Даниил Галкин - В тени сталинских высоток. Исповедь архитектора

Нью-Йорк стал начальным и завершающим пунктом нашего визита. В промежутке мы посетили Вашингтон, Филадельфию, Балтимор, Бостон, Чикаго, Детройт. Десятки опрятных населенных пунктов малоэтажной Америки приветливо встречали нас в пути. Со времен Ильфа и Петрова многое изменилось в Новом Свете. Но патриархальный уклад жизни за пределами ошалевших городов сохранился в своей консервативной первозданности.

Отличные дороги, как пульсирующие днем и ночью артерии, густой паутиной переплели всю страну. Много хорошего написано об американских автомобильных дорогах, или хайвеях [136]. Без хороших дорог ни одно государство не сумеет стать великим. Жаль, что наша страна до сих пор «славится» бездорожьем… А ведь еще устами Маяковского мы бросали вызов:

Эти пафосные строки потом использовались многократно – и нашими лидерами, и пропагандистами. Блажен, кто верует! Но ведь для обгона необходимо сначала создать экономическую основу… Не говоря уже о том, что и машина, и дорога должны быть в полном порядке!

Нам была предоставлена возможность посетить ряд проектных организаций, включая крупнейшую архитектурно-строительную фирму «Скидмор, Оуингс и Меррилл» в Чикаго. Контраст был разительным – и не в нашу пользу. Рабочие места, оснащенные компьютерами, нас поразили. Не скрою, позавидовал нашим американским коллегам.

Американские специалисты продемонстрировали компьютерные программы, которые за считаные минуты решали сложные архитектурно-строительные задачи и выполняли с топографической точностью проектную документацию. В середине 1970-х годов мы еще выполняли аналогичную работу вручную: на кульманах [137], в карандашной графике, с огромными затратами времени. Правда, в Москве наши слова воспринимались с недоверием.

Предоставили нам и возможность побывать на ряде крупных строек. Они, как и проектирование, сильно отличались от наших. Монтаж зданий был подобен точной машинной сборке. Допуски и незначительные отклонения при монтаже каркасов зданий американским строителям просто непонятны. Точность и пунктуальность во всем – основа для достижения успеха в Америке. Кто нарушает это жесткое правило в условиях беспощадной конкуренции, тот обречен остаться на задворках. Такова реальность!

На чистых строительных площадках в американских городах отсутствуют привычные для нас накопительные складские и подсобные сооружения. Проекты организации строительства исключают «лишние метры» площадок из-за баснословной стоимости их аренды. На них нет даже возможности развернуться грузовому транспорту, который въезжает только задом с точностью до минуты, определенной сетевым графиком [138].

Кстати, график этот был придуман в России, но о нем вскоре забыли. Американцы же успешно применили его у себя. Специалисты из США, побывавшие на наших стройках, не скрывали удивления. В первую очередь их шокировала несоразмерность огромных строительных площадок. Особенно горы накопленных впрок различных материалов. Правда, в последующие десятилетия и у нас стали появляться основы новой строительской культуры.

Во время пребывания в Америке состоялись творческие встречи и дискуссии на архитектурных факультетах трех крупнейших университетов: Гарвардском в Бостоне, Пенсильванском в Филадельфии, Иллинойсском в Чикаго. В процессе общения выявились неизбежные различия во взглядах на многочисленные проблемы архитектурного творчества. Однако сам факт появления (впервые в стенах американских университетов!) коллег из-за «железного занавеса» был воспринят восторженно – как непривычное и даже знаменательное событие. На нас смотрели с нескрываемым удивлением. Ведь целенаправленная пропаганда с обеих сторон сделала свое черное дело. В общей массе нас представляли озлобленными человекоподобными существами. Жители Нового Света, исключая негров и индейцев, также изображались в самых неблаговидных красках. Поэтому мы были безмерно рады прорыву искусственно созданных преград. Возникла надежда, что постепенно развеются ложные стереотипы – в первую очередь в процессе творческих споров, в которых рождается бесценная истина.

Последним пунктом нашего визита (перед возвращением в Нью-Йорк и вылетом в Москву) был Детройт. Гигантская автомобильная империя находилась в окружении ухоженных городков. Нас разместили в уютной стандартной двухэтажной гостинице. Городок Дирборн считался родовым гнездом всех поколений Фордов. Нашу попытку совершить пешую прогулку по зеленым лужайкам и дорожкам полей для гольфа прервал хозяин гостиницы. Он догнал нас на автомобиле со словами:

– Ради бога, не позорьте меня! Это подрывает престиж отеля. Я готов вам предоставить столько машин, сколько нужно.

Из всех городов, в которых довелось побывать, Детройт произвел самое неприглядное впечатление. Наш приезд совпал с периодом отраслевого спада. Это наложило отпечаток на облик промышленного гиганта. Он выглядел запущенным и мрачным. По улицам бродили толпы безработных. Нерадостную картину усугубляли многочисленные высотки с пустыми глазницами оконных и дверных проемов, стаи бродячих собак, разгребающих кучи мусора на улицах и пустырях. Разительный контраст представлял всемирно известный комплекс «Форд Моторс», расположенный автономно на окраине Детройта.

Незабываемое впечатление: производственные, административные и лабораторные строения гармонично связаны в единую объемно-пространственную структуру. В центре застройки высился уникальный испытательный полигон в виде огромного купола. Нас принял в рабочем кабинете внук Форда I – Генри Форд II. В рабочем комбинезоне он ничем не отличался от рядовых работников. После краткого обмена приветствиями в его сопровождении мы прошли вдоль сборочного конвейера автомобилей. Невозможно было скрыть восхищение. Высочайший технологический уровень производства гармонично сочетался с идеальной слаженностью, чистотой и порядком.

После экскурсии отпрыск династии Фордов любезно пригласил нас отобедать в рабочей столовой. В ней также все до мелочей было подчинено идеально продуманному американскому порядку. За каждым работником закреплялось определенное место за обеденным столом. Он должен был его занять с точностью до одной минуты во время короткого перерыва. Подогретый обед в герметичной упаковке с красочным изображением содержимого дожидался едока в определенной номерной ячейке. Прозрачный защитный экран открывался с помощью индивидуального жетона. Жизненный конвейер не мог замедлиться ни на минуту: если ты опаздывал, время твоего обеда сокращалось настолько, насколько ты опоздал. Во время обеденного перерыва владелец автомобильного гиганта на равных с простыми рабочими восседал за общим столом [139]. После обеда нас вывели на открытую территорию, уставленную несметным количеством машин. И, совершенно неожиданно, в качестве подарка предложили выбрать любой приглянувшийся автомобиль. Мы растерянно топтались на месте, не зная, как отреагировать. Вспомнилась русская поговорка: «За морем телушка полушка, да рубль перевоз». Наш постоянный сопровождающий, как бы между прочим, напомнил: