоминается, что Д. Максутов «наблюдал церемонию с отстраненным спокойствием, а его жена смахивала слезы». Но есть версия, что князь отсутствовал на церемонии. Автору эта версия стала известна из публикации в «Русском Американце» В. Ушанова, американца русского происхождения, взявшегося в 1980 г. написать правдивую картину о подъеме звездно-полосатого флага над Русской Америкой. Художник тщательно собирал сведения об участниках и деталях исторического события. Он, как мог, реконструировал форму русских и американских морских офицеров, восстановил по фотографиям и описаниям их внешность. Не погрешив особенно против исторической правды, он поместил на картине многих своих современников, связанных с Русской Америкой, в частности упомянутых выше В. Петрова и Р. Пирса. Но их он разместил среди обывателей, присутствовавших на церемонии. К размещению же исторических персонажей и их облику В. Ушанов отнесся вполне серьезно. Князя Д. Максутова на картину он не поместил.

Некоторые считают, что князь мог быть занят завершением торговых дел. Где и с кем? Более правдоподобной может оказаться другая причина. Князь был настолько сильно расстроен, что не мог совладать с собой. Правительственный комиссар А. Пещуров, щадя самолюбие князя, согласился с его отсутствием на церемонии. Мог ли князь, не дрогнувший под многочасовым неприятельским обстрелом, так расстроиться, до такой степени не владеть собой? Не институтка же. А слезы ему бы простили.

Более правдоподобным может оказаться авторское объяснение причины отсутствия Главного правителя. Эта гипотеза строится на основании диагноза смерти князя — кровоизлияние в мозг. Возможно, роковой удар 1889 г. не был первым. Микроинсульт с кратковременным частичным параличом мог случиться у Дмитрия Петровича и в тот напряженный день. Первый звоночек. Или уже не первый? Динамическое нарушение мозгового кровообращения у князя началось не вдруг. Склад психики и стиль поведения князя позволяют сделать такое предположение. Загнанные вглубь эмоции, напряжение последних дней, обнуление вложенного не за один год труда — все это могло спровоцировать психосоматический удар большой силы. Напрасно в послужном списке офицера записано, что он ранен и контужен не был. Генералиссимус А. Суворов, например, утверждал, что получил ран при Дворе и в семье больше, чем в боях. Только очень серьезная обездвиживающая причина могла заставить Главного правителя не выйти к последнему спуску русского флага!