Гордей Левченко - Вместе с флотом. Неизвестные мемуары адмирала

Но к этому времени Севастополь обороняло свыше 50.000 солдат, матросов и офицеров.

Безуспешные атаки противника на Балаклавском направлении, наступление на Камары были отбиты контратаками наших войск. Стремление противника прорваться в долину Каре-Кобе так же было остановлено.

Части ООР отбили атаки противника и в районе Калымтай-Эфиндикой.

Последняя безуспешная попытка Манштейн прорвать нашу оборону на правом фланге была предпринята 21 ноября. Так в результате совместных усилий армии и флота 11-я армия Эриха фон Манштейна, одна из сильнейших немецко-фашистских армий на всем Восточном фронте, была остановлена у стен Севастополя.

Свыше месяца прошло, пока Манштейн предпринял свое новое наступление на Севастополь. Оно началось 17 декабря 1941 года, но это происходило уже в новой обстановке. Значительно был усилен Севастопольский оборонительный район. И обстановка на Советско-германском фронте характеризовалась переходом стратегической инициативы к советским войскам.

Великая битва под Москвой, контрнаступление советских войск, начавшиеся 5 декабря 1941 года, приведшие к разгрому отборных немецко-фашистских войск на подмосковных полях, означали поворот в ходе Великой Отечественной войны.

Это было первое крупное поражение фашистской Германии в ходе 2-й Мировой войны.

Заканчивался 1941 год.

В конце декабря была отлично проведена Керченско-Феодосийская операция. Образовался новый Крымский фронт.

Надолго фашисты были задержаны в Крыму, о наступлении противника на Кавказ речь тогда не могла идти.

Освещением некоторых вопросов, касающихся обороны Одессы и Севастополя, я преследовал главную цель – объективно изложить ход боевых событий, непосредственным участником которых я был в 1941 году.

Необходимость изложить свои взгляды на характер боевых действий под Одессой и Севастополем, вызвана также и тем, что в исторических трудах и мемуарах ряда исследователей и участников этих событий недостаточно полно изложена роль Наркома ВМФ Н.Г.Кузнецова и Главного морского штаба в руководстве и координации боевых действий флота и сухопутных войск в наиболее напряженный период войны на Советско-германском фронте.

В то же время трудно представить себе боевые действия всех наших флотов, особенно в начальный период войны без активной роли руководство Наркомата Военно-морского флота в целом.

Как хорошо известно, Ставка Верховного Главнокомандования, направляя боевую деятельность сухопутных войск на приморских флангах, опиралась на работу Наркомата ВМФ и особенно Главного морского штаба Военно-морских сил. Нельзя правильно понять характер боевых действий наших флотов на суше и на море без тщательного анализа директив и указаний руководства ВМФ.

Из 4-х заместителей Наркома ВМФ – 3 постоянно находились на флотах, И.С. Исаков, И.В. Рогов и я, выполняя очень сложные задачи координации боевых действий армии и флота. Большой опыт организации и осуществления руководства флотами во время Великой Отечественной войны еще ждет своего исследователя.

Еще один вопрос требует более обстоятельного исследования.

Мне представляется важным возвратиться к тому, о чем я упоминал в связи с воспоминаниями немецких генералов.

О чем не писали в своих воспоминаниях командующий 11-й немецкой армией генерал Эрих фон Манштейн и другие немецкие генералы.

Готовясь к Крымской кампании, они не могли не знать, как протекала Крымская война в прошлом веке во время Крымской войны 1853–1855 гг.

Безусловно, они читали отчеты английских и французских генералов о сражении на Альме, боях под Балаклавой и Инкерманом, о первой бомбардировке Севастополя.

Все эти события осени 1854 года были очень памятными и для союзников, и для русских.

В этой связи немецкие генералы, вероятно, хорошо знали свидетельства, ставшие известными вскоре после первой бомбардировки Севастополя 17 октября 1854 года.

Участник боя севастополец Славони вспоминал о том дне:

«В час пополудни подвинулся к укреплениям и неприятельский флот и открыл по ним страшную стрельбу. Закипел бой ужасный: застонала земля, задрожали окрестные горы, заколотило море: вообразите только, что на тысячи орудий с неприятельских кораблей, пароходов и с сухопутных батарей, а в то же время и с наших батарей разразился адский огонь.

Неприятельские корабли и пароходы стреляли в наши батареи залпами: бомбы, каленые ядра, картечи, брандскугели и конгревозы ракеты сыпались градом; треск и взрывы были повсеместны; все это сливалось в страшный и дикий гул; нельзя было различить выстрелов, слышно было только одно дикое и ужасающее клокотание; земля, казалось, шаталась под тяжестью сражающихся. И я видел это неимоверно жестокое сражение; ничего подобного в жизнь свою я и не думал видеть, ни о чем подобном не слыхал, и едва ли когда-нибудь читывал. И этот свирепый бой не умолкал ни на минуту, продолжался ровно 12 часов и прекратился тогда лишь, когда совершенно смерилось.

Мужество наших артиллеристов было невыразимо. Они, видимо, не дорожили жизнью». («Сборник новостей», кн.23, стр. 514–515).

В этом же источнике мы находим выдержку из английской газеты «Тайме» по поводу первой бомбардировки Севастополя 17 октября 1854 года. В ней рассказано о том, что русские необычайно быстро и успешно исправляют все повреждения, наносимые их веркам; отстреливаются очень хорошо, из поврежденных союзниками фортов русские почему-то «стреляют сильнее, чем когда-либо». Севастополь гораздо более сильная крепость, чем думали. Запас орудий (у русских орудия) кажется неистощим. Севастопольские укрепления огромны и совсем уж необычайно, что «калибр русских орудий по крайней мере равен калибру наших (английских)». Снарядов в Севастополе сколько угодно, «сотни пушек продолжают извергать ядра без перерыва, без замедления. Сила их гарнизона не менее удивительна».

Приведем свидетельство француза участника этой бомбардировки – барона де Безанкура. Вот, что он писал: «День 17 октября вследствии ряда непредвиденных событий не оправдал надежд, которые на него возлагались. Устремившись в неведомое, торопились помешать прогрессирующему развитию обороны. Этот день разрушил много иллюзий… Этот день 17-го показал, что мы имели дело с неприятелем решительным, умным и что не без серьезной, убийственной борьбы достойной нашего оружия, Франция и Англия водрузят свои соединенные знамена на стенах Севастополя».

Как известно, англичане и французы до первой бомбардировки Севастополя были уверены, что, продолжая обстрел города в течение нескольких дней, они смогут принудить гарнизон крепости к сдаче или взять его штурмом, однако после первой неудачи 17 октября они должны были отказаться от своего намерения.