Роберт Масси - Петр Великий. Деяния самодержца

Саксонские министры испугались, что зашли слишком далеко, и обо всем доложили Августу в Польшу. Август ответил им, что одобряет их действия, а Петру кратко написал, что саксонский тайный совет был вынужден отдать приказ об аресте Паткуля и что эта мера – в их общих интересах. Составить обвинительный акт было поручено генерал-адъютанту короля Арнштедту. Он взялся за это с большой неохотой и тайно писал Шафирову в Москву: «Я предпринимаю все, что в моих силах, чтобы спасти его. Необходимо, чтобы вы делали то же. Нельзя допустить, чтобы погиб такой прекрасный человек».

Петр был согласен с Августом лишь в том, что Паткулю следовало дождаться более определенного приказа, прежде чем передавать Австрии вверенные ему войска. Царь потребовал, чтобы пленника немедленно отослали в Россию, где будут расследованы все выдвинутые против него обвинения. В конце концов, Паткуль состоял на русской службе и речь шла о российских солдатах. Август отвечал отговорками и проволочками. В феврале 1706 года Петр снова потребовал возвращения Паткуля. Но в это время шведы стояли лагерем под Гродно, и саксонские министры понимали, что царь не в силах вмешаться в ход событий. Паткуль остался в заточении.

Затем последовало стремительное возвращение Карла из-под Гродно, вторжение шведской армии в Саксонию, капитуляция Августа и Альтранштадтский мир. Выдача Швеции Паткуля и других «изменников» была одним из условий мирного договора [40]. Август попал в ловушку. Не освободив Паткуля своевременно, он был вынужден теперь выдать его Карлу. Август изворачивался, как мог. Он послал к Петру генерал-майора Гольца, уверяя царя, что Паткуль ни в коем случае не будет выдан шведскому королю. Петр не верил этим обещаниям и, опасаясь за жизнь Паткуля, обратился за поддержкой к императору, к королям Пруссии и Дании и к Нидерландским Генеральным штатам. Каждого из них он просил убедить короля Швеции снискать себе славу великодушного монарха и отказаться от безбожной и варварской расправы.

Как ни затягивал Август выполнение 11-й статьи договора, Карл был непреклонен, и в ночь на 27 марта 1707 года Паткуль был передан в руки шведов. Три месяца его содержали в каземате Альтранштадтского замка, заковав для пущей надежности в тяжелые цепи. В октябре 1707 года он предстал перед шведским военным трибуналом. Карл настоял на том, чтобы судьи отнеслись к обвиняемому «с особой строгостью». Шведский суд приговорил Паткуля к колесованию, обезглавливанию и последующему четвертованию. Палач – местный крестьянин – нанес пятнадцать ударов кувалдой, переломав ему руки и ноги, а затем грудную клетку. Не в силах выносить мучения, Паткуль громко стонал и кричал от боли, а затем, уже лишившись голоса, хрипло взмолился: «Отруби мне голову!» Неопытному палачу пришлось нанести крестьянским топором четыре удара, прежде чем голова отделилась от туловища. Тело было четвертовано и выставлено на колесе на всеобщее обозрение, а голова насажена на кол у дороги.

Неожиданное вторжение Карла XII во главе шведской армии в самое сердце Германии потрясло западные страны. Здесь, в Саксонии, молодой монарх оказался на виду у всей Европы, притягивая к себе любопытные взоры. Все его поступки, привычки и склонности стали предметом пристального внимания. Многие специально старались проехать мимо Альтранштадтского замка в надежде хоть краем глаза увидеть молодого короля. Однако европейские монархи, их министры и военачальники испытывали не столько любопытство, сколько озабоченность. Все понимали, что Карл явился в Саксонию затем, чтобы завершить эпопею с лишением Августа польского трона. Теперь цель эта была достигнута, и все терялись в догадках, что же будет дальше. Закаленная в боях, не знавшая поражений шведская армия стояла лагерем в центре Европы, всего в 200 милях от Рейна. Куда повернет молодой монарх свои непобедимые штыки? Всю весну и лето 1707 года иностранные эмиссары следовали по пятам за шведским королем в поисках ответа на этот вопрос.

У некоторых из них были свои пожелания и предложения. Посол Людовика XIV предложил объединить шведскую армию с армией французского маршала Виллара для поддержания равновесия в Германии; впоследствии Франция и Швеция могли бы разделить немецкие княжества между собой. Силезские протестанты упрашивали Карла остаться в Германии, чтобы защитить их от католического императора. (Пригрозив походом на Вену, Карл добился для силезцев права вновь открыть лютеранские кирхи; как признавался император Иосиф, он был рад хотя бы тому, что шведский король от него самого не потребовал перейти в лютеранство.) Но самым знаменитым среди тех, кто посетил замок Карла в Саксонии, был Джон Черчилль, герцог Мальборо, фигура и в военном, и в политическом отношении самая яркая во всей антифранцузской коалиции.

Едва Карл вступил в Саксонию, герцог выразил опасение по поводу того, что король, известный своей враждебностью по отношению к империи Габсбургов, в запальчивости может подорвать хрупкий союз католических и протестантских держав, противостоявший посягательствам Людовика XIV на гегемонию в Европе. Английский посланник при дворе Карла Джон Робинсон отправил в Лондон мрачное послание, пытаясь предсказать, как поведет себя победоносный шведский король в роли европейского арбитра. «То, что он преисполнится расположения к союзникам, маловероятно, – писал Робинсон, – то, что он будет принуждать их заключить невыгодный мир, не столь уж невероятно; то, что он будет действовать против них, вполне возможно; а если так… нам придется терпеть все, что ему придет в голову. Ибо, полагая, что война в Польше и Московии идет к концу, ни император, ни Дания, ни Пруссия, и ни один немецкий князь или государство не осмелятся выступить против него. Все будут покорны его воле, и Англии с Голландией придется последовать их примеру или остаться в одиночестве».

Мальборо понимал, что в отношениях со взбалмошным Карлом следует проявлять особую осмотрительность. Сразу же после вторжения шведской армии в Саксонию герцог писал союзникам в Голландию: «Когда бы [Генеральные] штаты или Англия ни обратились с посланием к королю Швеции, следует позаботиться о том, чтобы в письмах не содержалось даже намека на угрозу, поскольку у шведского короля своеобразное чувство юмора». При общении с Карлом требовался особый подход – благоразумие, взвешенность и дипломатическое чутье, и поэтому Мальборо вызвался лично посетить короля. Предложение герцога было принято благожелательно, и 20 апреля 1707 года Мальборо выехал из Гааги и через всю Германию отправился в Альтранштадт. Хотя герцог был прославленным полководцем, он все же не был монархом, и в Альтранштадте его встречал не Карл, а его старший советник и фактический премьер-министр, граф Пипер. Когда англичанин прибыл, Пипер, сославшись на занятость, заставил Мальборо дожидаться в карете полчаса, прежде чем соизволил спуститься с крыльца, чтобы наконец принять посла королевы Анны. Но в этой игре Мальборо ему не уступил. Увидев, что швед направляется к нему, Мальборо вышел из кареты, надел шляпу и прошел мимо Пипера, словно не замечая его. Отойдя на несколько футов и повернувшись к графу спиной, герцог невозмутимо стал мочиться на стену, и теперь ждать пришлось Пиперу. Затем герцог привел в порядок свой туалет и приветствовал Пипера со всей подобающей учтивостью. Теперь они были квиты и вместе вошли в замок, где в течение часа вели беседу.