Ольга Круглова - Япония по контракту

Это был подробный график его перемещений по иностранной державе: адреса университетов и гостиниц, фамилии принимающих, телефоны, даты… Даже часы прибытия и убытия самолётов и поездов были указаны.

— Помните, я и Вам давал копию этого плана, когда уезжал в Англию?

Действительно, давал. Ей и Шимаде — наиболее важным людям в лаборатории. Для менее уважаемой публики он пришпилил один общий экземпляр к лабораторной доске.

— Что тут унизительного? Это делается для того, чтобы человека в любой момент можно было найти. Таков порядок! — голос Хидэо дрожал.

Он привык жить под колпаком. И не понимал, как это может кого-то оскорблять. Она извинилась и заверила сэнсэя, что составит график правильно. Если, конечно, он объяснит ей, как это делать. — Вы не сможете! — вздохнул Хидэо скорбно. — Мне придётся делать это самому.

И он заперся в своём кабинете и только через четыре часа вынес плоды своих трудов — в его бумаге не повторялась дважды ни одна строка.

Вместо сорока пяти повторов "работа в университете" была подробно описана какая-то деятельность, почерпнутая из плана работы мужа. А вместо "отдыха дома" упомянуты посещения каких-то храмов и музеев с указанием телефонов и адресов. Должно быть, Хидэо долго листал справочники. Бумага была насквозь лживой. Гораздо более лживой, чем та, что была изготовлена ею с помощью кнопки "копия". И токийский чиновник, захоти он изловить её мужа, никогда не смог бы его найти, но делать это, он, скорее всего, не собирался, и Хидэо прекрасно это понимал. И писал свою бумагу вовсе не для этого, а для демонстрации своего согласия с принятыми правилами, надо полагать. Ей стало жаль бедного сэнсэя, сочинявшего эту липу полдня. Он был так измучен, что не нашёл даже сил на обычные нравоучения. Он только сказал жалобно:

— Я трачу на Вас столько времени…

И уже совсем ослабевшим голосом велел размножить всё в пяти экземплярах. Она хотела было возразить, что силы он тратит не на неё, а на японские порядки, но промолчала. И покорно изготовила положенные копии, в два приёма дотащила их из копировальной — за один раз не получилось: пять раз повторенные статьи, план работы и этот несчастный график о восьми листах тянули на килограммы.

Может, потому Хидэо и не хотел приглашать мужа, что знал, чем обернутся для него пять строк приглашения? Она почувствовала угрызения совести. Так кончались почти все их размолвки — она обвиняла себя в незнании японских обычаев, искала объяснения странным поступкам японцев… Терзаясь, она думала, что здешние муки разнообразны, то становишься жертвой, то палачом. И неизвестно, что хуже.

Больной опустился гусь

На поле холодной ночью.

Сон одинокий в пути.

Басё

Любовь — болезнь, а брак — лекарство от неё.

Конфуций

— Таковы уж мы, японцы, мы всё делаем в последний момент! — смущённо говорил Шимада.

Он призывал её не сердиться на сэнсэя Кобаяси.

— Вы не понимаете! В том, что я не писал приглашение так долго, был глубокий смысл, — загадочно улыбался Хидэо. Но смысла не объяснял.

— А я знаю, почему сэнсэй не хотел приглашать твоего мужа! — хохотал Никола. — Он боится, что вы устроите медовый месяц на татами и забросите работу ради любви!

— Вряд ли сэнсэй думал о любви, — сомневалась Анна. — Скорее, об экономии. Гость — это лишние расходы. И лишние хлопоты. И потом, любой японский босс не любит слишком много личного в жизни подчинённых — это мешает работе. А о любви в Японии не думают вообще…

А она думала. Ждала встречи. Был прелестный летний вечер. Тихий, ласковый. Она позвонила Николе, Анне… Служебный телефон для личных надобностей здесь использовала, кажется, только одна она. Она старалась делать это очень редко, разве что в такой вечер, как этот. Когда невозможно работать. А сэнсэи никогда не звонили домой, чтобы сказать:

— Не волнуйся, дорогая, я задержусь!

И жёны мужьям не звонили, чтобы спросить:

— Что приготовить тебе на ужин, дорогой?

Домашнее, семейное, на службу не пускали. Только иногда забегала на минутку Намико — помочь иностранной сотруднице мужа, или приезжала жена Кумэды — привезти мужу обед. Женщина за рулём — редкость в Японии, но Кумэда доверял свой новенький Ниссан жене, добираясь на службу автобусом. Он баловал жену, позволял ей поспать подольше, не крутиться на кухне спозаранку. А когда она приезжала к нему с обеденной коробочкой, выходил встречать её — улыбающийся, счастливый, низко склонялся к окну машины, любуясь своей красавицей.

— Кумэда любит свою жену, — сказала она Хидэо, наблюдая вместе с ним из окна сцену встречи супругов.

— Любит? — повторил незнакомое слово Хидэо и объяснил ситуацию проще: — Жена Кумэды младше его на пятнадцать лет. — И добавил: — А мы с Намико — ровесники. — Он говорил так, словно это обстоятельство автоматически исключало любовь.

Любовь вообще занимала мало места в здешней жизни. Даже в жизни молодых. Студенты бодро щёлкали клавишами компьютеров, не обращая ни малейшего внимания на прелестный летний вечер, на солнце, опускающееся в мягкую зелень гор, на тёплый ветер, приносящий в раскрытые окна запахи цветов. Она подошла к красавцу Куботе.

— Вы каждый день работаете допоздна. Когда же вы гуляете с девушками?

Привычная шутка, обычная тема… Но Кубота смутился, покраснел, посмотрел на сидевшего неподалёку Шимаду, словно прося помощи. Шимада улыбнулся.

— Нашим студентам некогда бегать на свидания. А невест им родители найдут. Куботе ещё рано об этом думать — он не окончил курс. А вот мать Миуры уже, наверное, хлопочет, ищет невесту.

Высокий, широкоплечий Миура ссутулился, ещё ниже склонился к компьютеру и не прекратил работу, хотя явно прислушивался к тому, что говорил Шимада:

— Миура нашёл работу на фирме в другом городе. Ему придётся снимать там квартиру, вести хозяйство, готовить, стирать… В родительском доме всё это делала для него мать. А теперь надо будет учиться обслуживать себя самому. Или жениться. Лучше, конечно, жениться.

Шимада хмыкнул. И Миура улыбнулся. И даже, кажется, кивнул. Вот так — в России свадьбу торопила любовь, в Японии — надобность стирать, готовить…

— Большая часть браков в Японии до сих пор заключается по сговору родителей, — говорила Анна. Они вместе сбежали с работы пораньше, пошли бродить по городу. Вечер был так хорош, что невозможно было говорить ни о чём другом — только о любви. — Искать невесту — дело матери, — говорила Анна. — Весьма ответственное дело. Невеста должна подходить жениху по возрасту, по образованию, по положению родителей, словом, быть девушкой своего круга. Мать жениха также должна поинтересоваться здоровьем будущей невестки, узнать, не попадали ли её предки под атомные бомбы в Хиросиме и Нагасаки. Нежелательны и сомнительные люди в роду, вроде баракуминов — скотоводов, скотобоев, пастухов… Они и теперь считаются в Японии нечистыми. Для выяснения родословной невесты матери женихов иногда даже нанимают частных детективов… — Они шли мимо шраина. На доске возле входа висела какая-то бумажка. — Семья такая-то извещает о браке с семьёй такой-то, — перевела объявление Анна. — В брак вступают семьи!