Анатолий Терещенко - «Снег», укротивший «Тайфун»

Как сейчас помню – в Крюково вошли красивые молодые парни в валенках и белых полушубках. Некоторые ехали верхом на лошадях. Один паренек, наверное, лет восемнадцати от рода, остановился у нашего забора, и вдруг – взрыв. Погиб солдатик и лошадка под ним. Немцы много улиц и изб заминировали.

А потом, после Московской битвы, я увидела на стене магазина плакат. На плакате был нарисован Гитлер с растопыренными ногами. Штаны галифе у него лопнули как раз между ягодиц. Внизу плаката красовался стишок:

Несмотря на то что была морозная зима, на душе с приходом наших солдат было тепло и спокойно. Стали обустраиваться. В дом зашли, а там – пусто. Все деревянное пожгли фрицы. Материнские три пальто утащили с собой. Отцовскую шинель тоже забрали. Из кладовки сделали отхожее место…

Осень 1941 года.

Подмосковье и Москва.

Обстановка – катастрофическая.

Творческая интеллигенция приравняла, как говорилось, перо, голос, кисть к штыку. Писатель Алексей Толстой в пламенной статье «Москве угрожает враг» буквально кричит:

«Красный воин должен одержать победу. Страшнее смерти позор и неволя. Зубами перегрызть хрящ вражеского горла – только так. Ни шагу назад…

Ураганом бомб, огненным ураганом артиллерии, лезвиями штыков и яростью гнева разгромить германские полчища. Гнездо наше, родина возобладала над всеми нашими чувствами. И все, что мы видим вокруг, что раньше, быть может, мы и не замечали, не оценили, как пахнущий ржаным хлебом дымок из занесенной снегом избы, – пронзительно дорог нам».

А еще Алексей Толстой вспоминал слова одного заграничного писателя XVI века, побывавшего в Москве, который писал, что «если бы русские знали свои силы, никто бы не мог бороться с ними, а от их врагов сохранились бы кое-какие остатки».

Огромное количество наших войск, способных наносить ощутимые удары по врагу, оказались окруженными под

Вязьмой. Это стало результатом ошибок, допущенных Ставкой и командованием фронтов, прикрывавших столицу.

Как писал Герой Советского Союза военный разведчик и писатель Владимир Карпов:

«Почему так получилось? Да очень просто. Немцы стремились к концентрированному сосредоточению сил и достигли этого, а наши командиры выстраивали фронт с почти равномерным распределением количества километров на дивизию.

Например, в 30-й армии на дивизию приходилось 17,5 километра фронта, в 19-й армии – 8 километров на дивизию. И вот в стык между этими армиями гитлеровцы бросили 12 дивизий! Только в стык! Значит, превосходство сил противника здесь было подавляющее.

Получалось, что на каждый наш полк, сдерживавший полосу в 4 километра, немцы бросали 1–2 дивизии! Несколько полков на роту! Кто же удержит такую силищу винтовками и пулеметами? А на наших воинов перли танки – и они держались!»

Даже отступив до Москвы, ни Сталин, ни наши полководцы не понимали этой скорее не тактики, а стратегии врага. Начало операции «Тайфун», в ходе которой попало в окружение пять наших армий, убедительно подтверждает это недопонимание. Линейная оборона наших войск не выдерживала ударов, а поэтому образовывались большие бреши…

Получается, мы повторили оборонительную стратегию французов, о которой уже говорилось выше.

Со временем Г.К. Жуков признается, что «…благодаря упорству и стойкости, которые проявили наши войска, дравшиеся в окружении в районе Вязьмы, мы выиграли драгоценное время для организации обороны на Можайской линии.

Пролитая кровь и жертвы, понесенные войсками окруженной группировки, оказались не напрасными. Подвиг героически сражавшихся под Вязьмой советских воинов, внесших великий вклад в общее дело защиты Москвы, еще ждет должной оценки».

В один из этих октябрьских напряженных дней Сталин позвонил командующему Западным фронтом Жукову и спросил:

– Вы уверены, что мы удержим Москву? Я спрашиваю вас об этом с болью в душе. Говорите честно, как коммунист.

Жуков медлил с ответом, и эти секунды молчания для Сталина были тягостными. А Жуков понимал, какая степень ответственности лежит на нем, берущим на себя – положительный или отрицательный – ответ. Конечно, проще было уклониться, сказать, что на этот момент он не готов с ответом, но прямой характер не позволял мямлить, прятаться за неопределенность, и он бесхитростно и твердо заявил:

– Москву, безусловно, удержим. Но нужно еще не менее двух армий и хотя бы двести танков.

– Это неплохо, что у вас такая уверенность. Позвоните в Генштаб и договоритесь, куда сосредоточить две резервные армии, которые вы просите. Они будут готовы в конце ноября. Танков пока дать не сможем.

Такая была обстановка…

Немцы, вооруженные планом «Тайфун», видели в нем ключ от Москвы. Думается, читателю будет интересно знать, что собой представлял этот зловещий план захвата, а потом уничтожения советской столицы. Перед вами один из экземпляров приказа по группе армий «Центр» на первое наступление.

«Командование группы армий «Центр»

Оперативный отдел, № 1620/41

Документ командования. Секретно.

Штаб группы армий 26.9.1941 г.

15 экз., экз. № 2

Секретный документ командования!

Документ Командующего.

Передавать только через офицера!

Приказ по группе армий на наступление.

1. После сурового ожидания группа армий переходит в наступление.

2. 4-я армия с подчиненной ей 4-й танковой группой переходит в наступление, сосредоточив главные силы по обе стороны шоссе Рославль – Москва. Добившись прорыва, армия поворачивает крупными силами на автостраду Смоленск – Москва по обе стороны Вязьмы, прикрываясь с востока.

3. 9-я армия с подчиненной ей 3-й танковой группой прорывает позиции противника между автострадой и районом вокруг Белой и пробивается до ж.д. Вязьма – Ржев. Главный удар наносить пехотными частями и поддерживающими их моточастями в направлении Холм.

Предполагается поворот на восток, у верхнего течения Днепра в направлении автострады у Вязьмы и западнее ее, прикрываясь с востока. Обеспечить наступление армии на северном фланге.

Дорогу через Еткино на Белой предусмотреть для нашего подвоза.

4. На внутренних флангах 4-й и 9-й армий между районами Ельня и автострадой имитировать наступление, пока оно не будет предпринято позже, и по возможности сковать противника путем отдельных атак с ограниченными целями.