Николай Голушко - В спецслужбах трех государств

Наступивший 1990 год был насыщен исключительно важными политическими событиями, совершенно необычными для предыдущих лет общественной жизни страны. Оставалось немногим более года до ликвидации Союза ССР. Для исторической жизни любого государства это лишь мгновение, короче времени горения спички.

Повседневная действительность в стране и республике в ходе перестройки стала напоминать беспокойное и штормовое море, куда постоянно вливались чистые и мутные ручьи демократических реформ, качественно менявшие (на тот момент не понятно, в положительную или отрицательную сторону) облик советского общества. Продолжались призывы к ускорению, обновлению, развитию социализма с «человеческим лицом» и «общечеловеческими ценностями». У нас звучали заверения в «социалистическом выборе», а в это время у наших западных соседей менялись политические ориентиры, рушилось социалистическое содружество, исчезал пролетарский интернационализм, коммунистические партии теряли доверие населения своих стран. В ликующем порыве к всестороннему развитию демократии, идейного плюрализма, гласности, к невиданным политическим нововведениям, требованию расширения свобод личности мы продвинулись так далеко вперед, что оторвались от реальной, не всегда обустроенной земли и стали забывать о хлебе насущном. Произошло то, что и должно было случиться: обозначился огромный разрыв между провозглашаемыми лозунгами и конкретными делами, последовал резкий упадок экономики и научно-технического прогресса страны, началось обнищание значительной части населения. Трудовые будни дополнялись многотысячными забастовками, митингами и демонстрациями рабочего класса, дестабилизацией рынка, товарным дефицитом, очередями в магазинах, напряженностью в межнациональных отношениях. В обществе стали заметно нарастать неуверенность в результатах проводимой политики перестройки, бюрократизм и угодничество, подвергались сомнению неподкрепленные обещания и заверения первых лиц страны, разрыв между словом и делом.

Под давлением растущей оппозиции руководство КПСС продолжало осуществлять явно не просчитанные по грядущим последствиям и проводимые в спешном порядке эксперименты в системе государственной власти: отмена конституционных положений о руководящей роли Коммунистической партии в стране, передача полноты власти Советам, внедрение в общественно-политическую жизнь многопартийности, изменение порядка выборов законодательной власти.

Сущность происшедших в 1990 году преобразований в системе избирательного законодательства сводилась к тому, чтобы возродить и придать значимость народовластию путем всеобщих выборов на многомандатной основе, при свободном волеизъявлении всего народа. Советы всех уровней должны становиться полновластными, их решения — не зависящими от партийных комитетов.

Но в реальной жизни этого не случилось. Наверное, прав был народный депутат СССР академик Сахаров, когда утверждал, что первый съезд не выполнил главной задачи: не передал власть из рук партии в руки Советов.

В феврале 1990 года Ивашко собрал расширенный пленум ЦК Компартии Украины, на котором члены ЦК оценили сложившуюся в республике социально-политическую обстановку как достигшую критического уровня, находящуюся на грани неуправляемости. Отлаженный за долгие годы партийно-хозяйственный механизм начал давать серьезные сбои, а привнесенные реформами перестройки не продуманные до конца рыночные методы управления народным хозяйством не приносили намечаемых результатов. Партийные комитеты в разрешении возникающих проблем продолжали подменять исполнительную власть и хозяйственные органы. Впрочем, без опыта, энергии и конкретного вмешательства коммунистов экономическая жизнь республики вообще бы рухнула.

Не менее остро протекал процесс обновления и в идеологической области. В умах растерявшихся людей начиналась сумятица. И это было не случайно, ибо появились наспех скроенные рецепты выхода из кризиса. А когда у человека нет толкового, выверенного раздумьем и практикой решения, он прислушивается к множеству разнообразных и противоречивых мнений, и неразбериха усиливается. Во многих недостатках обвиняли агрессивность средств массовой информации и диссидентствующих демократов. Курс на демократизацию и гласность нередко приобретал неуправляемый, спонтанный характер, в частности приводил к огульному отрицанию положительных сторон социалистической действительности. А ведь позитивного в прежней жизни было немало.

В партийной среде нарастала критика проводимой Политбюро ЦК КПСС и лично Горбачевым линии руководства. Отмечалось отсутствие последовательности и настойчивости в реализации, прежде всего, экономических задач в ходе перестройки, улучшении материальных условий жизни народа, наведении правопорядка, достижении стабильности и спокойствия в обществе. Позднее, оправдываясь перед своей совестью, многие мои современники (и я с ними) признавались, что политику перестройки просто-напросто «заболтали».

Горбачев, конечно же, понимал всю драматичность складывающейся ситуации в стране, но призывал «не впадать в крайности, постоянно помня как об огромных возможностях, так и о подстерегающих опасностях» в осуществлении перестройки.

Ивашко предложил мне выступить на пленуме ЦК КПУ. Согласившись, я изложил свою оценку происходящих в обществе перемен. Особо подчеркнул, что коммунистам выпала нелегкая судьба работать в поистине судьбоносное время: в республике происходят исторические преобразования, углубляется демократический процесс, расширяется гражданская активность, растет национальное самосознание. В эти процессы включились различные слои населения со своими насущными заботами. Осуществляются программы развития культуры, устраняются белые пятна в историческом наследии, тяжелые последствия сталинских времен, трагически затронувшие жителей многонациональной республики. В выступлении я поделился своими выводами по поводу возникших трудностей экономического и социального характера, которые вызывали негативные процессы в республике. Всплывшие на волне перестройки политические авантюристы, коррумпированные элементы разжигали националистические и сепаратистские настроения среди населения, обрушивались нападками на Коммунистическую партию, на людей с активной жизненной позицией. Эти антиобщественные элементы пытались оказывать давление на органы власти, запугивать население, отвлечь его от участия в переустройстве общества. Все это вызвало обоснованную тревогу и требовало от партийных и правоохранительных органов более решительных действий по наведению правопорядка, организованности, дисциплины и стабилизации в обществе.