Ян Карский - Я свидетельствую перед миром

В девяностые годы несколько университетов мира присвоили Карскому звание доктора honoris causa. В 1994-м он стал почетным гражданином Израиля. В 1995-м первый польский президент Лех Валенса наградил его орденом Белого орла. В 1998 году Израиль, отмечавший пятидесятилетие еврейского государства, выдвинул Карского на соискание Нобелевской премии мира. Двое историков из поколения «Солидарности» (Анджей Рознер и Анджей Кунерт) убедили Карского дать согласие на публикацию «Истории подпольного государства» по-польски, и в декабре 1999 года, через пятьдесят пять лет после написания, книга вышла в свет на родине автора. Бывший боец польского подпольного государства снабдил это издание посвящением:

Солдатам и участникам Сопротивления, боровшимся за свободу и независимость Польши, тем, кто отдал за это свою жизнь, тем, кто выжил, и всем тем, с кем свела меня судьба на дорогах войны.

Памятник Яну Карскому, установленный 10 сентября 2002 г. в парке Джорджтаунского университета в Вашингтоне, где он преподавал в течение сорока лет.

Надпись на табличке у подножия памятника гласит:

«Ян Карский (Ян Козелевский), 1914–2000, посланец польского народа к правительству в изгнании, посланец еврейского народа ко всему миру, первый человек, рассказавший страшную правду об уничтожении евреев, когда его еще можно было остановить, и получивший от израильского государства звание Праведника мира, польский герой, преподаватель Джорджтаунского университета (1952–1992), благородный, праведный человек, живший среди нас и делавший нас лучше самим своим присутствием».

23 августа 1939 года я был приглашен на веселую вечеринку к сыну португальского посла в Варшаве г-на Сезара де Соузы Мендеша [8] Сезар де Соуза Мендеш (1885-?) — посол Португалии в Польше, брат-близнец Аристидеша де Соузы Мендеша (1885–1954), португальского консула в Бордо, который в годы Второй мировой войны, ослушавшись приказа Салазара, спас множество евреев и других нежелательных для нацистского режима лиц, выдавая им транзитные визы на выезд из оккупированной Франции. . Мы были почти ровесники — ему было двадцать пять лет — и добрые приятели. У него было пять сестер, все хорошенькие и обаятельные. С одной из них я довольно часто встречался и в тот вечер сгорал от нетерпения поскорей ее увидеть.

К тому времени я только недавно вернулся в Польшу. Закончив в 1935 году Львовский университет Яна Казимира и проведя год в конноартиллерийском училище, я уехал стажироваться сначала в Швейцарию, потом в Германию и, наконец, в Англию. Меня интересовали вопросы демографии. Три года я работал в крупнейших библиотеках Европы, готовил свою диссертацию, старался получше овладеть французским, немецким и английским и усвоить образ жизни в этих странах, пока смерть отца [9] Ян Козелевский (псевдоним Ян Карский он принял в 1942 г.) родился в Лодзи 24 июня 1914 г. Отца он потерял в 1920 г., в возрасте шести лет. Поскольку книга писалась в 1944 г., когда еще шла война, в ней намеренно переплетены истина и вымысел, чтобы замаскировать личность «курьера Карского» и не подвергать опасности его близких, оставшихся в Польше. Автор действительно блестяще закончил Львовский университет Яна Казимира, где одновременно изучал право и дипломатию (1931–1935); действительно в течение года проходил обязательную воинскую службу в конноартиллерийском училище во Владимире-Волынском (в настоящее время город находится на территории Украины), где ему было присвоено звание подпоручика; действительно учился и стажировался за границей, только не три, а полтора года (1936–1938): восемь месяцев в Женеве при Международном бюро труда и одиннадцать — при польском консульстве в Лондоне. В феврале 1938 г. его вызвали в Варшаву для продолжения образования в элитной дипломатической школе, которую он окончил первым из двадцати учащихся, и 1 февраля 1939 г. Козелевский приступил к штатной службе в Министерстве иностранных дел в качестве чиновника первой категории. Сначала работал референтом в отделе эмиграционной политики, а летом 1939 г. получил повышение и стал секретарем в отделе по работе с персоналом под началом Виктора Томира Дриммера. не призвала меня в Варшаву. Мне по-прежнему больше всего нравилось изучать демографию, но постепенно стало ясно, что писать научные труды — не моя стезя. Я никак не мог закончить диссертацию, все тянул и отлынивал, а уже написанную часть работы у меня не принимали. Но это было единственное облачко на светлом, солнечном горизонте открывавшихся передо мной возможностей, и оно не слишком огорчало меня.

На вечеринке все чувствовали себя беззаботно и радостно. Просторный зал посольства был изящно, хотя, пожалуй, чересчур романтично украшен. Собралась приятная компания. Очень скоро завязались оживленные разговоры. Помнится, с большим жаром отстаивали достоинства Варшавского ботанического сада по сравнению с хвалеными европейскими, обсуждали новую постановку «Мадам Сан-Жен» [10] Пьеса французского драматурга Викторьена Сарду (1831–1908). , а когда кто-то заметил, что Стефан Лечевский и Марселла Галопен, которых я хорошо знал, выскользнули из зала вдвоем, стали отпускать банальные шуточки по этому поводу — все как обычно. О политике почти не говорили.

Мы пили хорошие вина, беспрестанно танцевали, в основном европейские танцы — вальсы и танго. А под конец Элен де Соуза Мендеш с братом исполнили для нас сложные фигуры португальского танго.

Вечеринка закончилась поздно ночью. Потом все еще долго прощались и даже на улице никак не расходились: болтали, договаривались о встречах на следующую неделю. Я вернулся домой уставший, но в голове роились радужные планы и не давали уснуть.

Разбудил меня громкий стук в дверь, причем мне показалось, что я проспал не больше минуты. Я вскочил с постели и побежал вниз по лестнице, ускоряя шаг и раздражаясь, оттого что стучали все сильнее. Наконец открываю дверь. На крыльце стоит хмурый, заждавшийся полицейский. Протягивает мне красную карточку, бормочет что-то невнятное и поспешно уходит.

Это был секретный приказ о мобилизации. В нем сообщалось, что я как подпоручик конной артиллерии должен в течение четырех часов покинуть Варшаву и явиться в расположение своего полка. В город Освенцим [11] До 1918 г. Освенцим находился на юго-западной границе Западной Галиции, в пределах империи Габсбургов, которой в 1795 г., во время третьего раздела Польши, досталась эта область, как и все Краковское воеводство, в состав которого средневековое Освенцимское княжество входило с 1454 г. Расположенный на границе с Верхней Силезией, отвоеванной у Австрии Фридрихом II, Освенцим с XVIII в. был военным городом, а с середины XIX в., когда город стал железнодорожным узлом, здесь появились предприятия новых промышленных отраслей. В независимой Польше Освенцим снова стал польско-еврейским городом (в 1939 г. более половины его населения, около 7000 человек, составляли евреи) в исторической области Малая Польша, был знаменит винокуренным заводом Якуба Хаберфельда (производившим «Песаховку», пасхальную водку) и фабрикой удобрений. В бывших австрийских казармах в августе 1939 г. был расквартирован 5-й конноартиллерийский дивизион, где служил Ян Карский. Когда Освенцим заняли немецкие войска, он был переименован в Аушвиц. на польско-немецкой границе.