Федор Кудрявцев - Повесть о моей жизни
- Название:Повесть о моей жизни
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Союз писателей Санкт-Петербурга, Журнал «Звезда»
- Год:2014
- Город:Санкт-Петербург
- ISBN:978-5-7439-0202-6
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Федор Кудрявцев - Повесть о моей жизни краткое содержание
Начало XX века. Федя Кудрявцев, крестьянский мальчик из Ярославской губернии, отправлен в Питер «в люди». Там он в полной мере испытывает участь чеховского Ваньки Жукова. Но затем судьба его меняется. Его берут буфетным мальчиком в Европейскую гостиницу. Весной 1914 года он вместе с другом старшего брата, австрийцем Францем Лерлом, тоже служащим гостиницы, оказывается в Карлсбаде, знаменитом европейском городе-курорте. Тут его и застает начало Первой мировой войны. И почти сразу Федя становится военнопленным. Судьба перемещает его из одного города Австро-Венгерской империи в другой, бросает из одной тюрьмы в другую. Именно в заключении крестьянский мальчик из Ярославской губернии начинает познавать мир, здесь, вдалеке от родины, он проходит свои «университеты»… Только в 1918 году ему с товарищами удается бежать из плена, и он снова попадает на родину, — только теперь это уже совсем другая страна…
Книга подготовлена к печати ООО «Журнал „Звезда“» (16+).
Повесть о моей жизни - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Мы видим за столом немолодого полицейского офицера. Он рассматривает нас и предлагает сесть. Я сажусь возле его стола, мои товарищи чуть поодаль.
— Ну-с, кто вы? Куда пробираетесь? — спрашивает он скучным голосом, от которого хочется зевнуть. Мы показываем испанские паспорта и повторяем свои легенды.
— Это не надо, это ерунда, — говорит офицер и отодвигает наши паспорта. — Откуда бежали? Когда?
Мы повторяем свои легенды. Мне приходит в голову озорная мысль: если полицейский во время допроса не предлагает задержанному закурить, пусть предложит полицейскому задержанный. Я, молодой человек с приятным лицом, одетый в дорогой жакетный костюм, брюки в полоску, достаю из кармана копеечный портсигар и предлагаю пану дешевенькую сигарету. Пан смущен, он выхватывает свой портсигар и предлагает мне сигарету. Мы закуриваем от его зажигалки и молчим. Мои друзья не курят.
Наконец пан говорит:
— Я вам не верю. Вы бежали откуда-то из лагеря. Вы хотите домой. Что ж, все хотят домой. Поезжайте во Львов, все равно вас там схватят, а мне вас некуда девать.
Он позвонил и велел нас выпустить. Мы с достоинством вышли из кабинета, спустились по лестнице и опять оказались на свободе. Как хорошо, что я, уходя из лагеря, не оделся в женское, а такое намерение было. Меня бы могли принять за шпиона, и так бы легко при задержании нам не отделаться.
До отхода поезда на Львов оставалось еще много времени, и мы решили походить по Кракову, посмотреть, что это за город. Какое он на меня произвел впечатление? Я не помню. В памяти осталась только красная кирпичная стена цитадели на какой-то ровной низкой площади, а потому и стена показалась мне низкой, невнушительной.
И еще запомнился мне случай в столовой, в которую мы зашли перекусить. Столовая была плохонькая. В зале было пусто. Молодая официантка подала нам какой-то подозрительного цвета дешевой колбасы, которую мы все же съели с аппетитом, потому что она была мягкая и горячая. Уплетая колбасу, я с гордостью подумал: вот мы какие, в настоящем Кракове едим краковскую колбасу. Такая же тщеславная мыслишка мелькнула у меня и тогда, когда, проезжая через Пльзен, мы на вокзале пили дешевое пльзенское пиво, которое подавали нам через окно в дешевых стопочках с видом Пльзеня, оставляя стопку пьющему на память. Помню, когда мы, рассчитавшись, пошли к дверям, официантка вслед нам громко рассмеялась. Я обернулся и, желая щегольнуть знанием польского, спросил:
— На цо паненка се смие?
Паненка только махнула рукой, а товарищи дернули меня за жакет, и мы поскорей ушли от насмешницы.
