Игорь Зимин - Благотворительность семьи Романовых. XIX – начало XX в. Повседневная жизнь Российского императорского двора

Ведомственный статус Попечительства о слепых определялся своеобразно. В процитированных выше Правилах говорится, что Попечительство, «будучи учреждением частным, пользуется покровительством правительства и состоит со всеми устроенными им заведениями в ведомстве учреждений императрицы Марии» [799]. Характеристика Попечительства, как «частного учреждения», разумеется, не означала его принадлежности какому-либо лицу. Имелось в виду, что оно было самостоятельным и не зависело от других благотворительных обществ, заведений и от государства, а подчинялось лишь высшим руководителям ведомства императрицы, то есть – монарху и его супруге. Но это также означало, что Попечительство о слепых не могло рассчитывать на средства опекунских советов ведомства императрицы и других его учреждений. Источниками финансирования Попечительства императрицы о слепых были суммы, переданные ему из ликвидированного главного попечительства для призрения нуждающихся семейств воинов, благотворительные пожертвования, плата за призреваемых и выручка от продаж изделий. Как возможный источник поступления средств, обтекаемо упоминались «могущие быть субсидии от правительства и общественных организаций» [800], (позже этот пункт из Правил изъяли). К благотворительным пожертвованиям относились и традиционные для ведомства ежегодные взносы членов Попечительства императрицы Марии Александровны о слепых.

Члены Попечительства делились на несколько категорий в зависимости от должностного положения и услуг, оказанных ведомству. В число членов-учредителей входили председатель Попечительства и члены упраздненного главного попечительства для призрения нуждающихся семейств воинов, а также те лица, которые до официального открытия Попечительства о слепых внесли в его кассу не менее 200 руб., либо оказали «значительные услуги» в деле помощи незрячим. Характер этих услуг не уточнялся. К почетным членам Попечительства о слепых относились лица, содействовавшие ему денежными пожертвованиями (сумма не уточнялась), профессиональными знаниями и другой помощью. Имевшие звание членов-соревнователей должны были вносить каждый не менее 5 руб. ежегодно в пользу Попечительства или 75 руб. единовременно (с 1900 г.). Звания членов-сотрудников имели лица, участвовавшие в деятельности попечительства личным трудом. От остальных учреждений императрицы Марии Попечительство о слепых отличалось тем, что звания не давали благотворителям классных чинов и ведомственных мундиров. Наградой им могла служить только общественная признательность. Однако в 1906 г. права государственных служащих были даны лицам, служившим в Попечительстве о слепых «по учебно-воспитательной части».

К. К. Грот критически относился к различным правительственным наградам и поощрениям за благотворительную деятельность. В 1893 г. на письме одного из служащих Попечительства о слепых, предлагавшего таким образом поощрять благотворителей, Грот сделал заметку: «Почтенный Николай Михайлович забывает, что если бы такой порядок установить для всех благотворительных обществ, то половина населения ходила бы со знаками отличия, которые, в таком случае, потеряли бы всякое значение» [801]. Но в некоторых случаях К. К. Грот, напротив, энергично ходатайствовал о награждении, если этого требовали интересы призрения слепых.

Управлялось Попечительство в принципе так же, как и другие структуры, входившие в состав Ведомства императрицы Марии. Во главе стоял председатель – Грот. Текущими делами занимался работавший под его началом совет, избиравшийся общим собранием Попечительства. Собрание рассматривало все важнейшие вопросы деятельности. Порядок представления дел августейшим покровителям правилами не определялся, но К. К. Грот, имевший звание статс-секретаря, мог докладывать лично императрице и, когда требовалось, монарху. Такой порядок сохранялся и при других председателях. Попечительство императрицы Марии Александровны о слепых фактически являлось общественной благотворительной организацией. Следует отметить, что сам К. К. Грот осознавал недостатки благотворительности, как основного способа обеспечения призрения, и был склонен считать ее «лишь второстепенным придатком к Попечительству». Но он вынужден был считаться с тем, что деятельность Попечительства в тех условиях «неизбежно должна была принять благотворительный характер» [802].

Важнейшим направлением деятельности Попечительства о слепых было призрение детей и юношества, которое прежде было организовано в России не самым лучшим образом. К. К. Грот решил ознакомиться с работой учебно-воспитательных учреждений для призрения слепых Человеколюбивого общества. То, что он увидел в институте слепых оказалось весьма далеким от того, что изображалось в официальных изданиях: «то, что давно отжило свой век, продолжало влачить еще здесь жалкое существование. Это был, в сущности, не институт, а богадельня, где слепцы, усвоив игру разных музыкальных инструментов, оставались до гробовой доски» [803]. Так как отечественный опыт призрения слепых оказался неудовлетворительным, К. К. Грот совершил поездку за границу, посетив ряд заведений по обучению и воспитанию слепых в германии, Австро-Венгрии, Швейцарии, Франции и Италии.

Возвратившись из поездки, Грот начал работу по созданию полноценного учебно-воспитательного заведения для призрения слепых детей. В 1881 г. в Петербурге открыли училище для слепых мальчиков, в 1883 г. – такое же училище для девочек. Число призревавшихся в них детей было незначительным. Увеличить его удалось только в 1885 г., когда оба училища были объединены и переехали в новое здание. Созданное заведение получило название «Александро-Мариинское училище слепых», в честь императрицы Марии Александровны. В окончательном виде оно было рассчитано на призрение одновременно 120 детей – 70 мальчиков и 50 девочек. Сюда принимались неизлечимо больные слепые дети всех сословий в возрасте 7–11 лет. Они обучались как ремеслам, так и общеобразовательным предметам по программе двухклассных городских училищ Министерства народного просвещения. С 12–15 лет начиналось профессиональное обучение. Воспитанники осваивали плетение корзин, соломенных и суконных матов, изготовление щеток. Заканчивалось пребывание в училище по достижении ими 19–20 лет. По образцу Александро-Мариинского училища Попечительством о слепых создавались училища в других городах империи, как правило, там, где имелись местные отделения и комитеты Попечительства о слепых.

Работа по созданию Александро-Мариинского училища слепых продвигалась во многом благодаря энтузиазму и энергии К. К. Грота. В его биографии отмечается: «открытие и устройство училища было чисто личным делом К. К. Грота» [804]. Так случилось из-за того, что Мария Александровна и Александр II, интересовавшиеся делами Попечительства о слепых, ушли из жизни, а новый монарх и его супруга совершенно не имели представления о целях и задачах Попечительства. Чтобы заинтересовать их, нужны были время и определенные усилия. Попечительство о слепых и, в частности, Александро-Мариинское училище не пользовались таким вниманием со стороны императорской фамилии, как, например, женские институты и другие учебно-воспитательные заведения императрицы Марии. В официозных трудах, посвященных Попечительству о слепых, не упоминается о посещении августейшими особами его учреждений. Вероятно, они не видели в этом смысла. Ведь слепые не могли лицезреть высочайших особ.