Николай Долгополов - Легендарные разведчики

Служа в разведке, она получила гораздо больше наград, чем на писательской ниве.

Все нападки полковник Рыбкина пережила с достоинством. И, поняв, что джинна обратно в бутылку уже не загнать, написала две биографические книги, в которых, конечно, с определенными купюрами, поведала о своей жизни.

Разведбиография Зои Воскресенской началась в 14 лет — ее взяли в ЧК сначала писарем, потом библиотекарем. И она пошла не по карьерной лестнице, а по жизненной стезе уверенной, твердой поступью. Не совсем понятно, каким образом дочь железнодорожного рабочего смогла столь успешно играть роль светской дамы сначала в провинциальной Риге, а потом и в переполненных знатью Австрии и Германии. Однажды, когда ее собирались «брать с поличным» в дорогом отеле в Осло, она сознательно устроила скандал. И норвежские спецслужбы побоялись беспокоить богатых постояльцев, сбежавшихся на крики обиженной красавицы. Использовав некое замешательство контрразведки, девушка исчезла. А кто бы передал в тот же день агенту множество исписанных листочков и шесть зарубежных паспортов для наших нелегалов, застрявших в Скандинавии?

Но скандальности и авантюрности в молодой разведчице не было никакой. Умение ладить с людьми, хорошее знание языков, даже сознательное решение уступить в споре ради достижения чего-то большего постепенно превратили ее из простого разведчика в поле в мудрого руководителя.

Только вот со своим непосредственным начальником Борисом Ярцевым, он же Рыбкин, Зоя некоторое время никак не могла сработаться. Что ж, такое бывает, когда сходятся две сильные личности. Кому-то приходится уступить или… Уступили оба. Неожиданно для Центра после рапортов об отзыве из Финляндии в Москву из-за невозможности совместной работы вдруг попросили: разрешите оформить брак. И жили счастливо до 1947 года…

В 1940 году у опытной разведчицы уже не было никаких сомнений: Гитлер готовится напасть на СССР, война неизбежна. Прогноз Рыбкиной подтвердило и событие, произошедшее 17 мая 1941 года. В истории Большого театра не запечатлевшееся, однако в анналы разведки вошедшее. Немцы решили, что надо создавать видимость хоть каких-то культурных связей с Советским Союзом, и прислали в Москву солистов балета Берлинской оперы. В честь их отъезда состоялся прием в немецком посольстве Германии, на который были приглашены ведущие артисты балета Большого театра, деятели культуры и представители Всесоюзного общества культурной связи с заграницей — ВОКСа.

Майор госбезопасности Зоя Рыбкина никакого отношения к этому приему не имела. Не входит в задачу сотрудников внешней разведки присутствие на подобных мероприятиях. Тут вовсю работает контрразведка. Но начальник сразу двух ее отделов Петр Васильевич Федотов вызвал известную ему лишь по фамилии сотрудницу сопредельного ведомства в свой огромный кабинет. Зоя Ивановна очень удивилась, когда Петр Васильевич попросил ее присутствовать на обеде в посольстве Германии.

Кому же, как не ей? Зоя Ивановна бывала в Германии, отлично говорила по-немецки и, как опытный оперативный работник, могла реально оценить обстановку, создавшуюся в Москве на территории иностранной державы, угрожавшей СССР. Для Зои Ивановны выполнение задания коллег по иному направлению не предвещало ничего хорошего. Ее могли узнать немецкие дипломаты, которым она была известна под другой фамилией. Да и просто «светиться» было ни к чему. Наверняка среди немцев будет немало представителей ее с Федотовым профессии. Да и времени до начала приема оставалось мало, а надо было еще одеться, получить пригласительный, обговорить детали…

Все это майор лаконично изложила Федотову. Тот ее аргументы понял, но моментально отверг: заменить Зою Ивановну было некем. Чтобы хоть как-то прикрыть разведчицу, из ВОКСа, выполнявшего приказы Лубянки, успели уведомить немецкое посольство: вместо заболевшей сотрудницы Рыбкиной на приеме будет наша переводчица Ярцева.

И вскоре из принадлежавшей ВОКСу машины, подъехавшей к посольству Германии, вышла красивая женщина в бархатном платье со шлейфом. Тут же подъехали авто с артистами из Большого. Среди них Зоя Ивановна узнала популярнейших Семенову и Тихомирову.

Через несколько минут пребывания в посольстве она поняла: прием организован на скорую руку. Еда — невкусная, приготовлена небрежно. Во все разговоры с гостями лезет военный атташе — установленный советской разведкой представитель абвера. Он нагло нарушает этикет и даже перебивает посла Вернера фон дер Шуленбурга. Немцы захотели создать впечатление общения представителей культуры двух стран, дабы показать, что все в порядке, договор в силе. Ярцевой пришлось переводить официальные речи и тосты. Занятие — всепоглощающее, не оставляющее времени ни на еду, ни на общение.

И вдруг грянул вальс. Кто-то поставил пластинку, и сам Шуленбург неожиданно пригласил красавицу-переводчицу на танец. Та с удовольствием согласилась.

Здесь мне хочется рассказать о том, чего нет ни в каких книгах Зои Ивановны Воскресенской. Рискуя карьерой и идя против собственного Министерства иностранных дел, посол Шуленбург убеждал Гитлера не начинать военных действий против СССР. Возможно, чтобы быть более убедительным в своих докладах из Москвы, даже завышал военный потенциал Советского Союза. Не делая из Шуленбурга антифашиста, замечу, что, по некоторым данным, проверить которые абсолютно невозможно, в трех беседах со своим коллегой, послом СССР в Берлине Деканозовым, он предупреждал о грядущем нападении Гитлера, не называя точной даты. Да она ему была и неизвестна, так как три встречи с послом проходили в мае в Москве, перед описываемым нами приемом.

В ноябре 1944 года Шуленбург, участник заговора против Гитлера, был казнен. А удался бы группе немецких офицеров вермахта план «Валькирия», не передвинь кто-то случайно портфель с бомбой подальше от фюрера, и, вероятно, быть бы Шуленбургу министром иностранных дел Германии.

И еще одно. Шуленбург занимал пост посла в СССР с 1934 года. Долгое пребывание в чужой стране не проходит ни для кого, или почти ни для кого, бесследно. Ты невольно проникаешься к постепенно превращающейся в близкую и для тебя державе уважением. Следишь за ее делами и планами, будто за своими собственными. Воевать против нее кажется глупым. Вернер фон дер Шуленбург совсем не хотел войны с Советами.

Думается, что у посла глаз был наметан и переводчицу в партнерши он выбрал намеренно. Для начала честно признался, что не слишком любит танцевать. Однако Шуленбург старательно «прокружил» даму по посольским помещениям. Трудно считать это случайностью. Или тем более невнимательностью опытного дипломата. И сколько же полезного подметил наметанный взгляд вальсирующего товарища майора. Во многих залах картины сняты и недавно: на их местах на стенах была яркая краска. Она не выцвела, что создавало явный диссонанс. А в одной из дальних комнат Рыбкина увидела гору чемоданов. Значит, в посольстве готовятся к отъезду.