Григорий Сухина - Нестеренко

В январе 1957 года основная часть систем комплекса монтажом была завершена. Начались автономные и комплексные испытания систем и агрегатов, которые прошли с положительными результатами. К маю 1957 года стартовый комплекс был готов к эксплуатации.

С конца октября 1956 года на полигоне начала работать Государственная комиссия по приему сооружений первой очереди строительства полигона. Возглавлял комиссию председатель Военно-промышленной комиссии В. М. Рябиков. В работе этой комиссии принимали участие большинство главных конструкторов во главе с С. П. Королевым. Главное управление вооружения Министерства обороны возглавлял генерал А. Г. Мрыкин. От полигона старшим в комиссии был полковник А. С. Буцкий, так как в это время Алексей Иванович Нестеренко находился на Камчатке.

Членами комиссии был подписан акт о готовности первой очереди строительства полигона к началу летных испытаний МБР Р-7. В акте отмечалась общая готовность первоочередных объектов и сооружений к началу летных испытаний ракеты, давалась оценка степени готовности каждого комплекса. Отмечались недостатки, которые должны быть устранены к моменту прибытия на полигон примерочного изделия.

На строительных площадках становилось все больше представителей главного конструктора. Они не только контролировали, но и помогали на местах, часто от руки корректируя монтажные схемы и узлы, внося изменения и дополнения в техническую документацию.

У входа на 1-ю площадку стояло временное одноэтажное здание, где круглосуточно шла работа представителей главного конструктора, проектировщиков, монтажников, строителей, эксплуатационников. В этой спешке было много недоработок, ошибок. Чертежи из Москвы доставлялись самолетом, зачастую некомплектно, без деталировок и типовых узлов, без технических материалов по сопряжению со смежными системами. Однако темпы строительства, его важность заставляли работать напряженно и изобретательно, на пределе человеческих возможностей. Рождался объект по тем временам высочайшей сложности. Перед промышленностью ставились задачи неслыханной дерзости.

Г. Р. Ударов регулярно проводил оперативные совещания с руководителями монтажа, представителями заводов, проектных организаций с рассмотрением хода работ. По возникающим вопросам немедленно принимались решения, назначались исполнители и сроки.

Монтаж на стартовом сооружении вели организации, имеющие большой опыт сложных работ на гражданских и военных объектах: Спецхиммашинмонтаж, Стальконструкция, Союзкислородмонтаж, Спецэлектромонтаж, Центрмонтажавтоматика, бригада монтажников с Ново-Краматорского машиностроительного завода и Сумского насосного завода и многие другие.

Контроль качества и приемки выполненных работ проводился офицерами ОКСа полигона, а также группой представителей управления начальника реактивного вооружения. Авторский надзор от организаций промышленности вели лучшие специалисты.

Офицеры-испытатели отдела наземного оборудования приняли самое непосредственное участие в проведении монтажа, отладке и автономных испытаниях всех систем и агрегатов. Было внесено более десяти предложений, направленных на повышение эксплуатационных качеств агрегатов и систем.

К концу декабря 1956 года монтаж на стартовом сооружении вступил в завершающий этап. Работы велись круглосуточно, без выходных дней. Руководство осуществляли такие опытные специалисты по монтажу, как Б. Б. Бакин, В. И. Улитин, Н. В. Смирнов (Минмонтажспецстрой), Э. К. Первышин (Минрадиопром). В этот же период уже началась подготовка к проведению испытаний автономных систем.

В январе 1957 года основная часть систем комплекса была завершена и смонтирована на месте.

Испытанием агрегатов и систем первого стартового комплекса и последующей его эксплуатацией занималась служба опытно-испытательных работ (ОИР), возглавляемая инженер-полковником Александром Ивановичем Носовым, а также инженерно-испытательная часть, командиром которой был полковник О. И. Майский. В составе части имелась группа наземного оборудования (начальник группы — майор В. Г. Козлов), личный состав которой обеспечивал проведение испытаний агрегатов и систем стартового комплекса и их последующую эксплуатацию.

В марте 1957 года комплексные испытания агрегатов и систем на старте завершились. Развернулись работы по устранению выявленных дефектов, а их оказалось немало. Старт превратился опять в монтажную площадку, там снова хозяйничали сварщики, слесари, электрики.

3 марта 1957 года на полигон для подготовки к летным испытаниям прибыла первая ракета Р-7. 8 марта на полигон прилетела большая группа конструкторов во главе с заместителем Королева ведущим конструктором А. С. Кашо. Они привезли большой перечень доработок, которые необходимо провести на летном изделии по результатам огневых испытаний на стенде.

Из воспоминаний Б. Е. Чертока, который прибыл на полигон с этой группой: «Со станции мы отправились к начальнику полигона генерал-лейтенанту А. И. Нестеренко. Он принял нас очень радушно и представил хорошо знакомых по Капустину Яру своих заместителей.

Алексей Иванович пожаловался, что строители отстают от графика сдачи МИКа под монтаж всего оборудования. Но главный зал готов к приему ракеты. Самое ценное приобретение МИКа — кран, изготовленный по особому заказу, с такой точной микроподачей, какой не было ни у кого в отечественной промышленности. Теперь можно вести сборку ракеты с точностью до миллиметра.

Алексей Иванович сказал: “Остальное сами увидите. Живем пока трудно. Но для главных конструкторов и их основного персонала на второй площадке целый пассажирский состав со всеми удобствами, кроме, извините, ватерклозетов. Это уж, как хотите, но на свежем воздухе. Через месяц, не более, будут готовы отдельные домики для главных, а для остальных — гостиницы-бараки”.

Поехали на “двойку”. Дорога шла прямо по плотному грунту действительно бескрайней, голой, еще зимней степи. Зимняя влага мешала истолченной почве превращаться в мелкую дисперсную всепроникающую пыль. Можно было дышать полной грудью чистым степным воздухом. Слева велась прокладка бетонной трассы ко второй и первой площадкам. К стройкам шли вереницы самосвалов с бетоном. Мы обгоняли самосвалы с капающим из кузовов свежим раствором, машины со всевозможными ящиками, стройматериалами и крытые фургоны с солдатами-строителями.

Мне вспомнились военные дороги в ближних тылах армий, такое же натруженное гудение сотен грузовиков, спешащих каждый со своим грузом. Здесь не было громыхающих танков и пушек, но за баранками всех машин и в кузовах сидели солдаты.

В отличие от атомных городов, нашего НИИ-229 под Загорском и многих других секретных объектов здесь не было строителей-заключенных. Строила армия. И, как мы вскоре убедились, военные строители всё могли и всё умели».