А. Солнцев-Засекин - Побег генерала Корнилова из австрийского плена. Составлено по личным воспоминаниям, рассказам и запискам других участников побега и самого генерала Корнилова

Но пока в Кёсеге в результате побега генерала Корнилова происходили все эти перемены, что было с самим Корниловым и его спутником?

В венгерских газетах мы прочитали сперва приказ о крупной премии, объявленной за поимку Корнилова, потом сообщение, что Корнилов при попытке переплыть Дунай, чтобы бежать в Румынию, был ранен огнем австрийского поста, а его спутник, австрийский солдат Францишик Мрняк, задержан и осужден судом за измену к смертной казни, которая и приведена в исполнение. Позже прочли мы опровержение и сообщение о прибытии Корнилова в Россию; опровержения о казни Францишика Мрняка мне не попадалось.

Уже по возвращении в Россию, увидевшись с Корниловым, узнал я дальнейшие обстоятельства его побега. После того, как ему и Мрняку удалось выйти из госпиталя, Корнилов и Мрняк спокойно прошли через весь город к станции железной дороги.

По дороге им встретился один из госпитальных служителей – австрийский солдат, фамилия которого ни Корнилову, ни мне не была известна, так как пленные обычно называли его прозвищем Иуда, вследствие слухов о том, что ему поручено тайно следить за нами и поддерживать связь с теми из офицеров, которые подозревались в подкупе их австрийским командованием. Но как раз в тот момент, когда Иуда мог бы заметить Корнилова и Мрняка, те завернули в пивную, чтобы выпить по кружке пива, и Иуда ничего не заметил. Кажется, Мрняк также не заметил Иуды.

В половине второго Корнилов и Мрняк выехали пассажирским поездом на станцию Рабу (Гиэр), где два часа ожидали пересадки на курьерский поезд, отходивший в Будапешт. Здесь, в Рабу, произошла другая встреча, которая могла бы погубить начатое предприятие. В зале ожидания 3-го класса Корнилов и Мрняк столкнулись с одним из санитаров Кёсегского госпиталя, возвращавшимся в Кёсег из отпуска, Алоизием Домносилом. Домносил знал Корнилова в лицо, но наружность Корнилова настолько изменили полуподстриженные усы, выжженная бородавка и черные очки, что он не мог его опознать.

В Будапеште снова нужно было ожидать поезда, отходившего лишь утром на другой день, и Корнилов с Мрняком отправились на этапный воинский пункт, где предъявили отпускные удостоверения, заготовленные Мрняком и не вызвавшие никакого подозрения. Таким образом, в удостоверениях, похищенных поручиком Дворниченко и мною, пока не встречалось надобности. Здесь, на этапном пункте, Корнилов и Мрняк поужинали и переночевали.

Утром на другой день (в субботу 12 августа) Мрняк получил в комендатуре подтверждение на получение по отпускным билетам бесплатного проезда по железной дороге до станции Карансебеш.

В 8:30 часов утра они выехали из Будапешта и в 6 часов вечера были уже на станции Карансебеш, где им удалось благополучно миновать караул военной полиции. Здесь они прошли в загородную рощу, и Мрняк, оставив Корнилова, пошел в город за продуктами.

Вернувшись, он застал Корнилова спящим рядом с каким-то австрийским солдатом, укрывшись с ним одним плащом. Когда Мрняк разбудил Корнилова, тот рассказал ему, что встретился с солдатом в роще, но объясниться друг с другом они не могли, так как солдат оказался мадьяром, а так как Корнилов в то время сидел на пне, поджидая Мрняка, то мадьяр знаками предложил Корнилову лечь вместе на свою шинель и отдохнуть. И русский генерал мирно уснул рядом с мадьярским солдатом, завернувшись в одну шинель.

Простившись с мадьяром, Корнилов и Мрняк углубились в рощу, где Корнилов переменил военную форму на штатский костюм, а форму закопали в землю. Ориентируясь по компасу, Корнилов и Мрняк направились дальше уже пешком, надеясь сравнительно скоро достичь румынской границы. Но когда они углубились в лес, которым поросли горы, путешествие их затруднилось.

Пользоваться по ночам электрическими фонариками становилось невозможным из опасения быть замеченными военными и сыскными патрулями. Поэтому беглецы часто сбивались с пути и, немного продвинувшись вперед в продолжение дня, снова возвращались ночью.

Надеясь достичь границы в течение двух суток, Корнилов и Мрняк захватили пищи только на этот срок; блуждать в горах им пришлось более четырех суток, припасы вышли, и трое суток беглецы питались только ягодами и сырыми грибами. К тому же здоровье Корнилова было подорвано и недоеданием, и теми средствами, которые он принимал, чтобы попасть в госпиталь. Уже покидая госпиталь, Корнилов чувствовал себя больным, а в пути совсем разнемогся. Уходя из госпиталя, беглецы захватили с собою немного лекарств и пилюли с отравой, приготовленные Мрняком, чтобы принять их, если будет грозить задержание и новый плен. И вот, желая принять лекарство, Корнилов по ошибке едва не проглотил яда. Он успел распознать его вовремя и выплюнул, но, вероятно, хоть немного отравы осталось на слизистой оболочке рта и языке и попало в кровь, так что Корнилов почувствовал себя совсем больным.

Ранним утром 17 августа, то есть через четверо суток по обнаружении побега, Корнилов и Мрняк достигли вершины какой-то горы, название которой было им неизвестно, уже поблизости румынской границы, чего, однако, в этот момент они оба не знали. Спускаясь с горы в лесистую лощину, они увидели на шоссе у подножья горы небольшое деревянное здание, на вывеске которого была надпись «кантина Борловича». Страдая от голода, беглецы решились зайти в нее, чтобы купить какие-нибудь съестные припасы. Корнилов остался наверху, скрываясь в кустах, а Мрняк зашел в кантину. Сделав покупки и уже расплатившись за них, Мрняк увидел в дверях двух вооруженных мужчин и заторопился уйти, когда из-за перегородки, разделявшей кантину, вышел третий, хорошо одетый человек и потребовал от Мрняка предъявления документов.

Оказалось, что вблизи кантины работает целая партия пленных русских военнопленных солдат, и все трое посетителей кантины, встреченные в ней Мрняком, принадлежат к военно-полицейскому надзору за пленными. Мрняк достал заготовленное им удостоверение о командировке для поисков беглых русских военнопленных, но неизвестный заявил, что так как удостоверение выдано в Кёсеге и имеет назначением район Карансебеша, то оно должно быть подтверждено и заверено военным командованием в Карансебеше, без чего является недействительным. Предъявив Мрняку приказ, подтверждающий его заявление, неизвестный предложил ему следовать за собою в Карансебеш.

У Мрняка был с собою заряженный револьвер, но в кантине находилось еще двое вооруженных мужчин, и Мрняк опасался, что стрельбой привлечет только внимание какого-нибудь патруля и, не спася себя, только сделает более вероятной поимку Корнилова. Он решил пожертвовать своею свободой и, вероятно, жизнью, чтобы спасти Корнилова. Он надеялся, что Корнилов из своего укрытия на горе увидит, как его уводят, и успеет скрыться. В своих записках Мрняк говорит, что так и случилось и что Корнилов через два часа уже перешел границу. Но сведения, полученные Мрняком об этом во время суда над ним, не соответствовали действительности, и Корнилову еще долго пришлось блуждать одному.