Линда Мак-Робби - Непослушные принцессы

Клара сгорела быстро и ярко, живя по правилам, установленным ею самой. Рассказывая о своем бегстве с бельгийского королевского двора, она заявила: «Я бросила им вызов. Я всю жизнь бросаю людям вызов». Это уж точно. К добру или ко злу, но она всегда так поступала.

«Долларовые принцессы»

Клара Уорд была не единственной богатой американской наследницей, вышедшей замуж за европейского аристократа. В этих взаимовыгодных сделках американская сторона повышала свой социальный статус, а европейская пополняла пустые кошельки. Этих молодых красавиц называли «долларовыми принцессами». В течение десятилетий они поддерживали аристократию Старого Света на плаву. Иногда союз древней родословной и недавно нажитых денег оказывался удачным, иногда – нет. В любом случае без денег этих женщин аристократические дома Европы давно бы рухнули под тяжестью собственной истории.

Первой американкой, ставшей после замужества принцессой (княгиней), была Катерина Виллис Грей, двоюродная правнучка Джорджа Вашингтона. В 1826 году она вышла замуж за князя Ашиля Мюрата, сына низложенного неаполитанского короля и сестры Наполеона Первого Каролины. Эта первая ласточка весны не сделала, но к концу XIX столетия шлюзы открылись и число принцесс американского происхождения начало расти в геометрической прогрессии.

Причин тому было две. Во-первых, старый порядок в Европе постепенно приближался к краху, прозябая в застое, потрясаемый революциями, свержениями с престола, политическими убийствами и общественными беспорядками. Во-вторых, деловые люди в Америке очень быстро сколачивали себе солидные состояния. В промышленности появилось поколение нуворишей, родители которых были бедными эмигрантами, покинувшими Европу в поисках лучшей доли. Они хотели, чтобы их дочери имели доступ в высшее общество, дорога в которое для них была закрыта. Они могли позволить себе заплатить за более высокий социальный статус своих детей. Эта практика была настолько распространена, что в американских газетах печатались статьи, содержащие советы заинтересованным миллионершам насчет того, где искать потенциальных кандидатов в женихи. Так, например, в одной статейке, увидевшей свет в 1886 году, утверждалось, что «герцоги – самые титулованные особы среди английской аристократии». Далее перечислялось двадцать семь имен, из которых автор статьи выбирал наиболее перспективных британских аристократов, способных стать добычей американских охотниц за титулами. По другую сторону Атлантического океана британская благопристойность не помешала одному «английскому пэру, происходящему из очень древнего рода», дать в 1901 году объявление в газете «Дейли телеграф» о том, что он желает жениться «на очень богатой леди». Кандидатка может быть вдовой или старой девой, а вот разведенных просьба не беспокоить.

К 1904 году более двадцати американок, большинство из них богатые наследницы, носили громкий титул. К 1915 году это число удвоилось. Кроме собственно принцесс, американки становились герцогинями, графинями, маркизами и так далее. В 1914 году около шестидесяти лордов и сорока сыновей титулованных особ были женаты на богатых американских наследницах. Это явление стало настолько распространенным, что британский премьер-министр, лорд Палмерстон [43], сказал однажды: «Еще не закончится это столетие, а эти умные, очаровательные женщины из Нью-Йорка будут негласно дергать за ниточки в половине госучреждений Европы».

К сожалению, пышный титул не всегда приносит счастье, о чем наглядно свидетельствует пример Клары Уорд. Европейские аристократы, как бы они ни нуждались в деньгах, относились к «новеньким» с определенной долей настороженности. Дженни Джером, американка, ставшая матерью Уинстона Черчилля, женщина, которая по непроверенной информации имела татуировку на теле, так писала в своем дневнике о приеме, оказываемом американским «принцессам»: «От нее могут ожидать каких угодно странностей. Если же она одевается, разговаривает и ведет себя как хорошо воспитанная женщина… ей почти наверняка сделают вежливое замечание: «Я бы и не подумала, что вы американка». Это считается чем-то сродни комплименту… Доллары – единственные ее верительные грамоты».

Во многих случаях браки оказывались несчастливыми. Примером может послужить судьба Глэдис Дикон, красавицы-дочери бостонского банкира-миллионера. Эта девушка обладала большими голубыми глазами, классическим профилем и сильным характером, мириться с которым помогала ее красота. В самом конце XIX века Глэдис повстречала герцога Мальборо, чье родовое поместье Бленхейм поражало своим великолепием. Он, правда, уже был женат на «долларовой принцессе», но оба супруга ничего не имели против развода. Впрочем, развод был официально оформлен только в 1921 году, когда Глэдис исполнилось уже сорок лет, а от ее прежней красоты осталось не много. (В возрасте двадцати двух лет девушке сделали инъекцию твердым парафином, ради того чтобы улучшить форму ее носа; идея оказалась, мягко говоря, не из блестящих.) Герцог женился на Глэдис, но и этот брак оказался ничем не лучше предыдущего. Однажды женщина вышла к обеду, держа в руке револьвер. На вопрос, зачем он ей, Глэдис ответила: «Не знаю… возможно, застрелю Мальборо». Муж принял соответствующие меры, и последующие пятнадцать лет своей жизни Глэдис провела в психиатрической клинике. Умерла она в 1977 году в возрасте девяноста шести лет.

Другие все же находили свое счастье. Примером может послужить судьба Виннаретты Зингер, двадцатого по счету ребенка «короля швейных машинок» Исаака Зингера. Всего у ее отца было двадцать четыре отпрыска от двух жен и трех любовниц. Виннаретта родилась в Америке, но выросла и воспитывалась в Великобритании и Франции. Когда ее отец в 1875 году умер, одиннадцатилетней девочке по завещанию отошло девятьсот тысяч долларов (более восемнадцати миллионов по современному курсу). В 1887 году она сочеталась браком с герцогом Луи-Вилфредом де Скей-Монбельяром. Согласно бытующей в благородном семействе легенде, жених, войдя в спальню невесты, застал ее сидящей сверху на платяном шкафу с зонтиком в качестве оружия в руке. «Если ты ко мне прикоснешься, я тебя убью», – пригрозила Виннаретта. Неудивительно, что они разъехались через двадцать один месяц жизни под одной крышей, а в 1891 году последовал официальный развод. Когда же стало известно, что Виннаретта – лесбиянка, все встало на свои места.

Одной из положительных сторон неудавшегося брака было то, что, «сходив замуж», женщина смогла беспрепятственно устроить собственный салон, в котором собирались представители авангардных направлений в искусстве – художники, писатели, композиторы, музыканты и даже философы. С этого момента начинается ее плодотворная карьера покровительницы искусств. Виннаретта помогала Игорю Стравинскому, Клоду Дебюсси и Жану-Батисту Фору. В ее салоне устраивались вечера творчества с участием Марселя Пруста, Вирджинии Вульф и Оскара Уайльда. Она, без сомнения, многое сделала для обогащения музыкального и артистического ландшафта не только Парижа, но и Европы в целом.