Гарольд Пинтер - Старые времена

Old Times by Harold Pinter (1970)

Перевод Александра Ярина

ДИЛИ

КЭТ

АННА

Всем немного за сорок.

Ферма, оборудованная для жилья.

В центре широкое окно. Слева дверь в спальню.

Справа входная дверь.

Мебель современная, простая.

Два дивана. Кресло.

Осень. Ночь.

В тусклом свете различимы три фигуры.

ДИЛИ в расслабленной позе неподвижно сидит в кресле.

КЭТ, тоже неподвижно, лежит на диване, поджав колени к подбородку.

АННА стоит у окна, глядя наружу.

Молчание.

Луч света высвечивает ДИЛИ и КЭТ, они курят сигареты.

Фигура Анны у окна по-прежнему в тени.

КЭТ( задумчиво ): Темно.

Пауза .

ДИЛИ: Худая, толстая?

КЭТ: Полнее меня. Кажется.

Пауза .

ДИЛИ: Была тогда?

КЭТ: Кажется, полнее.

ДИЛИ: Теперь, может, и нет.

Пауза .

Она была твоя лучшая подруга?

КЭТ: О, что это означает?

ДИЛИ: Что?

КЭТ: Слово подруга… как посмотришь назад… все это время…

ДИЛИ: Ты не можешь вспомнить, что ты тогда чувствовала?

Пауза .

КЭТ: Очень много времени прошло.

ДИЛИ: Но ты же помнишь ее. И она тебя помнит. Иначе зачем она сюда придет?

КЭТ: Наверно, потому что помнит.

Пауза .

ДИЛИ: Ты и тогда считала ее лучшей подругой?

КЭТ: Она была моя единственная подруга.

ДИЛИ: Лучшая и единственная.

КЭТ: Одна-единственная.

Пауза.

Если у тебя есть что-то одно, ты же не скажешь, что оно лучше всего остального.

ДИЛИ: Потому что не с чем сравнивать?

КЭТ: М-м-м…

Пауза.

ДИЛИ( улыбаясь ): Она была несравненна.

КЭТ: Вот уж нет.

Пауза.

ДИЛИ: Я не знал, что у тебя было так мало друзей.

КЭТ: Вообще не было. Кроме нее.

ДИЛИ: Почему именно ее?

КЭТ: Не знаю.

Пауза.

Она была воровка. Все время крала вещи.

ДИЛИ: У кого?

КЭТ: У меня.

ДИЛИ: Какие вещи?

КЭТ: Разные. Белье.

ДИЛИ фыркает .

ДИЛИ: Ты ей напомнишь?

КЭТ: Ну… Не думаю.

Пауза.

ДИЛИ: Тебе не терпится ее увидеть?

КЭТ: Нет.

ДИЛИ: А мне не терпится. Мне очень любопытно.

КЭТ: Что?

ДИЛИ: Ты. Я буду за тобой наблюдать.

КЭТ: За мной? Зачем?

ДИЛИ: Хочу посмотреть, та ли она, что прежде.

КЭТ: Ты надеешься по мне догадаться?

ДИЛИ: Конечно.

Пауза.

КЭТ: Я едва помню ее. Я ее почти совсем забыла.

Пауза.

ДИЛИ: Ты хотя бы знаешь, что она пьет?

КЭТ: Не имею понятия.

ДИЛИ: А что если она вегетарианка?

КЭТ: Спросишь у нее.

ДИЛИ: Теперь поздно. Ты ведь приготовила запеканку.

Пауза.

Почему она не замужем? Она ведь будет без мужа?

КЭТ: Спроси у нее.

ДИЛИ: Не могу же я обо всем ее спрашивать.

КЭТ: А ты хочешь, чтобы я задавала ей твои вопросы?

ДИЛИ: Нет, зачем же.

Пауза.

КЭТ: Конечно, она замужем.

ДИЛИ: Откуда ты знаешь?

КЭТ: Все замужем.

