Григорий Сухина - Нестеренко

Историк космодрома Байконур Я. В. Нечеса вспоминал о той теплоте, с которой отзывались ветераны об Алексее Ивановиче при посещении Ленинска. Такие посещения проходили ежегодно, когда по указанию начальника полигона самолетом доставляли ветеранов из Москвы, а на круглые даты и из Ленинграда, Киева, Волгограда. Первые жители городка рассказывали: «У нас, нестеренковцев, был настоящий командир. Сказал нам в июне 1955 года, что начнем к сорокалетию Октябрьской революции заезжать в собственные квартиры, и сдержал слово. Нельзя забыть те дни радости, когда первые новоселы с армейскими кроватями и тумбочками въезжали в дома-новостройки. Он прекрасно понимал, что те, кто эксплуатирует сложнейшую новейшую технику, должны иметь возможность полноценно отдохнуть, не беспокоиться о здоровье жен и детей, об их занятости. Для этого он сделал очень много. Именно Алексей Иванович “продавил” решение правительства о включении военторга полигона в первоочередные снабженческие организации Министерства обороны, то есть снабжение сделали на уровне Москвы, Ленинграда, Киева и других городов-миллионников».

Нестеренко всеми силами стремился благоустроить поселок, обеспечить отдых испытателей после трудной работы. Несмотря на напряженный труд строителей на основных объектах полигона, уже к 1957 году были построены купальня на реке Сырдарье, летняя танцплощадка, крытый Летний театр на 600 мест. И сделано было это при его участии и активной работе начальника политотдела В. И. Ильюшенко. В гарнизоне была отличная библиотека. В библиотеке читали книги и журналы, играли в шахматы. Сюда же стали приходить письма после открытия почтового отделения «Кзыл-Орда-50» (до этого работало только почтовое отделение строителей «Ташкент-90»). Письма раскладывались в ящик с отделениями по алфавиту.

23 февраля 1956 года в Доме офицеров прошел с большим успехом первый концерт художественной самодеятельности. Тогда же состоялся первый строевой смотр с конкурсом на исполнение строевых песен. Победило подразделение лейтенанта Б. С. Кривицкого (узел связи).

В том же 1956 году было завершено строительство стадиона и в мае состоялась первая спартакиада гарнизона. Здесь определились первые чемпионы, показавшие рекордные результаты. Это были рядовой А. М. Богдановский в беге на 100 метров, лейтенант Ю. С. Тардов в беге на три тысячи метров, лейтенант П. М. Фесенко в прыжках в высоту и в метании гранаты. Вторая спартакиада проводилась в сентябре 1957 года.

1 сентября 1956 года начала учебный год средняя школа № 30 на улице Школьной. В этот день за парты сели 136 школьников. В первый день учебы были проведены занятия во всех классах, с первого по десятый. Это было первое торжество в военном городке.

Поселок превращался в настоящий оазис, город-сад, хотя скептики утверждали, что в этой пустыне на солончаках ничего не может вырасти.

Алексей Иванович беспокоился о порядке в офицерском общежитии, об отдыхе офицеров, о библиотеке и читальном зале, танцплощадке и буфете. Он заботился о спортивных площадках у офицерского общежития (волейбольной, баскетбольной, футбольной и гимнастической со снарядами). Гантели, гири и эспандеры хранились внутри общежития в закрытых ружейных пирамидах.

У каждой из пяти казарм стояли открытый киноэкран и ряды скамеек, и каждый волен был с наступлением темноты выбирать свой «кинотеатр» со своим кинофильмом, правда, программа не блистала разнообразием. Несколько раз приезжал Алексей Иванович и на первый ИП, где его также интересовали бытовые условия и обустройство части, снабжение и материально-техническое обеспечение.

Он старался благоустроить поселок, быт, обеспечить отдых испытателей после трудной работы. И на полигоне утро офицеров штаба начиналось с физзарядки во главе с Нестеренко.

Из воспоминаний Владимира Владимировича Порошкова:

«Назначение наше было настолько секретным, что предписание и билет нам вручили только накануне отъезда. Мы — это четыре выпускника Военной Краснознаменной инженерной академии связи им. С. М. Буденного, авангард контингента из 20 выпускников, отобранных еще за год до этого кадровиком Министерства обороны для неизвестного нам назначения. В предписании была указана только войсковая часть без места дислокации. И только в железнодорожном билете мы прочли название конечной станции — “Тюра-Там”. На обороте предписания едва заметным карандашом было написано: “Хозяйство генерала Нестеренко. Начальник аппаратной машины”. Из всего этого я понял, что едем в большую часть (начальник — генерал, и на том спасибо!) и назначен я на должность начальника аппаратной машины, неизвестно, правда, какой.

…Мы приехали в Тюра-Там в субботу 22 июня 1957 года после окончания рабочего дня. Разместившись в гостинице на первом этаже третьей казармы, поужинав в столовой, расположенной в деревянном бараке… мы отправились купаться. Купальня представляла собой два мостка на сваях, удерживаемых еще и тросами с берега Сырдарьи, с глухими деревянными стенками и натянутым между мостками тросом ограждения. Но вода! Такую воду в России можно увидеть только во взбаламученной глинистой луже. Вода была абсолютно непрозрачной, коричневой по цвету взвесей глины и песка, которые она несла с бешеной скоростью горной реки. Мы с опаской нырнули с мостков в эту воду. Она охлаждала и смывала липкий пот, вызванный жарой… Рядом с нами появился пожилой мужчина. Вынырнув после прыжка с мостка и, видимо, случайно глотнув воды, возвращая на место длинные волосы, маскирующие лысину, сказал: “Генерал нырнул, воды хлебнул!” Он как бы представился нам, разглядев в нас новичков. Мы поняли, что перед нами начальник соединения. Других генералов в таком месте не должно быть. Поскольку мы его не знали, то, памятуя армейскую истину — всякая кривая вокруг начальства короче прямой, мы поспешили закруглиться с купанием и отправились в гостиницу.

В понедельник мы прибыли в штаб соединения и нас направили на прием к Нестеренко. Штаб состоял из барака, стоящего на стороне улицы, обращенной к реке (в нем размещался Нестеренко со штабом), и второго барака в противоположном углу дворика, с центральной кирпичной частью, где находились секретная часть и служба измерений. Дворик был засажен палками-саженцами тополей с первыми листьями. Входы в бараки штаба, выходящие внутрь дворика, соединялись между собой аккуратно размеченной грунтовой дорожкой. Мимо нас в кабинет быстрыми шагами прошел генерал-лейтенант в голубой рубашке с поясом и погончиками (мы таких еще не видели!) и в темно-синих брюках с красными лампасами. Мы же истекали по́том в закрытых кителях со стоячим воротом времен Отечественной войны и при сорокаградусной жаре позавидовали его форме белой завистью — нам бы такую!