Саймон Монтефиоре - Потемкин

В марте 1779 года в Айналикаваке была заключена русско-турецкая конвенция, подтверждавшая независимость Крыма под управлением Шагин-Гирея. 2/13 мая было подписано Тешенское мирное соглашение; Россия выступала гарантом статуса-кво в Священной Римской империи. Оба эти соглашения еще больше упрочили престиж Екатерины в Европе.

В 1778 году светлейший в Петербург снова прибыл прусский принц Генрих, чтобы подтвердить пошатнувшийся русско-прусский альянс. Генрих изо всех сил старался подольститься к Потемкину: «Я польщен оказанными мне знаками благорасположения императрицы, дружбой великого князя и вашим вниманием, князь», — писал он ему. [376] РГАДА 5.167.1 (принц Генрих Потемкину 25 окт. 1778). К тому времени принц Генрих уже хорошо знал Потемкина. Остается только гадать, было ли ему смешно, когда Потемкин спустил с поводка свою обезьяну во время деловой беседы с Екатериной, которая начала с ней играть и не скрывала своего удовольствия по поводу изумления Генриха. Понимал то Принц или нет, эти шутки означали, что союз с Пруссией Потемкина больше не интересует. Он искал средства подорвать линию Панина и внедрить собственную стратегию.

В конце концов Потемкин получил неожиданного — и невольного — помощника. В качестве полномочного министра и экстраординарного посланника сент-джеймсского двора в Петербург прибыл сэр Джеймс Харрис. Этот обходительный и высокообразованный 32-летний джентльмен представлял собой Обвеем иной тип англичанина, чем прежние знакомцы Потемкина Семпл и Кингстон. Инструкции, полученные Харрисом от министра по делам Северной Европы графа Саффолка, предписывали ему вести переговоры о «наступательном и оборонительном союзе» с Россией, которая, как предполагалось, могла помочь Англии на море в войне против американцев и французов. Сначала Харрис обратился к главе иностранной коллегии — Панину, но, получив холодный прием, решил подружиться со светлейшим. [377] Harris 1844. Р. 210 (Харрис Веймуту 7/18 авг. 1779).

28 июня 1779 года Харрис, собрав всю свою смелость, подошел к князю в передней апартаментов императрицы и обратился с дерзкой лестью, которая должна была понравиться адресату. «Я заявил ему, что настал момент для России играть главную роль в Европе и что он один способен возглавить эту политику», Харрис уже заметил возрастающий интерес Потемкина к международным делам и восхищался его «проницательностью и безграничным честолюбием». [378] Harris 1844. Р. 212 (Харрис Веймуту 9/20 сен. 1779)

Во все время своей службы в Петербурге сэр Джеймс Харрис полагал, что борьба между Англией и Францией занимает Россию гораздо больше, чем конфликт с Турцией. Потемкин обратил анг-лоцентризм прирожденного вига себе на полВзу. Соперничество между западными державами и вынашивание тайных планов Екатерины и Потемкина шли одновременно и параллельно. По-Настоящему Потемкина объединяли с Харрисом только любовь к Англии и враждебное отношение к Панину.

Довольный смелой вылазкой Харриса, светлейший тут же пригласил его на обед в загородном доме одного из своих племянников. Если поначалу Харрис ворчал по поводу вольных нравов Екатерины и «рассеянности» Потемкина, то теперь он почти влюбился в Непосредственность человека, которого стал отныне называть «своим другом». Харрис умолял Потемкина организовать морскую экспедицию в помощь Англии в обмен на пока неопределенные блага, чтобы восстановить баланс сил и упрочить международное влияние России. Князь, которого, по словам Харриса, привлекла эта идея, отвечал: «Кому же поручить составление декларации и подготовку экспедиции? Граф Панин не сможет и не захочет [...] он пруссак, и ничего более; граф Чернышев [морской министр] бездельник и не выполнит ни одного приказа». [379] Harris 1844. Р. 146 (Харрис Саффолку 30 янв./10 фев. 1778).

Одновременно за Потемкиным ухаживали французский поверенный в делах Корберон и новый прусский посланник Герц. В турнире иноземцев победил Харрис: светлейший обещал ему приватную аудиенцию у императрицы, чтобы он смог лично изложить ей свою просьбу. [380] Goerts 1969. Section 3. P. 41 (Меморандум Герца Фридриху II).

22 июля 1779 года Корсаков, тогдашний фаворит, подошел к Харрису на маскараде, когда Екатерина окончила играть в карты, и провел его в гардеробную государыни. Харрис изложил свой проект Екатерине, которая выслушала его благожелательно, но рассеянно. Она понимала, что экспедиция втянет Россию в англо-французскую войну. Харрис спросил, предоставила ли бы она на месте английского короля независимость Америке. «Я лучше отдала бы свою голову!» — последовал гневный ответ. На следующий день Харрис передал проект меморандума Потемкину. [381] Harris 1844. Р. 210, 214 (Харрис Веймуту 7/18 авг. и 9/20 сен. 1779).

Соперничество Потемкина с Паниным как будто работало на пользу Англии, но, с другой стороны, такое соотношение сил требовало от Харриса особой осторожности. В одном из разговоров Потемкин поразил англичанина заявлением, что «сам он так несведущ в иностранных делах, что многое из сообщаемого для него внове». Когда дело дошло до обсуждения английского предложения в Совете, Екатерина попросила не Потемкина, а Панина обратиться к Харрису с пожеланием составить еще один меморандум.

Тем не менее Потемкин и сэр Джеймс проводили вместе целые дни, играя в карты и строя планы. Возможно, Потемкин водил Харриса за нос, но все же тот ему искренне нравился. Пока Харрис рассуждал о делах, Потемкин в спешном порядке знакомился с английской цивилизацией. Курьеры без устали носили их письма друг к другу. Опубликованные письма Харриса представляют собой его официальный отчет о его отношениях, но те, что хранятся в российских архивах, дают истинное представление об их частых контактах. Например, в одном из писем говорится о гардеробе, который один из должников Харриса прислал ему вместо 1500 гиней. «Вы дали бы мне неоспоримое подтверждение вашей дружбы, — пишет чрезвычайный посланник, — если бы убедили императрицу приобрести его [...] Простите мне мою откровенность,,.» Уважил ли эту просьбу Потемкин, неизвестно, но он был щедрым другом. В мае 1780 года Харрис отправил своему отцу, признанному знатоку классиков, «посылку с греческими произведениями, которые мне преподнес для вас князь Потемкин». [382] РГВИА 271.1.66.1 (Харрис Потемкину б/даты); Harris 1844. Р. 268 (Харрис отцу 26 мая 1780); РГАДА 11.923.2 (Харрис Потемкину); Harris 1844. Р. 216 (Харрис Веймуту 9/20 сен. 1779).

Когда Потемкин встречал Харриса в Зимнем дворце, он отводил его в покои императрицы, как в свои собственные, и они беседовали допоздна. «Я дал князю Потемкину и его компании souper dansant {57} 57 Ужин с танцами (фр.) », — сообщал Харрис своей сестре Гертруде в 1780 году. Гости выпили «три бутылки токайского, присланного польским королем, и дюжину бутылок шампанского и бордо». Сам Харрис, по его собственному уверению, пил только воду. [383] Письмо Харриса сестре цит. по: Madariaga 1954. Р. 466-467.