Елена Мищенко - Великий шоумен из маленького Штеттл. Эл Джолсон

«А сейчас послушайте мою новую песню, – сказал певец, подойдя к краю сцены, и протянул руки вперед к маленькой хрупкой женщине, сидевшей в первом ряду. – Я посвящаю ее тебе, мама», – и он запел. С последними звуками песни зал встал и приветствовал Хесси – женщину, которая заменила мать знаменитому певцу, шоумену Элу Джолсону.

В двадцатых годах прошлого столетия его называли «поющим циклоном». Он пел и танцевал, шутил с эстрады, записывал пластинки, он создал свой, непохожий ни на кого имидж и стиль. Эл Джолсон первым исполнил песни Джорджа Гершвина и Ирвинга Берлина.

Рожденный в России, он воспевал Миссисипи и Аляску, места, которые ему довелось увидеть, лишь когда ему исполнилось сорок лет. Америка стала его подлинной родиной, подарившей ему счастье быть признанным артистом. Была в его обширном репертуаре самая главная Песня, исполнением которой он гордился больше всего. В 1948 году, после создания государства Израиль, по предложению студии «Уорнер Бразерс», Эл Джолсон записал на пластинку гимн Израиля. «Я посвящаю ее всем своим собратьям. Я горжусь вами», – сказал он. И никто не сомневался в искренности его слов: Эл Джолсон всегда был верным сыном своего народа.

Этот маленький городок Средник, похожий на другие еврейские местечки в Литве, наверное, обозначался на карте маленькой точкой. Но это отнюдь не означало, что там не происходило ничего интересного. Напротив! Там так же рождались, любили и умирали, как и в больших городах. На праздники жители Средника надевали свои лучшие платья и шли в синагогу. А там прихожан встречал ребе Кантор. Он здоровался с каждым, осведомлялся о здоровьи и, когда все рассаживались по местам, начинал службу. Он ее вел вместе со своим учеником-красавцем Моисеем Иолсоном, на которого часто заглядывались местные барышни. Голос у Моисея был замечательный: сильный, звучный, все восторгались им. «Нашему Моисею нужно петь в опере, в Санкт-Петербурге», – говорили горожане. Правда, никто из них не был в этой опере, но все считали, что Моисей был бы ее украшением. Однажды после службы реб Кантор пригласил Моисея к себе домой на обед. В доме было чисто и тепло, на столе лежала белая крахмальная скатерть, вкусно пахла свежеиспеченная хала, а зыбкое пламя свечей отражалось в огромных глазах Наоми, младшей дочери ребе Кантора.

Спустя две недели после этого обеда Наоми и Моисей ответили «да» на вопрос ребе Кантора, и это означало, что они стали мужем и женой.

Весь город был на свадьбе. Мужчины надели пахнувшие нафталином черные сюртуки, а женщины – свои лучшие парики. Музыканты играли громко, скрипка и бубен соревновались друг с другом… Все потом долго вспоминали свадьбу Моисея и Наоми.

Год молодожены жили в доме старого Иоси Иолсона, у них родилась первая дочь, которую назвали Роза.

Став отцом семейства, Моисей оставил мечту петь в петербургской опере и пошел в обучение к раввину. Моисей был старательным учеником и в конце обучения получил разрешение быть раввином.

На экзамене присутствовали самые уважаемые люди города: бучер, портной, молочник. Они все согласились, что Моисей замечательно трактует Талмуд. Пять лет спустя после их женитьбы старый Иося Иолсон умер. Это было очень трудное время для молодой семьи – старик был большой поддержкой, а Наоми опять ждала ребенка. Родился мальчик, ему дали имя деда, в семье уже было два мальчика, и Моисей начал учить их петь. Он мечтал сделать из них настоящих канторов. И как он был горд впоследствии, когда во время службы в синагоге его сыновья пели вместе с ним.

Семья была на редкость дружной. Небольшой деревянный домик был чистым, на столе всегда стоял начищенный до блеска самовар, Пейсах и Ханукка были любимыми праздниками.

Но однажды это благополучие закончилось. Даже в маленький литовский городок докатилась волна погромов. Люди отсиживались в своих жилищах, стараясь поменьше общаться друг с другом. Однажды ночью грянул погром, казаки собрали молодых евреев и отправили их в Вильно, а оттуда – в Сибирь. Спаслись лишь немногие, те, кто сумел скрыться. Позднее, когда волна погромов стихла, они отправились в Америку за призрачным счастьем.

В доме Моисея Иолсона тоже обсуждали это – ведь у Моисея в Америке был родной дядя. Но как оставить семью и отправиться в столь далекий путь? Правда ли, что там улицы покрыты золотом, а каждый живет в отдельном дворце?

Когда собрался семейный совет, Наоми сказала, что Моисей должен ехать в Америку, обустроиться там, а потом вызвать семью.

Письма из Америки регулярно приходили в дом Иолсона. Каждое письмо было долгожданным – когда же, наконец, Моисей скажет им: приезжайте! Прошло четыре года, прежде чем он смог вызвать семью. Путешествие было долгим и мучительным, зато какой радостной была встреча!

Моисей получил место кантора в вашингтонской синагоге. Он этим гордился, работая неустанно, посвящая все свободное время изучению ученых книг и пению. Мальчики – Гирш и Иося – тоже с удовольствием пели, отец давал им специальные уроки. Сестры учились шить на машинке и готовить. Жизнь постепенно входила в русло. Одно было плохо: Наоми слабела с каждым днем и однажды утром была не в силах встать с постели.

…Похороны матери запомнились как один из самых страшных дней в новой стране. Со смертью Наоми в доме стало неуютно, и куриный бульон, который варила старшая сестра Рози, казался не таким вкусным. Моисей все чаще задумывался над тем, что в доме нужна хозяйка. Он написал в Средник большое письмо Хесси, двоюродной сестре Наоми, чтобы она приехала в Америку. Хесси не заставила себя долго ждать и вскоре прибыла в Вашингтон. Она оказалась молодой, симпатичной, смешливой, но дети отказались ее поначалу принять, понадобилось много усилий и времени, чтобы Хесси стала своей.

Мальчики приходили домой лишь поздно вечером, днем они продавали газеты, шныряли возле лоточников и знали каждый закоулок большого города. Они стали похожими на американских мальчишек, поменяли имена: Гирш стал Гарри, Иося – Элом. У них появилась мечта: поехать в Нью-Йорк, посмотреть, что это за город, о котором они столько слышали. И вот, накопив денег на самые дешевые билеты, они отправились в город своей мечты. Нью-Йорк заворожил мальчиков, оглушил звуками транспорта, ослепил огнями. Они решили пожить там немного. Ночью спали на скамейках в Сентрал-Парке, днем делали любую работу: подносили багаж, продавали газеты, чистили ботинки. Однажды Эл, идя по Бродвею, услышал пение, доносившееся из открытых дверей небольшого театра.