Владимир Трибуц - Балтийцы сражаются

Кроме разведчиков и истребителей, штурмовиков и бомбардировщиков у нас были еще и тяжелые торпедоносцы. И все они над морем создавали наиболее благоприятную обстановку для подводников, катеров-охотников и тральщиков. Всем им нужны были самолеты. Не менее важную задачу они выполняли, прикрывая небо над Лавенсари и основной нашей базой - Кронштадтом. Задач и объектов, было много, а сил не хватало.

В 1942 году авиация флота, несмотря на резкое усиление нашей активности на море, все же проводила большую часть своих боевых действий на суше по заданиям ВВС фронта и даже командующих армиями. А все это практически означало, что задачи, поставленные перед ВВС флота в Финском заливе, одному летчику надо было решать за двоих или троих.

При работе над докладом в Ставку по вопросу использования подводных лодок, нам, конечно, было ясно, что фронт не может уменьшить напряжение в боевой деятельности нашей авиации на сухопутном направлении. С этим приходилось считаться. Но, с другой стороны, нужно было доказать и убедить командование фронта, что без авиации, особенно истребительной и штурмовой, подводным лодкам не только нельзя проходить участок Ленинград - Кронштадт и дальше на запад до Лавенсари, но и невозможно обеспечить стоянку как в Кронштадте, так и на Лавенсари. Нам нужно было заручиться таким согласием, и, несмотря на сложную обстановку под Ленинградом, оставшуюся до конца сорок второго года, мы такое согласие получили.

В своем зимнем докладе наркому Военно-Морского Флота я откровенно писал, что если флот получил оперативную паузу, удачно использовав ее для ремонта кораблей, учебы и восстановления сил личного состава, то наша авиация совсем такой возможности не имела. Впрочем, происходившее доукомплектование людьми, новой, более совершенной техникой и разным снаряжением поднимало настроение летчиков.

К весне авиация флота имела два крупных авиасоединения. Одним командовал полковник Н. К. Логинов. В его состав входили полки бомбардировщиков ДБ-3, штурмовиков Ил-2, пикировщиков Пе-2, истребители сопровождения Як-1, Як-7. В соединение истребителей полковника И. Г. Романенко (вскоре его сменил полковник И. Т. Петрухин, а большую часть кампании соединением командовал Герой Советского Союза П. В. Кондратьев, военком И. И. Сербин) входили четыре полка, вооруженных самолетами И-15 бис, И-16 и "Харрикейн".

Была и отдельная разведывательная авиационная эскадрилья майора М. И. Горбача. К концу года наша авиация уже насчитывала 258 самолетов. Поскольку заводы страны выпускали все больше и больше новых самолетов Пе-2, истребителей МиГ-3 и Як, летчиков нужно было спешно переучивать.

Когда Военный совет флота слушал доклад командующего авиацией флота генерала М. И. Самохина, мы отметили, как важно не допустить диспропорции между количеством техники и числом обученных специалистов, призванных применить ее в бою. Новое пополнение знало очень мало о войне на море, о способах взаимодействия авиации с кораблями. Мы потребовали организовать обучение летно-штурманского состава минно-торпедной и бомбардировочной авиации для ведения боевых действий на море. Мы также напомнили, что воздушные разведчики в наших условиях вообще были единственными разведчиками тылов и оборонительных мероприятий противника на море. Это требовало особого обучения морских летчиков скоростному дешифрованию, фотографированию, свободной ориентировке по морским картам и калькам, отличному знанию силуэтов своих и вражеских кораблей.

Морские разведчики одновременно с выполнением своего задания на море использовались для усиления воздушной разведки.

Условия же ведения разведки на море были самыми неблагоприятными. Оба берега Финского залива с расположенными на них приморскими аэродромами находились в руках врага. В тактике разведывательных полетов прежде всего надо было овладеть энергичным прорывом к целям способом "проталкивания". Противник создавал специальные заслоны. Вражеские истребители, получив информацию о полете наших разведчиков, поднимались им навстречу почти на рубеже острова Котлин. (Юго-восточную оконечность этого острова занимает Кронштадт. По площади Котлин немного меньше острова Гогланд. ) Но мы, как правило, посылали наряду с разведчиками еще и истребители. Они смело шли в атаку, и, когда противник ввязывался в бой с нашими самолетами, разведчики должны были оторваться и скрыться из виду. Вот для такого "проталкивания" разведчики посылали иногда до 15 истребителей.

Очень скоро кроме фотоснимков, докладов и визуальных наблюдений наши разведывательные карты обогатились сведениями о повседневной дислокации противолодочных дозорных и поисковых сил противника, о его минных заградителях и тральных соединениях. Мы могли уверенно рекомендовать командирам наших подводных лодок более безопасные фарватеры и районы для зарядки аккумуляторов. Среди воздушных разведчиков выделились и свои мастера: экипажи старших лейтенантов Грачева, Савченко, капитана Сергеева, сержанта Курзенкова. Их девизом было - видеть все, а самим оставаться незамеченными. Последний пункт не всегда удавалось выполнить. Тогда приходилось с боем пробиваться на свою территорию. Разведчики, имея дело, как правило, с намного превосходящими силами противника, сражались дерзко, отчаянно, стараясь во что бы то ни стало доставить в штаб добытые сведения.

Замечу, кстати, что воздушные разведчики флота в ходе войны сделали 25 000 самолето-вылетов, из них по базам, портам и объектам в море 18 500 боевых вылетов.

Хватало дел и истребителям: они несли повседневную службу противовоздушной обороны, участвовали совместно с войсками ПВО в отражении массированных налетов фашистской авиации, проявляли отвагу и мастерство, препятствуя постановке мин на рейдах и фарватерах Кронштадта. Они были подготовлены и к ночным полетам, умело взаимодействуя с зенитной артиллерией.

Ответственность за прикрытие Ленинграда с воздуха несло крупное соединение ПВО фронта. Флотские истребители - а их было до 150, в том числе половина новых конструкций, - стали надежной подмогой для ПВО. Наши летчики имели автономную зону: западный (морской) сектор воздушных подходов к Ленинграду и район Приморской группы войск. В морском секторе находился и Кронштадт. Организация авиационного прикрытия здесь состояла из повседневного патрулирования в воздухе одной - двух машин и дежурства на аэродромах подразделений истребителей, находящихся в состоянии немедленной готовности к вылету.

Этот воздушный патруль был весьма важен. Он отбивал у врага охоту беспокоить Кронштадт и Ленинград. Многие разведчики и бомбардировщики противника перехватывались нашим патрулем, сбивались или отгонялись восвояси. Мы помогали фронту отражать наиболее массированные налеты авиации врага. В таких случаях в небо поднимались все наши истребители. Мы хорошо понимали, что, помогая отражать удары вражеской авиации, тем самым прикрываем и свои корабли, стоявшие на Неве. В один из мартовских дней Герои Советского Союза М. Васильев, В. Голубев, Г. Цоколаев с ведущим капитаном М. Васильевым вели воздушный бой с "мессершмиттами". Наша четверка разделилась на пары. Одна из них набрала высоту, а другая навязала бой противнику. "Мессершмитты", устремляясь ввысь, попадали под огонь верхней пары И-16. В последующем тактика боевых действий истребителей из четырех самолетов (звено) с каждым днем совершенствовалась и окончательно утвердилась.