Николай Мельниченко - Еще вчера. Часть третья. Новые старые времена

Все добытые стекла, однако, остались целы, употреблены по назначению и надежно служат почти два десятилетия. Недавно я смотрел в Интернете риэлторский сайт «Где этот дом…». Наша с соседями лоджия выделяется четкими прямоугольниками окон в черной металлической оправе…

Вернемся к началу. Мартынов свои тезисы о роли денег в производстве провозглашает мне не один раз, и не два. Возражаю ему все слабее: какого черта я корчу из себя благодетеля? Ну не могу я вышибать трешки за свою работу из мирных аборигенов. А вот с фирмами сотрудничать можно и нужно. Но выполнять их заказы по бартеру: левые деньги, на мой старомодный взгляд, попахивают не тем одеколоном. Причем, бартер – привычный «товарообмен» – отдает заботой о производстве…

Дело в том, что лабораторию почти перестали снабжать инструментом и материалами. По бартеру мы зарабатываем себе все необходимое: аргон, тиски, сверла, ключи, масло для гидравлической испытательной машины и прочее. Кое-какие жидкости зарабатываем и для себя. О жидкости для Мартынова – разговор особый. Мне же, например, постоянно нужен бензин. И дело было вовсе не в цене бензина. Его можно было залить только по 20, иногда – 40 литров, проведя ночь в очереди на АЗС (раньше – «бензоколонка»).

Еще одна, но уже – гербовая вставка. …Мы с сыном изобретали семейный герб. Было много разных, вполне геральдических вариантов – с якорями, звездами, флагами, молотками и даже виньетками и цветами, учитывая специальность нашей родной женщины. Остановились на самом главном для нашей семьи, владеющей уже тогда двумя автомашинами: обычной зеленой канистре для бензина с двунаправленной стрелой «налить – вылить» . При обсуждении девиза мои многословные варианты сын усек до одного слова «ВСЕГДА» , которое ярко сияет на стреле…

…Могучий двигатель нового ЗИЛа выполнен из тонкого чугунного литья с ребрами – совсем как у Студебеккера, которому мы так завидовали в военных лагерях. В этом двигателе почему-то очень легко замерзала не слитая вовремя вода, разрывая хрупкую рубашку. Варить трещины в тонком чугуне – не просто ювелирная работа. При неумелой сварке трещины возникали рядом, на целом металле, угрожая всему двигателю полным фиаско. Кроме того, – чугун давал поры почти с любой присадкой. Исправление же пор грозило появлением новых трещин рядом со швом. Я научился заваривать трещины блока без разборки двигателя, – в среде аргона с тремя присадками: медью, нихромом и монель-металлом. Тяжелый двигатель фирма затаскивала в лабораторию своими силами; кантовать во время сварки помогал Мартынов. Колдовал я возле двигателя часа три. Такса – 200 литров бензина (можно талонами), что для фирмы с десятками грузовиков было сущим пустяком.

Стоит рассказать еще об одной своей работе на благо родного автопрома. Известный наш автогигант – ВАЗ, незаслуженно лишенный всякой конкуренции, начал безбожно халтурить, просто издеваясь над широкими кругами владельцев Жигулей. На чугунных распредвалах в новых автомобилях начисто изнашивались кулачки, открывающие клапана, уже после 2–3 тысяч километров пробега. Кулачкам и сопряженным с ними рычагам не хватало твердости . На первых машинах ВАЗа, которые, возможно, выпускались из итальянских деталей, этого дефекта не было; он появился как следствие нарушения технологии на заводе.

Как фантастика воспринимались известия, что некие солидные зарубежные фирмы отзывали целые серии своих шикарных автомобилей для бесплатной замены какого-нибудь пустяка, который гипотетически мог работать недостаточно хорошо.

У нас же половина СССР стояла на ушах из-за выхода из строя важнейшей в двигателе детали, а завод годами продолжал упорно гнать брак. Новый распредвал стал страшным дефицитом, но после установки он выходил из строя так же быстро, как и предыдущий. Технические журналы «За рулем», «Изобретатель и рационализатор» печатали десятками «советы бывалых», лечивших доступными домашними средствами серийный брак современного завода. Умельцы пробовали все – от автономной системы смазки до химерных накладок и роликов на кулачки.

На моей машине кулачки тоже износились, и я стал чесать репу, подбирая рецепты из журналов. Все, что было хорошо, – было труднодостижимо и дорого. А что, если использовать сварку, в которой я уже кое– что понимаю?

Конечно, надо было наплавлять твердый слой на рабочие поверхности кулачков и рычагов. Трудности были в том, что вал с 8 кулачками – чугунный, длинный и точный. Наплавка его неизбежно покоробит, если не разрушит совсем. Надо думать…

Сделал приспособление, чтобы создавать обратные напряжения перед наплавкой, применял «хитрые» режимы. Наплавлял в аргоне сначала сормайтом, затем сталями Р5М6 или Р9 (т. н. самокал , из которого делают сверла и резцы). Несмотря на все ухищрения, после наплавки биение на средней шейке в несколько раз превышало допустимые 0,1 мм. А чугунный вал – не выправишь изгибом. Все остановилось, все напрасно…

И вот прорезается, как зуб у младенца, простенькая идея. Если сварка имеет силу, чтобы так корёжить вал, то у нее должно хватить сил, чтобы его исправить, «раскорёжить» обратно…

В токарном станке индикатором определяю: куда и насколько изогнулся вал, вычисляю точки корректирующей наплавки. Наплавляю на них маленькие капли медного сплава КМЦ, – прямо на токарном станке, на котором проверялось биение. Чудо происходит: вал изгибается в противоположную сторону! Значит, надо уменьшить размер наплавляемой капли, это просто. Со второго раза все получается: биение стало меньше даже 0,05 мм!

В лаборатории нет круглошлифовального станка, чтобы точно обработать наплавленные поверхности кулачков. Первый наплавленный вал у меня выпросил один прапорщик, кулачки он обработал на наждаке вручную и успешно ездил. Позже я кооперировался с фирмой, имеющей точные шлифовальные станки. Образовавшийся де-факто кооператив успешно работал по принципу «фифти-фифти» . Я наплавлял несколько комплектов валов и сопрягаемых рычагов, фирма их шлифовала, готовую продукцию для дальнейшего сбыта – делили пополам. Всего лично мной ВАЗу была оказана техническая и материальная помощь в виде нескольких десятков (!) комплектов газораспределения. До сих пор у меня в гараже хранится парочка запасных валов – на случай очередного головотяпства на печально знаменитом автозаводе!

Заказчики, половина которых были наши прямые и «боковые» начальники, пошли в лабораторию косяком с разными заказами, которые надо было сваривать, точить, фрезеровать, налаживать, электрифицировать, короче – доводить до ума. Я уже писал о расшатанных алюминиевых дверях. Мы с Мартыновым изготовляем: конструкции для АЗС, многочисленные баки из нержавеющей стали. Бетономешалки. Деревообрабатывающие станки. Электрические щиты и расщепители, позволявшие трехфазным двигателям надежно работать от однофазной сети. Компактные самогонные аппараты, в которых из «продукта» автоматически удалялись сивушные масла. Комплекс оборудования для изготовления майонеза – это большие заказы фирмы Сережи Иванова. Перечислять можно долго – всю продукцию мы с Мартыновым выдавали комплектно – проект, изготовление «под ключ», испытания, гарантии.