В поезд мы попали легко, и он тронулся, когда был уже вечер. Ночью была пересадка, и мы долго ждали другого поезда на станции с названием Одер, радуясь, что у нас все идет так гладко.
Западную польскую часть Галиции мы проехали ночью. Когда рассвело, мы ехали уже по Восточной Галиции с русинским населением (так тогда называли галицийских украинцев.).
Из окна поезда, который был набит наполовину солдатами и шел очень медленно, мы видели Карпатские горы, бедные деревушки с жалкими хатками, совсем не как в самой Австрии или Моравии; на станциях — местных крестьян, тоже одетых бедно, по-деревенски. Видели следы войны — окопы, колючую проволоку, разбитые повозки, взорванные мосты и могилы, то и дело могилы.
Я не помню, сколько времени мы ехали до Львова. Помню, что приехали мы перед самым вечером. Несмотря на обилие военных в австрийской форме, среди которых встречались и немецкие солдаты, смотревшие на австрияков свысока, на нас во Львове повеяло чем-то родным. Всякие вывески, объявления, указатели и прочее были и на украинском языке, хотя и не совсем сразу понятном, но, главное, написанные русскими буквами. Мы почти дома! Мы были почти дома, хотя до дома было еще очень далеко.
На вокзале во Львове было полно военных. Оставаться здесь на ночь было страшновато, и мы пошли искать ночлег. Ходить по городу долго не пришлось. Мы быстро устроились, примерно так же, как в Кракове. Слуга, мальчик лет шестнадцати, показал нам комнату и, чуть помявшись, спросил, не надо ли нам девушек. Мы расхохотались. Только нам в нашем положении и развлекаться с девушками! Не обидевшись нашим отказом, парень стал рассказывать, как во Львове, когда в нем были русские войска, было хорошо. Русские солдаты, говорил он, не только не обижали население, а даже помогали ему.
В эту ночь мы спали крепко, и утром нас никто не потревожил, но мы все же помнили предсказание краковского шефа полиции, что во Львове нас схватят, и были начеку.
По нашему плану и совету знающего человека в лагере, нам надо было найти во Львове некую улицу, а на ней небольшой трактирчик в подвале, зайти туда и спросить у буфетчицы — она же и хозяйка заведения, — как нам попасть в Киев, и она укажет нам проводника через границу.
Все получилось, как нам было сказано. Проехав несколько остановок на трамвае, мы нашли улицу и трактир, в котором было много народу. Пожилая буфетчица еле успевала отпускать посетителям вино и пиво. Посетители, видимо, были простой люд и завсегдатаи этого заведения. Подходя к стойке, многие из них заводили разговоры с хозяйкой. Мы долго ждали за кружкой пива удобного момента, чтобы обратиться к ней с нашим делом. Наконец я подошел к ней и прямо спросил:
— Пани, будьте ласковы, скажите, как нам перебраться через русскую границу, мы едем в Киев. Может, какой ваш человек поможет нам в этом?
Хозяйка нисколько не удивилась моему вопросу и как будто сердитым голосом ответила:
— А зачем вам человек, берите у коменданта пропуск и езжайте. — И она назвала нам адрес. Не провокация ли?
Посовещавшись, мы все же пошли за пропуском. Там, куда мы пришли, была действительно очередь за пропусками. Впереди нас было человек двадцать мужчин. Говорили по-русски. Очередь подвигалась быстро. У некоторых были, как и у нас, испанские паспорта. Мы повеселели.
Сегодня, через много лет, я не помню, какие мне задавали вопросы, кто выписывал пропуск, военный или гражданский служащий, и как выглядел этот пропуск.
Получив пропуска, мы были на седьмом небе от радости и весело посмеялись над пророчеством краковского пана офицера в полицай-президиуме о том, что нас изловят во Львове. С испанскими паспортами и львовскими пропусками мы весело пошагали на вокзал.
Но что такое? Вокзал полон народу, военные и штатские вперемежку. На путях несколько составов поездов. В один из них идет суматошная посадка, из других народ спешно выбегает и бежит к другому. Все возбуждены. В отдаленных концах платформ готовые к действию пулеметы. Ни один поезд никуда не идет, ни один не прибывает. Не видно служащих в железнодорожной форме. Время к вечеру.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: