Василий Яковлев - Генерал Кравченко

В ответ на просьбу Китая правительство СССР согласилось направить в Китай необходимую военную технику, а также военных советников, специалистов-инструкторов и летчиков-добровольцев. Эта помощь была оказана незамедлительно. Первая партия боевых самолетов была направлена в Китай в 1937 году. Вот как о ней пишет в своих воспоминаниях бывший доброволец, генерал-лейтенант авиации С. В. Слюсарев:

«Маршрут нашего перелета начинался из района озера Байкал и дальше шел через Улан-Батор. Первую посадку мы произвели на аэродроме в 15 километрах южнее столицы МНР. На аэродроме, между прочим, нас поджидали и некоторые представители западных посольств, аккредитованных в МНР, желавшие, видимо, установить, откуда появились армады новых скоростных бомбардировщиков, до тех пор невиданных в монгольских равнинах. Через некоторое время множество автомашин с дипломатическими номерами окружило аэродром. У нас не было причин скрывать преимущества нашего скоростного самолета. Чтобы произвести еще больший эффект, мы опробовали наши спаренные пулеметы ШКАС, скорострельность которых была и то время непревзойденной. Длинной очередью из этого пулемета можно было перерезать любой металлический и деревянный самолет. Выстрелы оглушили всех находящихся поблизости. После такого грохота все военные атташе и другие представители немедленно ретировались.

На следующий день, задолго до рассвета, мы поднялись в воздух и взяли курс на Далан-Цзадагат, последний населенный пункт на юге МНР. Устойчивая погода благоприятствовала прямому перелету на основную базу в Китае — аэродром в Ланьчжоу. Здесь был организован перевалочный пункт для боевой техники, прибывшей из СССР транспортными самолетами. Боевые самолеты перелетали также по маршруту Алма-Ата — Урумчи-Хами — Ланьчжоу».

Начиная с конца ноября 1937 года в Китай направлялись советские военные специалисты. Летчиков-добровольцев возглавил П. В. Рычагов, комиссаром был назначен А. Г. Рытов. Это были люди с большим опытом. Павел Васильевич Рычагов вернулся из Испании, где сбил 20 фашистских самолетов, за что был удостоен звания Героя Советского Союза. Андрей Герасимович Рытов имел богатый опыт политической работы в Красной Армии.

1 декабря 1937 года в Нанкин прилетели первые 25 советских летчиков-истребителей на самолетах И-16 под командованием Героя Советского Союза Г. М. Прокофьева. В первый же день они пять раз поднимались к воздух, чтобы отразить налеты самураев, сбили шесть японских бомбардировщиков и без потерь вернулись на аэродром.

На помощь Китаю в борьбе против японских захватчиков пришло немало советских воинов-добровольцев. В авиачастях подбирались лучшие летчики. Некоторые из них имели опыт боев в Испании, другие показали безупречное мастерство в пилотировании и стрельбе на учебно-тренировочных занятиях.

Ранним февральским утром 1938 года, когда город еще спал, к дому, где жил Григорий Кравченко и его родные, подъехала машина. В доме все были на ногах. Собирали в командировку Григория еще с вечера. «Командировка, — объявил родителям Григорий Пантелеевич, — будет более длительной, чем прежние, но вы не волнуйтесь. Выполню задание и вернусь домой».

Ночью выпал большой снег. Дорогу замело. Автомашина, на которой ехали летчики Кравченко и Бородай, с трудом пробивалась по улицам. Решили вернуться в штаб. Тогда подали аэросани и летчики уехали.

Через несколько дней группа, в которой был Кравченко, выехала из Москвы в Алма-Ату поездом. Некоторые добровольцы летели подразделениями на своих самолетах с места дислокации. Из Алма-Аты летчики на транспортных самолетах добрались до Ланьчжоу, а оттуда через Сиань и Ханькоу до базы в районе Наньчана. Здесь их встретил командир истребительных авиаэскадрилий А. С. Благовещенский. Это был талантливый летчик-истребитель. Поражал всех удивительным хладнокровием в воздухе, выдержкой, виртуозной техникой пилотирования. К прилету Кравченко в Китай А. С. Благовещенский уже имел на счету несколько сбитых японских самолетов.

Наши авиаторы, находившиеся в Китае, подготовили пополнению хороший подарок. В начале февраля они разбомбили крупную базу японцев близ Ханчжоу, уничтожив там более тридцати самолетов и склады с военным имуществом. А 23 февраля разгромили японскую базу на острове Тайвань. В результате налета было уничтожено 40 самолетов на аэродроме, потоплено и повреждено несколько кораблей, разрушены ангары и портовые сооружения. Сгорел трехгодичный запас горючего. Наши не потеряли ни одного самолета.

После таких ударов японские самолеты долго не появлялись в небе Китая. Это дало возможность прибывшим добровольцам «облетаться» в новых условиях, перенять опыт тех, кто уже знал тактические приемы самураев.

И вот первый бой. Новички его ждали, но синий флаг затрепетал на мачте все-таки неожиданно. Летчики бегом занимали места в строю.

— Крупный отряд неприятельских бомбардировщиков в сопровождении истребителей перелетел линию фронта и идет в направлении нашего аэродрома. Будут здесь через 40 минут! — объявил Благовещенский и, быстро поставив перед каждым звеном задачу, дал команду: — По самолетам!

Через считанные минуты самолеты один за другим поднялись в небо. Для многих пилотов наступало боевое крещение. Вот как описывал этот день в своем дневнике Григорий Кравченко:

«Признаюсь, ожидая команду на боевой вылет, я волновался, и по спине пробегали мурашки. Японские самолеты уже в воздухе. Они неслись нам навстречу. Истребителей противника в охране не было. После боя мы узнали, что их отвлекла на себя другая наша эскадрилья, базировавшаяся на соседнем аэродроме. Японцы, видимо, надеялись беспрепятственно сбросить свой груз на город и аэродром. А тут появились мы. От этой неожиданности строй разорвался. Они рассыпались на отдельные группы и, не долетая до города, начали сбрасывать бомбы. Огонь наших истребителей всюду настигал врага. Вспыхнули белые точки, потом сверкнули белоснежные зонты. Это японские летчики выбрасывались из горящих машин, спасаясь на парашютах.

На полных скоростях удирали уцелевшие бомбардировщики. Догоняя одного из беглецов, я заметил, что город подо мною исчез. Стреляю в хвост бомбардировщика, но он продолжает лететь, намереваясь во что бы то ни стало удрать. Нервы напряжены до крайности. Почему он не горит и не падает? И тут догадываюсь: надо быть выдержаннее, не злиться, не спешить и не бить мимо. В прицеле удирающий бомбардировщик казался совсем близко, но нас, видимо, еще разделяло большое расстояние. Обернувшись на миг, увидел, что позади никого нет. Вот я у самого хвоста бомбардировщика. Жму на гашетки. Струей хлещут трассирующие пули по баку бомбовоза. Огонь и дым охватил самолет. Ура! Как будто конец!