ДИЛИ: Тогда почему она будет без мужа?

КЭТ: Разве?

Пауза.

ДИЛИ: В письме есть что-нибудь про мужа?

КЭТ: Нет.

ДИЛИ: Как ты думаешь, какой он? За какого человека она могла выйти? Ведь она же твоя лучшая… единственная подруга. Ты должна иметь представление. Что это может быть за человек?

КЭТ: Не представляю.

ДИЛИ: И тебе совсем не любопытно?

КЭТ: Ты забываешь. Я ее знаю.

ДИЛИ: Ты не видела ее двадцать лет.

КЭТ: А ты совсем ее не видел. Есть разница.

Пауза.

ДИЛИ: Во всяком случае, запеканки хватит на четверых.

КЭТ: Ты сказал, она вегетарианка.

Пауза.

ДИЛИ: У нее было много друзей?

КЭТ: Ну, как у всех, наверное.

ДИЛИ: Как у всех? А как у всех? У тебя не было никого.

КЭТ: Одна была.

ДИЛИ: Это — как у всех?

Пауза.

У нее… было полно друзей, да?

КЭТ: Сотни.

ДИЛИ: Ты их видела?

КЭТ: Не всех, я думаю. Но все же — мы ведь жили вместе. У нее бывали гости. Время от времени. Я их видела.

ДИЛИ: Ее гости.

КЭТ: Что?

ДИЛИ: Ее гости, ее друзья. У тебя же не было друзей.

КЭТ: Ее друзья, конечно.

ДИЛИ: И ты их видела.

Пауза.

( Резко .) Вы жили вместе?

КЭТ: М-м-м?

ДИЛИ: Вы жили вместе?

КЭТ: Ну, конечно.

ДИЛИ: Я этого не знал.

КЭТ: Как же.

ДИЛИ: Ты мне не говорила. Я думал, вы просто были знакомы.

КЭТ: Еще бы не были.

ДИЛИ: А вы, оказывается, жили вдвоем.

КЭТ: Конечно, жили. А где же она могла красть у меня белье? На улице?

Пауза.

ДИЛИ: Я знал, что ты с кем-то снимала комнату одно время…

Пауза.

Но не знал, что с ней.

Пауза.

КЭТ: Ну конечно, с ней.

Пауза.

ДИЛИ: Впрочем, все это не имеет значения.

АННА отворачивается от окна; говорит, приближаясь к ним.

Садится на свободный диван.

АННА: Всю ночь в очередях, под дождем, ты помнишь? боже мой, Альберт Холл, Ковент Гарден, что мы тогда ели? вот так подумаешь, до глубокой ночи, делать только то, что любишь; конечно, мы были молоды, но откуда только силы брались, а утром на работу, и то концерт, то опера, то балет, эти ночи, ты не забыла? а потом на крыше автобуса вниз по Кенсингтон Хай Стрит, кондукторы в автобусах, а потом летим за спичками, — нечем было зажечь конфорку, потом делали, кажется, омлет, да? кто готовил? обе хихикаем, болтаем, обе жмемся к теплу, потом в постель, сон, а наутро снова та же горячка и спешка, бежишь на работу в погоне за автобусом, завтраки в Грин Парке, делились свежими новостями, и эти наши любимые бутерброды, невинные девочки, невинные секретарши, и снова ночь впереди, и бог знает, сколько волнений еще ждет, одно предвкушение чего стоит, ожидание всего этого, и наша бедность, но быть бедной и молодой, быть девушкой, в Лондоне, тогда… и какие кафе мы отыскивали, почти как квартиры, да? там собирались художники и писатели, а иногда актеры, а в других бывали танцы, и мы сидели едва дыша, потягивали кофе, спрятав лицо, чтобы никто нас не видел, чтобы не потревожить, не отвлечь, и слушали, слушали все эти разговоры в этих кафе, это были люди творчества, конечно, и неужели это по-прежнему существует, кто бы мне сказал, ты знаешь? ты можешь сказать мне?